– Как хорошо смыть с себя пыль, – сказал он.
Гарри неловко замер. Он почувствовал себя неуверенно от того, что ему нужно снять бельё.
– Ну что за тайны! – возмутился Пол. – Не забывай, мы спасли тебя от лихорадки!
Смутившись ещё больше, он наконец стянул с себя мокрые от пота панталоны и подошёл к краю воды, ёжась от холода.
– Не тяни! – закричал Пол. – Разбегись – и вперёд.
Под наплывом воспоминаний о том, как в детстве его, неспортивного, частенько допекали большие и крепкие мальчишки, Гарри чуть отошёл назад, потом побежал к воде и прыгнул. Оказалось даже холоднее, чем он ожидал, потому что всё его тело разогрелось на солнце. Пруд был очень глубоким. Нырнув, Гарри увидел медленно барахтавшиеся ноги Пола, белые в зелёной воде, но не коснулся пальцами ног ни травы, ни ила. Вынырнув, он судорожно глотнул воздух.
– Как глубоко!
Решив, что он тонет, Пол коснулся его плеча, отчего дышать стало ещё труднее. Даже в блестящем холоде воды чувствовалось тепло его руки.
– Индейские дети говорят, оно бездонное. Ты как?
– Холодно. Долго не пробуду. Плавай. Без меня.
– Слабак ты, парень. Их мамаши думают, плавание хорошо влияет на половую функцию.
– Мне кажется, наоборот. Ты не чувствуешь, какой тут холод?
– Я выдра, – сказал Пол с ухмылкой и, выпустив плечо Гарри, поплыл вперёд, чуть коснувшись ступнями груди Гарри. Казалось, вместе с одеждой он оставил на берегу и всю свою солидность.
Чувствуя, как немеют конечности, Гарри вместе с тем ощущал свободу, будто волшебный водоём и уединение в тени деревьев и кустов превратили их в других людей из другой, более счастливой эпохи. Несколько секунд он сумел без всякой неловкости смотреть в глаза Пола, когда тот медленно возвращался назад, лениво отталкивая воду большими ногами, чтобы удержаться на поверхности. В свою очередь посмотрев на него, Пол улыбнулся, как мальчишка, собиравшийся показать фокус, а потом быстро кувырнулся назад и исчез в глубине.
В воде было слишком много бликов и проплывающих листьев, чтобы Гарри мог разглядеть нечто большее, чем ноги на поверхности, поэтому он застыл в изумлении, когда Пол подплыл совсем близко и пощекотал бородой спину Гарри. Он обернулся, чтобы взглянуть на Пола, который уже не улыбался – его взгляд был мрачен.
– Тут… – сказал он. – Дай-ка мне… – и потянулся к Гарри, чтобы вытащить водоросль, запутавшуюся в его волосах. – Тебе правда очень холодно, да?
Гарри кивнул, стуча зубами.
– Я сейчас, подожди минутку. Лучшее место, чтобы обсохнуть, – вот эта скала, – Пол указал в сторону высокой груды камней в последних лучах солнца, потом снова нырнул.
Гарри подплыл к грязной траве у края пруда, вылез из воды. Держась за пыльную сброшенную одежду, подтянулся и выбрался на берег. После холодной мягкости перегноя камень под ногами казался горячим; нагретый солнцем, понемногу возвращал тепло, которое впитал за день. Гарри начал было натягивать панталоны, но понял, что ещё не обсох, поэтому вначале сел, потом попытался лечь на спину, подложив одежду под голову, как подушку, но застыдился и повернулся на живот. Так он мог любоваться Полом, ровными кругами плававшим по пруду. Он отлично плавал, так, как никогда не смог бы научиться Гарри, которому оставалось лишь восхищаться такой энергичностью; потом с некоторой резкостью, свойственной фермерам, он подумал, что Пол управлял сноповязалкой, а не срезал пшеницу, связывал и складывал снопы целый день напролёт.
Словно прочитав его мысли, Пол перевернулся на спину. Гарри лежал головой на краю камня и не успел отодвинуться. Пол подплыл ближе – рыжие волосы развевались в воде – и долго смотрел, потом повернулся и решительно выбрался на берег. Он тоже сложил всю одежду, но не так аккуратно, как у Гарри.
Лёжа лицом вниз, Гарри слышал, как Пол собирает свои вещи, а потом укладывается на камень рядом с ним. Потом холодная, мокрая нога Пола коснулась его плеча.
– Греешься?
– Угу, – ответил Гарри, не желая переворачиваться на спину, чтобы наслаждение от близости Пола не было слишком очевидным.
Пол тяжело вздохнул.
– Завтра примемся за твою пшеницу, – сказал он.
– За то немногое, что оставили суслики, – Гарри не хотелось вновь сводить разговор к уборке пшеницы и бригаде молотильщиков. Не сейчас. Он чуть повернулся, приподнялся на локте. Пушистые лодыжки Пола находились совсем близко от его лица.
– Что имела в виду Петра? – спросил он и тут же осознал, что эти слова ни о чём не говорят Полу. Постоянно думая о том разговоре с Петрой, он совсем забыл, что Пол при нём не присутствовал.
– Ты о чём? – Низкое солнце светило прямо в глаза Пола, и он закрывал их рукой, поэтому Гарри не мог понять выражения его лица.
Сейчас я разрушу нашу дружбу, подумал Гарри.
– Она сказала, что ты порой увлекаешься людьми и заходишь слишком далеко. Что она имела в виду?
Пол снова вздохнул. Забыв о неловкости, Гарри перевернулся, чтобы видеть его.
– Она и сама пожалела, что сказала, – добавил он. – Наверное, мне не стоило поднимать эту тему.
– Она имела в виду, – ответил Пол, – что я могу сделать вот так, – и, окинув взглядом всё тело Гарри, медленно поцеловал пальцы его ног. Гарри ощутил мягкость бороды, несказанное тепло губ.
– Ты испачкаешься, – поражённо прошептал он.
– Ничего страшного, – пробормотал Пол и поцеловал на этот раз стопу Гарри, сначала нежно, потом, поняв, что ему не противятся, всё крепче, придерживая его ногу обеими руками. Потом, отпустив её, чуть нахмурился. Гарри потянулся к нему. И тогда Пол наклонился над ним и стал целовать в щёки, в глаза, в раскрытые губы, прижимая спиной к камню у самого края.
Дальнейшее происходило словно в дурмане, невероятно, неожиданно, а когда всё закончилось, Гарри услышал, как Пол трясётся от рыданий в полутьме, и губами стёр его слёзы.
Они быстро вымылись в уже почерневшей воде, и, конечно, им всё же пришлось одеться, так толком и не высохнув. Потом в молчании дошли до дома Слэймейкеров, то и дело соприкасаясь бёдрами, и увидели, как Петра машет им рукой; зубы Гарри стучали от холода и счастья.
Глава 24
На следующий день собрали весь маленький урожай Гарри, и теперь оставалось только сдаться на милость команды молотильщиков и надеяться, что она приедет довольно быстро. В прошлом году, сказала Петра, они прибыли на следующий день после первой вьюги. Оставалось лишь верить, что, поскольку место понемногу обживалось, число молотильщиков могло возрасти и у них появилось бы больше причин не уезжать отсюда подольше.
В ожидании их приезда Гарри продолжал расчищать свой участок, а Пол, не имея возможности пахать землю, заваленную снопами, помогал ему. Казалось, земля за лето спеклась, но на поверку оказалось, что из сухой почвы гораздо легче выкорчёвывать камни, чем из весенней грязи, а вид первого урожая, лежавшего неподалёку, очень бодрил.
