Джек, как маленький мальчик, чуял сладости. Если я не хочу есть, говорил он, то я или болен, или сплю. Он всё-таки уговорил свою спутницу надеть головной убор, чтобы избежать выговора, и теперь, в соломенной шляпке с синими лентами, она казалась почти чопорной.
– Замечательный день, – сказал Гарри, обращаясь к миссис Уэллс.
– Надеюсь, вы ещё к нам заглянете, – ответила она, протягивая ему маленькую сухую руку. – Может быть, пообедаете с нами, познакомитесь с мальчиками? При Роберте мы все будем стараться хорошо себя вести.
– Было бы просто изумительно! – воскликнул Джек.
Гарри попытался поймать взгляд Винифред, но она сосредоточенно разглядывала крошки на блюдце. Он подумал, что для неё, такой стеснительной, эти обеды – воплощение зла.
– До свидания, мисс Уэллс, – сказал он. Винифред подняла глаза, печально улыбнулась и подала ему руку.
– До свидания, мистер Зоунт, – ответила она. Джорджи в ответ на эти формальности присела перед Джеком в глубоком реверансе, и все рассмеялись.
Глава 4
Вскоре миссис Уэллс пригласила Гарри и Джека на обед, где им предстояло познакомиться с двумя братьями из трёх.
Роберт, самый старший, возможно, красивый, если бы не его неприятно густая борода, был склонен к высокопарной хвастливости глупого человека, возомнившего себя умным. Фрэнк, младше на шесть лет, успешно отстоял право сделаться вторым партнёром после смерти отца. Он говорил тихо, был наблюдателен, но ему явно не хватало навыков поведения, и общение с ним, честно говоря, пугало. Винифред предупредила Гарри, что Фрэнк очень умён. Конечно, к семье, где родился и вырос, он относился с разочарованным пренебрежением. Гарри был рад, что между ними сидела дружелюбная супруга пастора.
По левую руку Гарри расположилась миссис Уэллс, с мягким любопытством расспрашивавшая его о родственниках со стороны матери и немного встревоженно – об отце. По оплошности или из озорства Винифред она посадила напротив, так что Гарри мог восхищаться красотой девушки, но не мог с ней заговорить. Он начал понимать, что миссис Уэллс умеет и любит манипулировать людьми.
– Миссис Уэллс говорила, вы выросли в небольшой семье, – сказала жена пастора.
– Да, – ответил Гарри, – только я и брат.
– Я была единственным ребёнком, – она вздохнула. – Отношения между членами большой семьи для нас – загадка. Мы не всегда правильно понимаем, как они влияют друг на друга. И ещё мы, конечно, рискуем слишком сильно привязаться.
– К чему?
– К тем, кого мы любим! Те же, кто вырос в большой семье, больше всего на свете ценят свободу и личное пространство. Уж я-то знаю; отец моего Бенедикта был настоящим мистером Куиверфулом.
– Кем, простите?
– Был такой персонаж из книги Троллопа
[10], у которого полным-полно детей. Я говорю Бенедикту, что лучше бы ему было выбрать жену поспокойнее, а он мне отвечает, что ещё не поздно. Ой! Обед уже кончился, а мы только начали такой интересный разговор!
Правильно истолковав намёк хозяйки, она поднялась, он, конечно, тоже; чуть улыбнувшись ему, она вышла из комнаты вслед за другими дамами. Пятеро мужчин сидели молча, пока в передней звучали разговоры и смех женщин, затем переместившихся в гостиную.
Гарри казалось, что сигары на вкус отдают чем-то мясным и мертвечиной, а от портвейна у него, как обычно, разболелась голова, потому что от волнения и из вежливости он пил его как воду. Уже не в первый раз за вечер он ощутил малодушное желание выбежать отсюда вслед за дамами.
Ему хватило мужества отмахнуться от сигары, предложенной Робертом; выбрав меньшее из зол, он собирался налить себе маленький стаканчик портвейна, решив не притрагиваться к нему, чтобы не напиться ещё сильнее, но тут Фрэнк сказал:
– Может, выпьете со мной скотча? От портвейна у меня всегда голова трещит. Скверный напиток, скажу я вам. Как испорченное вино. Всегда был на стороне виски.
– Хорошо, – сказал Гарри, – выпью. Спасибо, – и, довольный, что ему удалось выговорить «Р», передал бокал с портвейном Роберту, недовольно фыркнувшему. Может быть, виски дороже стоит? Гарри не знал.
– Рад наконец встретить знаменитых братьев Зоунтов, – сказал Роберт. – Девчонки, кроме вас, ни о чём другом и говорить не желают.
– Вам, должно быть, это ужасно надоело, – сказал Гарри, точнее, хотел сказать, но заметил, что Роберт пытается поддеть его в той же манере, в какой всегда поддевал главный задира Харроу, о котором он не вспоминал до этого момента, поэтому ему удалось выговорить только «вам-вам-вам…». Привыкший к такому положению дел Джек тут же пришёл на помощь.
– Вам, должно быть, очень приятно видеть, какие мы обыкновенные. Отличная сигара, – прибавил он. – Кубинские? Гарри мне такие дома курить не разрешает, – он знал, что проще всего вывести Гарри из ступора, задев его чувства некорректным или несправедливым утверждением.
– Только потому что при доходах студента такая роскошь непозволительна, – сказал Гарри без малейшего заикания.
– Трогательно, что вы так заботитесь о благосостоянии младшего брата, – сказал пастор. Он не стал отказываться ни от сигары, ни от портвейна, но сигару приберёг на потом. – Джек рассказал мне, что вы были ему как отец.
– Конечно, сэр – и, уверен, наш хозяин согласится, – старший брат всегда несёт некую ответственность.
– Ха, – сказал Роберт Уэллс.
– Простите за любопытство, но меня всегда интересовали случаи наподобие вашего. Моя жена говорит, я мог бы стать писателем, но, боюсь, для этого мне недостаёт лёгкости. Если вы всё своё детство только и делали, что старались удержать Джека в узде, то кто же присматривал за вами?
Гарри был симпатичен пастор, как была симпатична его жена. Он совсем не походил на префекта – такое простое, доброе лицо.
– Ну… Джек, конечно, – ответил он, и оба рассмеялись.
– За Гарри нужен глаз да глаз, – добавил Джек.
Роберт Уэллс был из тех людей, что никогда не оставляют вопрос неотвеченным, а разговор – неоконченным.
– Они из Африки, – резко сказал он Джеку. – Их присылает наш брат Баррингтон. На вкус напоминают кубинские, но значительно дешевле и выращены в империи.
Гарри внезапно забеспокоился, что Фрэнк сейчас заговорит о чём-то личном.
– Вы всегда так заикались? – тихо спросил он.
– Абсолютно, – ответил Гарри, уйдя от необходимости начинать фразу с согласной. – Это случается время от времени. И, к сожалению, часто бывает в общении с незнакомцами.
Он представил себе Фрэнка, мучающего птиц в клетках из чисто научного интереса.
– Забавно. Винни об этом не говорила.
