Козловски нажала кнопку на устройстве связи:
– Включите освещение в нижней части корабля!
– Вас понял.
Свет включился, однако еще до этого она услышала злобное шипение.
– Вот черт!
Внезапно Алекс заметила, что один из чужих двигается в ее сторону.
Все, кто остался на «Муравьеде», спустились в центр управления и столпились возле капрала Шеймуса О’Коннора, наблюдая за бурными событиями с экранов мониторов.
У Дэниела Гранта от головокружительных побед солдат по спине бегали мурашки.
«Вот это зрелище!»
Какие бы сомнения он ни испытывал в отношении профессионализма морпехов, они исчезли уже через несколько секунд боя, когда отряд перестроился веером и открыл огонь на поражение. Тактика чужих казалась Гранту довольно простой: нападать и уничтожать. Стратегия морпехов не была сложнее: разнести этих тварей на куски.
Солдаты действовали как высокоточные роботы. Свою цель они поражали насмерть. Все происходящее напоминало какое-то жутковатое шоу с использованием пиротехники. Гранту даже захотелось, чтобы заиграла подходящая музыка.
О’Коннор был так же впечатлен, как и Грант.
– Ого! – сказал капрал и повернулся к доктору Бегалли. – Похоже, ваши скафандры работают отлично. Раньше нельзя было стрелять по ксеноморфам с близких дистанций.
«Еще бы», – подумал Грант.
Радиевые пули, плазменные ружья и брошенные взрывчатки рвали хитиновые экзоскелеты чужих, и те взрывались как гнилые помидоры, под которые положили петарду М-80. Их «кровь» – отвратительный зеленый ихор – разлеталась в разные стороны, попадая на белые скафандры и шлемы морпехов.
Оболочка скафандров разрывалась, оттуда вытекала жидкость, нейтрализующая смертельно опасную кислоту, а затем повреждение «зарастало». От кислоты никто не пострадал, но солдаты все равно предпочитали стрелять по коленям, как объясняла им Козловски, а уж когда чужой падал, старались попасть ему в голову. Что бы они ни делали и какой бы ни был план, было ясно, что справляются морпехи очень хорошо. И даже когда от кислоты в земле оставались ямы, они и здесь могли продемонстрировать свои умения.
Особенно впечатляли действия капрала Хенриксона. Подобно Джаггернауту
[20] он быстро и ловко перемещался по полю боя, а его плазменное ружье изрыгало непрерывный огонь. Чужие, словно на ускоренной пленке, отправлялись прямо в адское пламя на верную смерть.
– Вы только посмотрите на Хенриксона! – сказал Грант.
– Да, неплохо, – согласился Бегалли. – Он один стоит целой армии.
– Ходят слухи, будто он синтетик, – сказал О’Коннор.
– Какая к черту разница? – спросил Грант. – Он делает свою работу, и делает ее хорошо!
Доктор Бегалли кивнул:
– Это правда, с такими солдатами мы точно проникнем в улей.
Грант взглянул на доктора Бегалли как раз вовремя, чтобы заметить странное выражение, которое мельком появилось на его лице. Он напоминал крысу, которая перед входом в лабиринт обдумывает как быстрее добраться до расположенного на другом конце сыра.
Но с другой стороны, Бегалли всегда поражал Гранта своими странностями, поэтому Дэниел тут же забыл об увиденном и повернулся к экрану, на котором продолжалась кровавая битва.
Не хватало еще пива и орешков.
Огромный жук, который находился прямо под кораблем, наступал на Козловски. Словно взбесившийся динозавр, он приближался к своей жертве с мягким брюхом, чтобы отведать ее крови.
– Только попробуй, ублюдок, – сказала Козловски и вскинула ружье.
Освещение на дне челнока было достаточно мощным, и это не удержало чужого от нападения, но зато четко высветило жертву.
Козловски выстрелила.
Пули от полуавтоматической винтовки разлетелись и попали в коленные суставы чужого. Чудовище с рычанием и шипением рухнуло на землю и сразу же попыталось ухватиться за Козловски.
Тогда Алекс прицелилась в его изогнутую голову и выстрелила еще раз. Когда голова чужого отлетела в сторону, полковник ощутила невероятное чувство гордости за свой профессионализм. Но от взрыва на ее скафандр попало небольшое количество кислоты.
Рефлекторно она ощутила сильнейший ужас, ведь прошлый опыт научил ее, что если кислота ксеноморфа попадает на защитный костюм, то проблем не миновать.
Однако мозг сразу вернул Козловски в реальность и успокоил ее натренированную реакцию, напомнив, что это специальный защитный скафандр.
Что ж, пришло время посмотреть, как он действует. Подопытный кролик: Александра Козловски.
Оболочка скафандра зашипела и покрылась пузырями. Словно гной из нарыва, выступила нейтрализующая жидкость и поглотила кислоту.
Шипение.
Пузыри, пузыри.
Пластиковая кожа покрыла дыру от кислоты, и скафандр снова был как новый.
Однако восторгаться времени не было. На нее из-под челнока надвигались еще трое чужих. Алекс выбрала того, который находился справа. Колени. Голова. Туловище. Современное оружие было просто бесподобным. Пули пробивали хитиновый экзоскелет, словно это была консервная банка. Одно удовольствие наблюдать, как жуки разлетаются на куски, словно перезрелые тыквы в тире.
На помощь к ней подоспел еще один солдат.
«Махоун» – было указано на нашивке.
Без разговоров рядовой Эди Махоун точно прицелилась и выстрелила, поразив второго жука слева.
В следующую секунду они обе повернулись в сторону третьего чудовища, которое находилось всего в пяти метрах от них, и одновременно начали палить.
Чужой был уничтожен. Кровь разлетелась по сторонам вместе с клочьями его тощего тела.
– Он был очень похож на моего последнего парня, – сказала Махоун через передатчик довольным голосом.
– Нет, мне кажется, что вон те больше похожи на наших дружков, – ответила Козловски.
– Да, вы правы. Давайте прикончим их!
Через стекло шлема можно было заметить мрачную усмешку на лице Махоун.
Однако до того как они продолжили свою охоту, в наушниках Козловски раздался голос:
– Полковник, один забрался на корабль!
– Черт, это плохо, – ругнулась Алекс и повернулась к Махоун. – Оставайся здесь и прикрой меня. Я пойду разберусь, что там у них.
– Поняла.
Александра побежала к другой стороне трапа, чтобы лучше оценить ситуацию.
