Лидия склонила голову набок и улыбнулась.
– Звучит классно. Крошечная колония представителей богемы прямо здесь, в Форрествилле.
Дилл говорил все воодушевленнее, будто пытался убедить Лидию в том, что будет правда классно, – собственно, это он и делал. И словно пытался убедить себя самого. В действительности так и было.
– Мы планируем продолжить традицию просмотра фильмов по пятницам. Может, ты тоже сможешь тусить с нами по видеочату. Не каждый раз, потому что ты, конечно, будешь сильно занята.
– Буду очень признательна за такую честь, – сказала она и, немного помолчав, добавила: – Ты действительно этого хочешь, Дилл?
– Наверное, это максимально близко к тому, что мне нужно, – ответил он после секундного размышления.
– Вот чего я всегда для тебя и хотела: чтобы ты был счастлив и жил той жизнью, которая тебе самому нравится. Я думала, что для этого тебе непременно нужно уехать отсюда, но, может, и нет.
– Может, и нет.
И Дилл понял, что, скорее всего, его не так-то легко прочитать. Иначе Лидия спросила бы, почему он сидит сейчас с таким видом, словно сердце вынимают у него из груди, нерв за нервом, клетку за клеткой, молекулу за молекулой. Но это не убивало его, а лишь оставляло с зияющей раной внутри.
28
Трэвис
Гэйнар Нортбрук в гордом одиночестве нес ночной дозор на обособленном редуте у реки. Если лазутчики Рэнда Алластейра появятся здесь, то встретят более серьезного соперника, чем могли ожидать. Были и другие воины, которые с радостью согласились бы сидеть на этом одиноком посту вместо него, но он никогда не просил своих людей делать то, чего не хотелось делать ему самому.
И они любили его за это.
Трэвис сидел на остатках своих дров для растопки. Вначале место не показалось ему удачным: оно было прямо у реки, не особенно близко к жилым домам и хозяйствам. Но это место порекомендовал Ламар, и он оказался прав.
«Как продаются дрова?» – написала Амелия.
«Очень даже неплохо, особенно учитывая тот факт, что док купил так много. Еще несколько таких вечеров, и я смогу купить себе новый ноутбук», – ответил Трэвис.
«Когда я смогу прочесть твой рассказ?»
«Как только Лидия скажет, что там нужно поправить. Я хочу, чтобы ты увидела лучшую версию».
«Готова поспорить, что и так все отлично. Ты очень умный».
«Ой, спасибо. Послушай, у меня сейчас возникла одна идея».
«РАССКАЖИ».
«Когда выйдет „Буря смерти“, нам нужно встретиться где-нибудь посередине и прочитать ее вместе!»
«МНЕ НРАВИТСЯ ЭТА ИДЕЯ!»
«Окей, так и сделаем! Можем взять одеяла, улечься в кузове моего пикапа и читать с фонариками».
«ИДЕАЛЬНО! О БОЖЕ, ПОСКОРЕЕ БЫ!»
Трэвис поежился от холода и подумал было закончить на сегодня, но спать ему еще не хотелось, а у Дилла в комнате делать было больше нечего. На работе они с отцом не общались. Отец, разумеется, не приглашал его вернуться домой, хотя Трэвис и не принял бы подобное приглашение. Он регулярно общался с мамой, когда заезжал за едой в отсутствие отца. Он не говорил ей, где ночевал, но заверил ее, что был в тепле и безопасности.
Кроме того, сейчас Трэвис с фонариком читал «Ночные ветра», пятый том серии «Кровавые распри». Ему уже удалось перечитать «Кровавые распри», «Трон ворона», «Падение меча» и «Бегство волка» – и теперь, перед выходом в марте «Бури смерти», у него оставалось время дочитать «Ночные ветра», притом что он начал свою писательскую карьеру.
У него завибрировал телефон. Сообщение от Лидии. «Есть новости. Расскажу при встрече».
«Надеюсь, речь пойдет о том, что ты отправила мой рассказ агенту Г. М. Пеннингтона и они хотят его издать, ЛОЛ», – напечатал он в ответ.
Вдалеке замаячил свет фар. На дороге появился старый белый «ниссан максима», который сбавил скорость и остановился прямо за пикапом Трэвиса. Он отложил книгу, выключил фонарик и спрыгнул на землю. Из «ниссана» вышли двое парней. Трэвис не узнал их; оба были в капюшонах, которые скрывали их лица.
– Приветствую, джентльмены, – сказал Трэвис. – Нужны дрова для растопки в такой холодный вечер?
Один из парней держался немного позади. Другой шагнул вперед.
– Да, приятель. За сколько отдашь?
– Маленькая увязка – пять долларов, большая – десять. Сделаю скидку, если заберете все, что осталось.
– Дай подумать, брат.
Этот парень был каким-то странным. Его движения казались нервозными, дергаными. Второй, до сих пор державшийся позади, подошел к товарищу.
– Возьмем большую, – сказал он.
– Хорошо. – Трэвис подошел к кузову пикапа и стал искать большую увязку дров. Когда он повернулся, то увидел, что парень направил на него пистолет.
– Давай деньги, брат. Шевелись. Все наличные.
У Трэвиса участился пульс. Во рту пересохло. Ноги стали будто ватными. Он поднял руки.
– Хорошо, хорошо. Ладно, без проблем, без проблем. Берите, что хотите.
Он отдал свой бумажник. Второй парень казался еще более нервозным и дерганым, чем тот, с которым говорил Трэвис.
– Что у тебя в машине?
Трэвис открыл дверцу кабины. Потянулся за кошельком на молнии, лежавшим на полу, в котором хранилась большая часть его сегодняшнего заработка. Тот был придавлен к полу дубинкой. Трэвис поднял дубинку, чтобы убрать ее в сторону.
Послышался оглушительный треск, и в то же мгновение Трэвис почувствовал страшный удар – все равно что кувалдой – по ребрам. Его словно припечатало к дверце.
– Черт, чувак! Зачем ты в него выстрелил? – заорал другой парень. – Пошли, надо валить.
Тот, кто стрелял в Трэвиса, выхватил у него из рук кошелек на молнии. Они бросились к своей машине, запрыгнули внутрь и с визгом укатили прочь. Трэвис видел, как задние фонари их автомобиля исчезли за холмом. Умом он понимал, что ему стоило запомнить номера, но было уже слишком поздно.
Он умудрился остаться на ногах, ухватившись за дверцу своего пикапа. Но нормально ему не было. Он не чувствовал ни ног, ни рук. Его лицо онемело, сердце зашлось. Он не мог дышать, во рту был привкус меди. Внезапно ему сильно захотелось пить и стало холодно. Он начал бесконтрольно трястись.
Он подумал, что сам не сможет сесть за руль, и решил попробовать поймать машину. Ноги его не слушались, поэтому он пополз по направлению к дороге, пытаясь достать телефон из кармана куртки. Он уронил его перед собой и набрал 911.
– Девять-один-один, что случилось?
– Похоже, в меня выстрелили.
