– Простите, – пробормотал он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Прошу тебя, Господи, поддержи меня в этот час, не оставляй меня. Он осторожно поднялся по ступеням на сцену и прошагал, как ему показалось, несколько сотен метров до центра сцены, где было установлено два микрофона.
Достал из чехла свою обшарпанную и поцарапанную акустическую гитару. Перекинул ремень через голову и прошел еще пару метров до того места, где стоял директор Лоуренс. Головы он не поднимал. Прожекторы на сцене слепили его.
Директор Лоуренс жестом пригласил Дилла к микрофонам и отошел в сторону. Дилл выступил вперед, поднял вокальный микрофон на высоту своего роста, а потом принялся настраивать микрофон для гитары. Скрежет обратной связи, смех.
– Ой, – сказал кто-то громко. У Дилла раскалывалась голова. В поле зрения появлялись красно-черные пятна. Он задержал дыхание, чувствуя, как яростно пульсирует сердце. Они это слышат? Микрофон это передает? Прошу тебя, Господи, не оставляй меня. Он закрыл глаза. Сердце стучало у него в ушах.
Кто-то притворно кашлянул.
– Дилдо! – Хихиканье.
Еще кто-то закашлял.
– Дилдо!
Снова смех.
В толпе послышалось сердитое шиканье учителей и Лидии с Трэвисом. У Дилла внутри все сжалось.
Директор Лоуренс осторожно отодвинул его от микрофона и объявил:
– Так, ладно, еще одна подобная выходка – и мы досрочно завершим конкурс, после чего каждый из присутствующих напишет десять страниц о манерах, понятно? Прошу прощения, мистер Эрли.
Дилл снова занял место у микрофона.
– Сейчас я исполню песню, которую сам написал.
Его голос эхом прокатился по аудитории. Он не узнал его. Голос был очень громкий. Он ждал, что кто-то снова засмеется или закричит «Дилдо». Но нет, воцарилась полная тишина, что было едва ли не хуже.
Он не мог вспомнить, как играть на гитаре, как класть руки на струны, забыл слова собственной песни.
Подняв глаза, он встретил взгляд Лидии. Он был полон… чего? Чего-то нового, чего он никогда прежде не замечал. Он не мог подобрать этому названия, но оно придало ему сил. Кроваво-черные пятна в глазах исчезли, и презрительная толпа под ним превратилась в безликую массу. Сердце стало выбивать другой ритм.
* * *
На мгновение он снова оказался в церковном хоре. Он стоит со своей гитарой, они все играют и играют. Прихожане начинают передавать друг другу смертоносных змей. Его отец подходит к нему с медноголовой змеей. Дилл перестает играть. Отец улыбается и осторожно протягивает ему змею. Он принимает ее из отцовских рук. Она холодная, скользкая и сухая. Она пульсирует у него в ладонях. Его вера сильна. Змея не открывает пасть. Она не может ему навредить. Дилл смотрит ей в лицо.
* * *
Дилл сделал глубокий вдох и начал петь. Он пел так, словно на него снизошли Святой Дух и очистительный огонь. Он слышал, как звуки гитары и его голос отдаются эхом в аудитории. За время выступления он всего раз открыл глаза – чтобы удостовериться в том, что Лидия все еще на него смотрит. Она смотрела, и в ее взгляде было еще больше этого неведомого чего-то. Зал под ним казался размытым пятном.
Дилл закончил, и последние ноты его песни умолкли в тишине. За этим последовали редкие вежливые аплодисменты и настоящая овация вскочивших с мест Лидии и Трэвиса. Вероятно, это не та реакция, которой удостаивают победителя, но никто хотя бы не выкрикивает оскорблений в мой адрес. И, к счастью, все закончилось. Дилл убрал гитару в чехол и ушел со сцены, едва услышав, как директор Лоуренс произнес в микрофон:
– Что ж, это была отличная песня. Спасибо, Диллард. Следующий у нас…
Дилл рухнул на свое место. Трэвис сиял и чуть не прыгал.
– Это было так круто! Ты прямо как профессиональный певец! – прошептал он, схватив руку Дилла и со всей страстью пожав ее.
Лидия снова притянула его к себе, возможно, даже ближе, чем было нужно.
– Это было потрясающе, – прошептала она, коснувшись губами его уха. – Я знала, что у тебя получится. Запомни это чувство.
Дилл испытывал невероятное облегчение – словно купался в теплом озере под звездным небом. Закрыв глаза, слушал какой-то рэп – на сцене пятеро футболистов шевелили губами под фонограмму. Зал отреагировал взрывом аплодисментов – реакция зрителей на его собственное выступление не шла с этим ни в какое сравнение.
Спасибо тебе, Господи. Ты не всегда даешь мне то, чего я хочу или в чем нуждаюсь, но ты даровал мне это, и я благодарен.
После того как конкурс завершился, директор Лоуренс снова поднялся на сцену с тремя конвертами в руках.
– Итак, друзья, судьи вынесли вердикт. Третье место, с караоке-версией песни Тэйлор Свифт, занимает Лорен Рэмси. Поздравляем тебя, Лорен. Ты получаешь купон, который даст тебе двадцатипятипроцентную скидку на сеанс в студии загара Tropical Glo.
Лорен, чирлидерша, забрала свой приз с лучезарной улыбкой, под безудержные аплодисменты и свист.
– Так, второе место, за фантастическую имитацию криков уток и индюшек, отдается Остину Пархэму. Остин, дай мне знать, если будешь свободен этой весной, в сезон охоты. Остин получает подарочный сертификат на десять долларов в Applebee.
Остин, бейсболист, принял свой приз. И снова – мощная поддержка зала.
Вот это действительно отстойно – проиграть человеку, который подражает голосам индюшек. Давайте просто поскорее с этим покончим.
– И теперь, главный приз – пятьдесят долларов наличными. Хочу напомнить вам, что наши судьи, прежде чем вынести решение, учли множество факторов, в том числе оригинальность и творческую составляющую. Также хочу напомнить, что вы должны проявлять уважение, если победит не тот, от кого вы ждали победы. Итак, первое место… барабанная дробь, пожалуйста…
Сердце у Дилла подскочило к горлу. Именно в тот момент он перестал осознавать происходящее в полной мере. Он знал, что услышал свое имя, что сидел как парализованный, а Лидия с Трэвисом стояли, крича от радости, пытаясь поднять его на ноги и вытолкнуть на сцену. Он лишь отчасти уловил прохладные аплодисменты и недовольный гул, последовавшие за объявлением победителя. И вот он снова стоял на сцене, а директор Лоуренс вручал ему конверт и пожимал руку. Потом Дилл вернулся к Лидии и Трэвису, сжимая конверт в руках.
Мероприятие закончилось, и школьники устремились в коридор. Трэвиса все еще переполняли эмоции.
– Чувак, – сказал он, с важным видом шагая рядом с Диллом, – я куплю все твои альбомы, если они у тебя будут!
Дилл широко улыбнулся.
– Ты же не любишь музыку.
– Твоя музыка – это другое.
– Эй, Дилл.
К ним подошла Алексис Роббинс. Она была симпатичной и пользовалась популярностью в школе. Алексис никогда не заговаривала ни с ним, ни с его друзьями, но и не оскорбляла их. Они с ней просто существовали в разных мирах.
