Я представляю, как меня поймают и директор Уилсон, скорее всего, отстранит меня от занятий. Я представляю, как вся школа узнает, что «Мокси» придумала я. Я перестану быть серой мышкой и стану школьной чудачкой. А еще городской чудачкой. Бабуля с дедулей будут в шоке. Клодия подумает, что Люси оказывает слишком большое влияния на меня. А моя мама… Ну, раньше она наверняка подумала бы, что «Мокси» – это круто. Но после знакомства с Джоном я уже не уверена, что она меня поддержит. Ведь кроме всего прочего проблемы в школе не помогут мне выбраться из этого города и попасть в хороший колледж.
Я знаю, что Люси нормально к этому отнесется. И это уже что-то. Но в мире Ист Рокпорт Хай это немного стоит.
Я делаю глубокий вдох. Стискиваю зубы и продолжаю.
На первом этаже все проходит гладко. Никого нет. Но когда я иду в крыло иностранных языков и поворачиваю за угол, то внезапно врезаюсь в кого-то. Я вскрикиваю и роняю буклеты «Мокси». Это похоже на сцену из дешевой романтической комедии.
Мой крик все еще звенит у меня в ушах, я поднимаю глаза и вижу Сета Акосту.
– Привет, – говорит он.
Я не могу решить, что должно стать причиной моей смерти: то, что меня поймали с экземплярами «Мокси», или то, что я столкнулась с Сетом Акостой в коридоре задолго до начала уроков.
– Давай помогу, – говорит Сет, садясь на корточки. Его облегающие черные джинсы натягиваются на коленях, пока я молча стою. Я наблюдаю, как он поднимает странички моего тайного революционного зина.
Я не могу пошевелиться.
Угольно-черные глаза Сета пробегают по обложке «Мокси», а потом он встает и смотрит на меня.
– Ты их типа раздаешь?
Я сглатываю. Мои щеки горят. Я смотрю направо, потом налево.
– Да, – говорю я. Что еще я могу сказать?
Он пролистывает один экземпляр, а потом смотрит на меня внимательно с серьезным выражением лица. Его голос становится ниже на тон или два:
– Ты… их сделала?
Я делаю вдох. Молчание уже выдало меня с головой.
– Ты, да? – спрашивает Сет очень тихо. Он говорит «да» так мягко и ободряюще одновременно. Я киваю, все еще прикованная к месту.
– Да, я, – шепчу я. – Только никому не говори, ладно?
Сет смотрит на меня, а потом медленно кивает. Почему меня поймал именно он? Не могу в это поверить.
– Эй, может, отдашь мне несколько? Я положу их в мужском туалете.
Я громко смеюсь.
– О, мальчикам наплевать на это. Будь уверен. – Я опускаю взгляд на свои туфли. – Может, кроме тебя.
Сет передает мне стопку «Мокси».
– Я не хочу мешать твоим планам. Может, ты это делаешь только для девочек.
Я прижимаю зины к груди на случай, если кто-то еще появится. А потом заставляю себя сказать:
– Думаю, я действительно делаю это для девочек. Хотя ты явно видел первый выпуск, не так ли?
Сет вскидывает бровь:
– Да, откуда ты знаешь?
– Я видела твои руки в тот день. – О боги, я разговариваю с мальчиком и не теряю сознание. – Ты нарисовал сердечки и звезды.
– Да, нарисовал, – соглашается Сет. – Я нашел один экземпляр в коридоре. Думаю, кто-то его уронил. Честно, мне он показался обалденным.
Обалденным. Значит ли это, что я тоже обалденная? Я сейчас взорвусь. Пожалуй, это даже лучше, чем если он считает, что я красивая. Точно лучше.
– Я понимаю, почему ты хочешь, чтобы это оставалось для девочек, – говорит Сет, проводя рукой по волосам. – Но суть в том, что ты говоришь правду. – Он оглядывается, его глаза широко раскрыты, а голос понижен до шепота. – В этой школе полно дерьма.
Я улыбаюсь. Рада слышать, что кто-то произнес это вслух.
– Да, так и есть, – говорю я, – наверно, в Остине все было по-другому?
Сет кивает, а потом слегка хмурится.
– Откуда ты знаешь, что я из Остина?
– Ой, – я заикаюсь, – это все моя подруга Клодия. Вы снимаете дом у ее родителей.
Сет снова кивает.
– Мои родители переехали сюда работать над своим картинами. Смена перспективы. – Он пожимает плечами и слегка закатывает глаза.
– На перспективу маленького удушающего городка? – выдавливаю я. Сет смеется, и у меня внутри снова теплеет.
– Думаю, да, – говорит Сет, – теперь мы живем здесь.
Звучит обреченно. Потом он снова улыбается. Я чувствую себя неловко и лишь сильнее прижимаю «Мокси» к себе. Моя последняя фраза была удачной, и если я скажу что-нибудь еще, я могу все испортить. Чем бы это все ни было.
– Тебе, наверное, надо идти, если ты хочешь раздать остальные экземпляры, – говорит Сет. – А мне нужно найти учителя испанского. Я поэтому пришел сюда так рано. Хочу сдать пропущенный тест.
Внезапно я вспоминаю, что у меня осталось не так много времени.
– Только… то есть… ты точно никому об этом не скажешь? – Я хочу доверять его обещанию.
– Я правда не скажу, – говорит Сет, кивая, – могу я взять один себе?
Я вытаскиваю один журнал из стопки и отдаю ему. Наши большие пальцы соприкасаются. Мое сердце пропускает удар.
– Ладно, надо идти, – говорит Сет.
– Да, и мне надо торопиться, – отвечаю я.
Сет уходит по коридору, а я пробираюсь в женские туалеты один за другим, оставляя стопки «Мокси». Сердце в груди колотится, а саундтрек «Бунтарррок» громыхает в ушах.
* * *
Мой телефон вибрирует. Я переворачиваюсь на живот, отодвигаю в сторону домашнее задание по истории, и оно падает с моей кровати.
Так ты сделаешь это? То, что предложили «Мокси» в следующий вторник?
Это Люси. Мы только недавно начали переписываться. Не так часто, как с Клодией, конечно. Сообщения Люси никогда не начинаются с «привет» или «как дела». Она сразу переходит к делу, словно ей не интересна пустая болтовня. Иногда мы переписываемся часами. Обсуждаем беспредел в Ист Рокпорт, наши семьи. Однажды я даже призналась, что я считаю Сета Акосту милым. Мне легко переписываться с Люси. Словно я знаю ее сто лет.
Мне сложно говорить о «Мокси», потому что боюсь раскрыть свой секрет.
А ты это сделаешь? – спрашиваю я в ответ. Мне надо, чтобы она сказала «да».
Черт возьми, да, – пишет Люси в ответ. – Думаю, это гениально.
В безопасности спальни я позволяю себе широко улыбнуться:
Если ты это сделаешь, то и я… только нужно найти халат.
Дешевые есть в Волмарте.
Я грызу ноготь на большом пальце и считаю, скольких девушек забрали сегодня из класса за нарушение дресс-кода. Пять. Директор Уилсон и его друзья не сдаются. Сегодня я видела десятиклассницу в огромной грязной кофте, плачущей в туалете второго этажа. Когда я пыталась утешить ее, она просто покачала головой и пробежала мимо меня к двери.
