– Лёля…
– Не перебивай! Я два часа к этому разговору готовилась, – рявкнула она, глянув на него исподлобья. Золотые глаза ее недовольно сверкнули. – Так вот, братик… Не хочешь, чтобы я у тебя жила, так и скажи.
– Лёля! – Каким-то чудом ведьмак умудрился прорычать ее имя, вложив в этот рык все свое возмущение.
– Ладно, значит, этот вопрос решен, – улыбнулась кошка, тряхнув короткими волосами. В школе она носила длинные косы, а после выпускного сделала каре с косой челкой. Хм, может, с волосами весь ум и обстригла? – Яш, – совсем другим тоном проговорила сестра, – я не буду тебе мешать, честно-честно. Но и ты не мешай мне искать свой жизненный путь. Элла предложила отличный вариант…
– Который ты ей навязала, – игнорируя запрет, перебил Северьян. – И не смотри так на меня, мы еще ночью все выяснили.
– Могильная плесень! Да послушай же ты меня! Отключи уже режим всезнающего старшего брата. Я хочу поработать декоратором, попробовать реализовать свой творческий потенциал, понимаешь? – Подавшись вперед, она оперлась ладонями о стол и, сдув с глаза челку, с жаром заговорила: – Папа с детства подталкивал меня к профессии сыскаря. Не заставлял, не навязывал, но неосознанно подменял мои собственные мечты своими. И я была полностью уверена, что хочу стать следователем или частным детективом, не важно… Главное, распутывать клубки загадочных преступлений! Счастье, что вовремя поняла – это не для меня. – Охотник отложил в сторону недоеденный бутерброд и скрестил руки, как недавно она. Глядя на сестру, он молча слушал, лишь уголок его губ подрагивал в ироничной полуулыбке, выдавая несогласие. – Потом была архитектурная академия… Мне нравилось, правда. Но декан оказался твердолобой скотиной: проталкивал на бюджетное отделение своих любимчиков, а тех, кто не лизал ему зад…
– Лёля!
– Что Лёля? Что? Я называю вещи своими именами. Большего трупоеда
[12], чем Максимильян Лясин, я не встречала!
– Трупо… тьфу! Ты слишком много общаешься с моей крестной, – проворчал он. – Некромантский жаргон так и прет.
– Потому что в тему! – заявила бьёрна. – Так вот о Лясине…
– Другие студенты, помнится, были иного мнения по поводу вашей ссоры.
– Они просто трусы! Лярвы
[13] лицемерные! Предатели! За глаза говорят о нем всякое, а в лицо улыбаются. Фу, пакость! – Она презрительно фыркнула, имея в виду бывших сокурсников, не поддержавших ее «крестовый поход». Самое забавное, что денег в семье хватало и учиться на платном Ольге ничто не мешало, но тут уж было дело принципа.
– Тренер с его отпрыском тоже провинились, я понял, – ухмыльнулся ведьмак. – И только ты вся такая белая и пушистая.
– Рыжая вообще-то, – ответила сестра, распрямившись. Она убрала за ухо волосы, снова дунула на челку, которая так и норовила прикрыть один глаз, и серьезно попросила: – Дай мне шанс, а? Элла не возражает. Ну что тебе стоит?
– Маленькая ты еще… для дома желаний, – скривился Север, вновь взявшись за бутерброд и кофе, – разговоры разговорами, а в гвардерлере его ждут к девяти.
– Я же не куртизанкой там работать собираюсь! – возмутилась Лёля. – Хотя могу и ею, я совершеннолетняя! – заявила она упрямо.
– Можешь, конечно… – кивнул брат. – Но будешь бита лично мной, сдана родителям и посажена под домашний арест где-нибудь в подпространстве, – не отвлекаясь от трапезы, предупредил он.
– Ну пожа-а-алуйста, Яш, – протянула Ольга, садясь рядом и преданно заглядывая ему в глаза. – Что со мной может случиться в заведении твоей лучшей подруги?
– С тобой-то? – Он выразительно посмотрел на сестру. – Да что угодно! – Ольга скисла, и, решив не мучить ее больше, – не потому, что не хотелось, просто время поджимало, – охотник сказал примирительно: – Сегодня вечером вместе съездим к Элоиз и все обсудим.
– И-и-и! – взвизгнула «несчастное создание», бросившись на шею к брату. – Спасибо-спасибо-спасибо, – затараторила она, целуя его в свежевыбритую щеку.
– Я еще не разрешил, – отцепляя от себя сестру, проворчал Северьян.
– Конечно, конечно! – закивала желтоглазая хитрюга, точно зная, что победа за ней.
Оставалось сообщить обо всем маме, чтобы не волновалась. Ну и папе еще, а то, чего доброго, заявится завтра на порог с полным списком ее тайных злоключений – сыскарь же! И история, рассказанная брату, обрастет тогда новыми подробностями, что крайне нежелательно.
На крыше…
Круживший вокруг меня мелкий дрон старательно записывал все, что происходило. Рядом шевелили тонкими «лапками» полупрозрачные медары, дублируя съемку. Я бы предпочла, конечно, чтобы их программировал Марк, но его так некстати вызвали на работу, а мне позарез требовался сногсшибательный сюжет взамен рассказа о свадебном отборе. Так что пришлось ехать одной на встречу с представителем компании, которая разрабатывала киберкрылья для любителей экстремальных видов спорта, жаждущих летать как птицы.
Воспользовавшись подземным ходом, соединявшим наши с соседом подвалы, я забежала к Василине, чтобы справиться о здоровье Майи, пообещала заглянуть еще днем и поехала на скате, припаркованном возле их дома, покорять небеса. Забавно, но в списке вариантов, из которых выбирала ночью, этого не было. Предложение поступило в семь утра и захватило так, что я даже про свое недозамужество забыла. Экспериментальный образец, едва прошедший тестирование… и опробовать его предложили мне – воля богов, не иначе!
И вот я уже стою на крыше одного из самых высоких зданий в Айгрэме, любуюсь пейзажем сквозь красные стекла солнцезащитных очков и слушаю инструктора, который читает лекцию по технике безопасности, застегивая при этом крепления на моих плечах, груди и животе, чтобы зафиксировать огромную прозрачную конструкцию за моей спиной. Крылья… не птичьи, правда, а какие-то стрекозино-бабочковые, но какая, к бесам, разница, если они позволят покорить небо? Глоток адреналина и полет в прямом эфире – именно то, что мне сейчас надо.
В отличие от медар трудяга дрон, оснащенный по последнему слову техники, имел небольшой экран, на котором отражалось все то, что он снимал. Удобно! Я потому и взяла с собой этого громоздкого «паука», чтобы видеть, какие кадры идут в прямой эфир. Передача уже началась, так что инструктор старался говорить на камеру, тщательно фильтруя слова, ну а я беззаботно на нее улыбалась. Задавала вопросы, шутила – короче, вела себя, как и положено Медузе, вышедшей на охоту за очередным рискованным приключением.
Летний ветер трепал мои волосы, в которых, будто кровавые разводы, вспыхивали алые пряди с по-прежнему неработающими имплантами. Спасибо альвенгам – разрядили так разрядили! Я любила время от времени менять цвет своей шевелюры, добавляя новизны выбранному образу. Поэтому иногда Медуза появлялась на экранах с черно-синими локонами, а порой и с черно-зелеными, но чаще в темной гриве мелькали разные оттенки красного: насыщенный малиновый, благородный рубиновый, вызывающе розовый или сочный алый, как сейчас. Мне нравилось меняться… пусть и в рамках выбранного имиджа.
