— Ладно, давайте по соточке, всё равно ведь полтинничком не ограничимся, — ответил я.
— Ну вот и ладно, — обрадовался Зимин и повернулся к официанту: — Так, давайте нам… «Русский Стандарт» есть?
— Разумеется, — солидно кивнул тот.
— Триста «стандарта» и грибочков там солёных, и ещё чего… такого же.
При этом он изобразил некий странный жест руками, но официант его понял. Они всегда такие жесты понимают.
— Давайте большую тарелку солений наберём вам? — предложил официант.
— Ага, давайте, — обрадовался Зимин.
Официант опять ушёл, а мой визави повернулся ко мне:
— Андрей Алексеевич, машину вы свою так отдайте, с номерами. Игорь потом сам всё сделает. Доверенность не нужна, потому что вы всё равно с Новой Земли липовую опротестовать не сможете. А деньги уже у вас будут. Взаимная гарантия, так сказать. А ставить на учёт… Смеётесь? Кому ТАМ какой учёт нужен? Хоть краденую везите. Вам по Москве и ехать-то надо будет минуту или меньше. И гаишников там не было и не будет.
— А если будет? — спросил я уже из чистого упрямства.
— Не будет, поверьте уж, нам они в этом месте совсем не нужны, — спокойно ответил Зимин. — К тому же, как мне кажется, у Игоря и машины-то все краденые. «Страховочный» вариант или что-то в этом духе. Но вы не берите в голову, на этой части пути безопасность гарантируем.
Я хмыкнул, затем спросил:
— А где не гарантируете?
— За «воротами». Дальше вы сами, я даже толком и не знаю, как там. Знаю только, что кто-то вас встретит и объяснит, что надо.
— Хорошо бы, — вздохнул я в задумчивости. — Надеюсь, хоть не в степь выкинет? Или море?
— Нет, в степь не выкидывает, — усмехнулся он. — И в море тоже. Ворота, говорят, тоже в обслуживании нуждаются с той стороны. Точнее — там другие ворота, и с ними тоже люди работают.
— С этим понятно. Ещё что-нибудь?
— А вот выпьете со мной чуток — я вам самое главное расскажу.
Пришёл официант, мы выпили, потом ещё, наконец Зимин снова заговорил о деле:
— Теперь, Андрей Алексеевич, самое главное. Это я уже говорить не должен, если честно, но и прямого указания не говорить у меня тоже нет. Так что скажу — деньги там другие. Золотой эквивалент. Менять наши деньги лучше здесь, и тоже на золото. Там их принимают, но по убогому курсу, в два раза заниженному, поскольку не нужны.
— А почему принимают? — уточнил я.
— Под будущее, — ответил Зимин. — Вроде бы надеются открыть обратный проход и вернуть их в оборот.
— Тогда продолжайте, — подбодрил я его. — Ещё какой-то бизнес?
— Вы догадливы, — усмехнулся он. — Помогу вам обменять доллары на золото. Здесь, в Москве. Курс в мою пользу, конечно, но по-божески. И такого количества золота быстро вам всё равно никто не найдёт.
Смешно, но именно в этот момент я ему вроде поверил. Так старательно обдирают тех клиентов, кого кидать не намерены. Если тебя собираются обобрать, то как раз всё в твою пользу.
— Спасибо за совет, — поклонился я.
— И теперь последнее, потом уж просто посидим да выпьем. Я вам завтра позвоню днём, часа в два, скажем. И вы мне озвучите ваше окончательное решение. Если решите остаться — тогда просто верните деньги, а этого разговора не было. Стол с меня. А если продолжаем игру — тогда… милости просим, наверное.
Москва
14 июня 2005 года, 23:15
Я, слегка пьяный, сидел у себя на кухне за барной стойкой с бокалом коньяка и пытался переварить сказанное Зиминым. Если честно, то я был согласен ехать туда, куда он меня звал, на сто процентов. При условии, что это правда. Начать новую жизнь, зависеть только от себя, стряхнуть все проблемы одним махом. Что меня здесь держит? Ничего. Совсем ничего. Всё равно фирму развалили, народ поувольнялся, работа встала уже месяца три назад. Осталась только драка без надежды на успех и именно те выходы, о которых вчера говорил Зимин. А так… ни семьи у меня, ни детей, да и друзей близких почти нет.
Деньги из вскрытого пакета лежали передо мной. Я даже заехал к одному знакомому в обменный пункт по пути, проверил. Всё в порядке, четыреста пятьдесят «косых», как из пушки, не очередной разводняк — мол, «мы тебе давали настоящие, а ты нам фуфло возвращаешь». В чём ещё может быть подвох? Грохнуть меня за квартиру и продать её? Тогда деньги проще пообещать в последний момент — мало ли на какую фигню я их успею растратить? И доверенности подготовить заранее: мол, в последний момент на деньги обменяешь. А тут вперёд отдали, вроде как доверие продемонстрировали. И никакой бумажной волокиты.
Нет, ежу понятно, что карманный нотариус любые нарисует, но зачем такой огород-то городить, себе жизнь усложнять? Не за годовалый же «форестер»? Ну хорошая машина, мне нравится, только одной из причин покупки её была ещё и неугоняемость марки. Угонщики другие любят, подороже. Взять меня со стволом на улице? Так проще было с обыском заявиться на дом, про ствол-то они уже знали давно. К тому же ствол у меня был не один. Хотя вру, это нелегальный. Есть ещё самозарядный дробовик «ФН», но он легальный, из магазина. Всё равно не то.
Как ни думал — ни до чего не додумался. Решил — хрен с ним, займусь подготовкой, буду бдителен. Если пойдёт что не так в субботу — открою огонь из всех стволов, если дадут, и будь что будет.
С этим и завалился спать. С этим, и с этой… Леной её звали, неделю назад познакомились, и она явно уже строила планы на будущее совместное счастье. Только это вряд ли. Я коньяк допил, а она из ванной вышла, в полотенце завёрнутая. Я едва успел пакет с деньгами убрать в стол.
Москва
15 июня 2005 года, 10:15
Отправив эту самую Лену с утра домой, или куда там ей надо, я приступил к сборам. Начать я решил с ревизии того, что имел сам. В последнюю пару лет я увлёкся рыбалкой — не поскупился, накупил хороших вещей для выхода на природу. Прекрасная канадская многослойная куртка, которую можно было превращать из лёгкой курточки с раскраской в «лесной» камуфляж — до зимней парки, которую никакой мороз не брал. Отличные серые, канадские же, «тактические» брюки, с множеством карманов, из плотной, почти не рвущейся ткани. Высокие охотничьи ботинки из добротного нубука, водоустойчивые, с мощной подошвой. Прекрасная камуфляжная панама, тоже «лес». Шапочка-маска, «лес», камуфляж. Если на ветру холодном сидеть с удочкой, то очень полезной бывала. Пара крепких рюкзаков, побольше и поменьше, «дневной» и «трёхдневный».
Кроссовки. Три пары, в меру разношены. В Афганистане мы носили их всегда, если только командование не начинало гонения на подобное нарушение уставной формы одежды. И ещё ботинки «вибрамы» для туризма. При определённых условиях удобней любых берцев. Все спортивные носки, тренировочные костюмы, хлопчатобумажные майки. Джинсы — тоже все, которые целые.
