Герцог поклонился рыцарям и склонил перед ними меч. Рыцари, ответив на речь герцога, двинулись со своими отрядами навстречу врагу, и тысячеголосое «Ульрих навсегда!» продолжительным эхом разнеслось по долине.
Союзное войско, заняв холм, недавно оставленный вюртембержцами, приветствовало неприятеля залпом многочисленных орудий, затем мало-помалу стало двигаться вниз, в долину. Казалось, они раздавят своею численностью маленькое войско герцога.
Лишь только союзники оставили холм, герцог обернулся к Георгу Штурмфедеру.
— Видишь полевые орудия там, на холме?
— Вижу, они почти без охраны.
— Фрондсберг полагает, что орудия недоступны для нас. Но там, у леса, дорога сворачивает налево и ведет в поле, а поле примыкает к холму. Ты можешь со своими всадниками беспрепятственно добраться до этого поля и тогда окажешься в тылу у союзников. Там ты дашь лошадям немного передохнуть, а потом галопом — на холм. Орудия должны быть нашими.
Георг поклонился, герцог протянул ему руку на прощание.
— Будь счастлив, милый юноша! Хоть и жестоко посылать молодого супруга в такое опасное предприятие, но мы не знаем никого, кто был бы проворнее и удачливее тебя.
Лицо Георга раскраснелось от таких слов, глаза излучали мужество и решимость.
— Благодарю вас, господин герцог, за подобную честь. Вы награждаете меня большим подарком, чем я заслужил. Будьте счастливы, отец! Привет моей милой женушке!
— Так мы не договаривались! — улыбнулся старый Лихтенштайн. — Я еду с тобой, под твоим началом.
— Нет, вы останетесь со мною, дружище! — попросил герцог. — Что же, канцлер мне будет давать советы по поводу битвы? Мне придется туго, как и с прочими его рекомендациями. Останьтесь со мною. Попрощайтесь скорее, вашему сыну необходимо спешить.
Старик пожал руку Георга, тот улыбнулся на прощание и подал знак всадникам. «Ульрих навсегда!» — воскликнули штутгартцы, которых вел Георг на врага.
Молодой рыцарь, очутившись на краю леса, окинул взглядом поле битвы. У вюртембержцев сложилась хорошая диспозиция: лес и Неккар прикрывали их. Центр и фланги казались достаточно сильными, чтобы выдержать нападение конницы. Он отдавал себе отчет в том, что, если их отсюда выманят, они потеряют все преимущества. Между лесом и левым флангом возникнет значительное расстояние, или же, если его заполнить, линия боя неизбежно растянется, и тогда они ослабеют, враг сможет пробить брешь в их рядах. Их недостатком была малочисленность отряда — враг превосходил чуть ли не в три раза. Однако неприятель не мог развернуться в узкой долине во всю свою мощь и ввести одновременно большое количество войск, хотя и имел возможность подтягивать все новые и новые силы и тем самым довести шестьсот храбрых вюртембержцев до изнеможения.
Лес укрыл Георга и его отряд. Тихо и осторожно продвигались всадники. Георг хорошо знал, как скверно приходится кавалерии, атакованной пехотой в лесу. К их счастью, отряд без помех достиг поля, указанного герцогом. Справа, за лесом, громыхало сражение. Оттуда доносились крики наступающих, бесконечная пальба полевых орудий, барабанный грохот.
Впереди лежал холм, с вершины которого по рядам вюртембержцев палило порядочное число орудий. Холм этот со стороны леса возвышался довольно отлого. Георг невольно подивился остроте взгляда герцога, который мгновенно подметил данное преимущество, так как с любой другой стороны нападение казалось немыслимым, особенно для конницы. Орудия, насколько удавалось разглядеть снизу, были слабо защищены.
Георг дал своим всадникам и их коням небольшой роздых, затем, построив их снова, приказал галопом подниматься по отлогому холму. В одну минуту отряд достиг вершины. Георг закричал неприятельским солдатам, чтобы те сдавались.
Солдаты союзников медлили. Тогда штутгартские мясники, шорники и оружейники навалились на неприятеля и так засыпали его ударами, что истребили почти без остатка.
Георг взглянул на равнину и услышал многоголосый радостный крик вюртембержцев: полевые орудия — главный их враг — замолчали. Однако рыцарю необходимо было спешить: оставалась вторая, более трудная половина задачи — возвращение. Едва орудия умолкли, союзники тотчас же догадались, в чем дело, и обратились к холму. Туда послали конный отряд. Уводить с собою отбитые орудия было уже некогда, поэтому Георг приказал забить их жерла землей и камнями.
Покончив с орудиями, отряд бросился в обратный путь. Между ними и остальными вюртембержцами с одной стороны лежал лес, с другой же наступал неприятель. Дорога через лес представлялась наиболее удобной: даже в том случае, если бы их атаковала неприятельская конница, она вынуждена была бы преодолевать те же трудности, что и отряд Георга. Но от зоркого взгляда юноши не укрылось, что в лес двинулся большой отряд союзной пехоты. Георг оказался отрезанным от леса. Пробиться через двадцатитысячное войско союзной пехоты посчиталось бы безумной дерзостью. Оставалась еще одна дорога, на которой гибель была бы гораздо вероятней, чем спасение. Слева от расположения неприятеля протекал Неккар. На другом берегу реки войск союзников не замечалось. Если бы он переправился на тот берег, то имел бы возможность пробраться и к герцогу.
К подошве холма прибыло уже около пятисот всадников союзников. Георгу показалось, что во главе их стоял стольник Вальдбург; ему совсем не хотелось сдаваться этому человеку — смерть была предпочтительней.
Он указал вюртембержцам на более крутую сторону холма, оттуда шел путь к Неккару. Храбрые горожане недоумевали: можно ожидать, что из десяти всадников восемь будут опрокинуты, так крута была та часть холма. А внизу, между холмом и рекою, стоял отряд неприятельской пехоты, который, видимо, поджидал свою добычу.
Георг поднял забрало, его красивое лицо дышало мужеством и воинским пылом. Самые робкие люди из его отряда отбросили страх: не прошло и месяца с тех пор, как они видели этого юношу под венцом об руку со своею возлюбленной. Как же они могли думать о своих женах и детях, когда их предводитель отринул мысли о юной красавице-жене?
— Вперед! Мы забьем их! — воскликнул мясник.
— Вперед! Мы отмолотим их как следует! — поддержал его кузнец.
— Вперед! Мы их измочалим! — откликнулся шорник.
— Вперед! С Богом! Ульрих навсегда! — воскликнул Георг, пришпорил коня и ринулся к обрыву.
Неприятельская конница, достигнув вершины холма, чтобы захватить отважный отряд, не поверила собственным глазам, увидев его внизу, среди пехоты. Многие поплатились жизнью за свою удаль молодецкую, кто-то был опрокинут вместе с конем, другие, израненные, попали в плен, но все-таки большинство накинулось на пехоту. В центре схватки развевался пышный султан их предводителя. Стройные ряды пехотинцев нарушились, большое количество всадников смогло пробиться к Неккару.
Георг пришпорил коня и первым очутился в воде. Конь его оказался достаточно крепким, но и ему стало не под силу долго выдерживать на своей спине закованного в железные доспехи всадника среди сильного течения вздувшейся от дождей реки, и он начал тонуть. Георг приказал своим воинам не обращать на него внимания, а пробиваться к герцогу и передать ему прощальный привет Штурмфедера. Но в этот миг два оружейника бросились с коней в реку, один схватил за руку молодого рыцаря, другой — повод его коня, и таким образом счастливо довели своего командира до противоположного берега.
