И не считая пса, который снова высунул голову из-за угла.
Серега вдруг заметил, что у собаки шерсть точно такая же темно-рыжая, как девчонкины волосы.
Красивый цвет. Правда красивый. Вроде бы он называется каштановый.
— Ну, может, познакомимся? — спросил Серега. — Иди, поглажу!
Но пес опять скрылся за углом. Знакомиться он явно не хотел.
Почему? Чем ему не нравился Серега Сапожников?
Да ладно, может, еще передумает!
Серега осмотрелся.
Было как-то нелепо стоять здесь посреди коридора. Тем более что этот коридор первого этажа был куда мрачнее, чем второго! Там хоть люди сидели — пусть и странные, но все же люди. И свет горел — пусть тусклый, но все же свет. Здесь же сплошь глухие стены, безлюдье, ни одной лампочки. За приотворенной уличной дверью темнело. Вот-вот долгие июньские сумерки перейдут в ночь.
Сереге не хотелось оставаться здесь, ну просто очень не хотелось. Тишина, воцарившаяся вокруг, угнетала ужасно!
И эта темнота, которая не просто сгущалась за дверью, а словно бы подступала ближе и ближе…
— Дурак же я дурак! — пробормотал Серега. — Даже не дурак, а просто балда клиническая! Почему я не дал Валентину номер папиного телефона и не попросил заодно позвонить ему, когда связь найдется?!
Со времени отъезда Валентина прошло минуты три, не больше, однако Сереге чудилось, что он стоит здесь минимум три часа. Стоит и напряженно ждет. В ушах звенело от этого напряжения!
Вдобавок начали раздаваться какие-то шаги около стены.
Медленные, усталые, словно бы стариковские… Никого не было видно, но к Сереге явно кто-то приближался.
Кто?! Откуда, с какой стороны? С улицы? От лестницы? Или в самом деле из стены?!
Он вдруг ощутил, как вспотела шея. И тут же холодные капли побежали по спине.
Да, жарко не было — было реально холодно!
И страшно.
Серега рванул к лестнице на второй этаж. И даже запрыгнул сразу на третью ступеньку, как вдруг вспомнил про Марин… ну, про девчонку.
Как ее оставить одну?
Надо уносить с первого этажа ноги и увозить девчонку. Пока он не подошел!
Кто «он»?!
Неведомо. В этом-то и заключался весь ужас.
А если вернется Валентин? Не найдет Серегу — и отправится восвояси?
Надо вот что сделать — надо завезти каталку с девчонкой в палату, где оставляли его самого. Окно как раз на крыльцо выходит, Серега будет сверху поглядывать и Валентина караулить.
Завезти… хорошее решение! Но, чтобы его претворить в жизнь, надо вызвать лифт.
Лифт был в конце коридора. Серега мимоходом удивился, что в таком заброшенном здании вообще есть лифт! И он даже работает! Правда, он был ужасно старый и больше напоминал железную клетку, болтающуюся на цепях. Да ладно, хоть такой есть подъемник, и на том спасибо! Но вот кнопку вызова найти не удавалось.
Он сначала хотел крикнуть, как кричал недавно шофер «Скорой»: «Баба Нюра!» Но вспомнил, что на крик лифтерша не отзывается.
Что посоветовал сделать врач?.. «Скажи в стену — монах передаст».
Серега недолго думая прижался губами к стене и сказал:
— Монах, передайте, пожалуйста, бабе Нюре, что…
— Ладно, — глухо отозвалась стена.
Кто это говорит? Кто?
Тот, кто ходил там, в стене?!
Есть такой смешной мультик: «Тот, кто сидит в пруду». Здесь можно снимать новый мультик под названием «Тот, кто ходит в стене».
Только это будет не смешной, а страшный мультик. Очень страшный. Можно сказать, ужастик.
Юлечке Комаровой он бы, наверное, о-очень понравился, а нормальному человеку — вряд ли! Потому что нормальный человек трясся бы от страха, размышляя: что происходит? Что здесь происходит вообще?!
И мечтал бы удрать со всех ног…
Серега отпрянул от стены и, очень может быть, все же пустился бы наутек, но в эту минуту уютный, толстый женский голос проговорил совсем рядом:
— Вот и я!
Серега оглянулся.
Двери лифта были распахнуты.
Толстенькая — голос ей подходил идеально! — низенькая тетенька в низко повязанной на лоб косынке и грязно-белом халате велела:
— Давай завози девчонку! А пса мне сюда не надо! Пшел! — сердито махнула она рукой.
Серега оглянулся.
— Нет, — сказала баба Нюра, — удрал уже, черт рыжий. Да ты не стой, завози! Лучше до полуночи все твои дела сделать и смотаться отсюда.
— А что будет в полночь? — спросил Серега.
Баба Нюра молчала, затворяя двери.
— Что будет в полночь? — повторил Серега, начиная тревожиться.
— Да я лифт только до полуночи гоняю, — ответила баба Нюра.
— А, ну ладно, за нами еще до полуночи приедут! — сообщил Серега, от души надеясь, что не выдает желаемое за действительное.
— Хозяин этой псины, что ли, должен приехать? — спросила баба Нюра. — Он приедет, не сомневайся!
Серега только глазами похлопал.
Валентин — хозяин ирландского сеттера?! А почему оставил собаку тут, не предупредив Серегу?
Нет, баба Нюра что-то напутала. Ей-то откуда это знать, если Валентин сегодня впервые в этой больнице оказался?!
Конечно, напутала! Если она до полуночи работает, неудивительно, что к концу такого длинного трудового дня у нее ум за разум заходит.
В эту минуту лифт остановился, и баба Нюра снова взялась за двери.
На сей раз — чтобы их открыть.
— Скажите, пожалуйста… — начал было Серега.
Он хотел спросить у лифтерши, где тут все же можно найти врача, но та не дала ему и слова молвить:
— Вези ее в пятый угол, понял, парень? Да не мешкай, полночь близка. Когда монах свое дело сделает, попроси, чтоб он тебя по своей лестнице отсюда вывел, иначе…
Она махнула рукой и с угрюмым выражением начала помогать Сереге вывозить из лифта каталку. Затем быстро закрыла двери, и до Сереги долетело прощальное:
— До полуночи смойся!
Лифт заскрипел и загудел — видимо, поехал вниз.
Голова у Сереги тоже скрипела и гудела.
Он даже взялся за нее обеими руками и придержал: крыша определенно съезжала, как бы не остаться совсем без нее!
Постепенно гул лифта и головы утих, и Серега вспомнил, что баба Нюра велела везти девочку в пятый угол.
Чтобы монах сделал свое дело.
А какое дело делают монахи?
Богу молятся. И… отпевают покойников!
