Проехав полдороги до городка, слышу шум мотора. Поднимаю голову и вижу самолет, идущий на посадку. Не сразу соображаю, о чем это свидетельствует, но через секунду как будто получаю удар битой по голове. На остров кто-то прилетел. Значит, аэродром открылся! Разворачиваю велосипед и еду туда. Наконец-то можно будет унести ноги с этого забытого богом острова! Нужно только быстрее крутить педали.
Добравшись до аэропорта и прислонив велосипед к стене терминала, бегу по взлетной полосе к одномоторному заказному самолету, из которого вышли два пассажира и пилот. Машу рукой, стараясь привлечь его внимание, и чуть не спотыкаюсь, провалившись каблуком в трещину на гудронированном покрытии. Стоп! Оно не новое! Оглядываясь по сторонам, не вижу ни одного грузовика, ни одной машины. Подбежав к самолету, чуть не глохну от шума мотора.
– Можно забронировать билет на материк?
Доставая из багажного отделения сумку и передавая ее рядом стоящему мужчине, пилот отвечает:
– Я лечу назад прямо сейчас. Следующий рейс через неделю, не раньше.
Наконец-то я могу поехать домой! Вот самолет, готовый меня забрать. Но мне нужно провести еще немного времени с сестрой, попрощаться с Молли и детьми, выпить напоследок чашку чаю с миссис Хэмрик – она ведь подбирает для меня книги…
– А через пару дней вы не сможете вернуться? – спрашиваю я, пытаясь перекричать мотор.
– Сейчас или через неделю. Выбирайте.
Я киваю:
– Мне нужно съездить за вещами. Могу уложиться в двадцать минут.
– Даю вам тридцать, – отвечает летчик, взглянув на часы, и вынимает из кармана блокнот. – Ваша фамилия?
– Рики Франц… – Это невероятно, но я успела заново привыкнуть к своему прежнему имени. – Блэр, – поправляюсь я. – Эрика Блэр.
– Дочь капитана Францеля?
Я киваю. Пилот захлопывает дверь багажного отсека:
– Вы в списке тех, кому запрещено летать.
Глава 33. Эрика
Подъезжая к хибаре отца, сразу вижу его клетчатую фланелевую рубашку, мелькающую на заднем дворе. Он вытаскивает из алюминиевого сарая свое старое капитанское кресло. Меня не замечает. А мне даже издалека видно, как он, пыхтя, поднимает свою ношу и вышагивает с ней на руках, как жених с невестой. От напряжения все мышцы напряглись, вены на шее взбухли. Старый паразит еще не всю силу пропил.
– Эй! – кричу я с тридцати ярдов и несусь так, что кровь приливает к голове.
Отец оборачивается. Наши взгляды встречаются, и моя ярость едва не ослепляет меня. Снова показав мне спину, он направляется к красному прицепу.
Я за ним.
– Как ты смеешь меня здесь держать?! Я знаю, что это ты! Не было в аэропорту никакого ремонта!
Он опускает кресло и отряхивает руки. Я стою, уставившись на него. Спазм сдавливает горло, лишая меня дара речи. В таких случаях отец обычно говорил мне: «Рожай быстрее!» – и я заикалась еще хуже прежнего. Но это было давно. Сейчас я уже не та пугливая косноязычная девочка. Сделав глубокий вдох, заставляю себя посмотреть ему в глаза.
– Почему? – спрашиваю я. – Почему ты обходишься со мной так жестоко?
Отец отворачивается и идет в дом, как будто я невидимая. От негодования и сдерживаемой ярости у меня трясутся руки и ноги.
– Вчера ты позволил Кертису меня унизить, хотя знал, что он затеял! Разве нормальные отцы так поступают?! Да ты просто подлый сукин сын!
Сердце стучит, как отбойный молоток. Я зашла слишком далеко. Раньше я никогда не решалась говорить с отцом в таком тоне. Да и никто не решался. Наконец он поворачивается ко мне. Все лицо в багровых пятнах, сжатые губы уродливо перекошены.
– Собирай вещи.
У меня начинает кружиться голова.
– Какие вещи? – спрашиваю я. – О чем ты?
– Повезу тебя на материк.
Отец поднимается на крыльцо, грохоча башмаками по видавшим виды доскам. Так он потому выволок кресло из сарая, что собрался спустить на воду катер? Из-за меня? Он меня стыдится? Кто-то видел, как я рыдала, и ему сказал? И теперь он хочет спровадить психованную дочь с острова?
– Ты… Это… это не опасно?
Представляю себе сильные течения, быстро плывущие льдины, «Титаник». Маму.
– Ты хотела отсюда убраться? Я тебя увезу.
– Давай без глупостей! Я не намерена рисковать жизнью. Просто скажи пилоту, что со мной все в порядке и мне можно лететь.
– Джейкобса уже и след простыл. Раньше чем через неделю он не вернется. Собирай вещи. Отплываем через час.
Запихивая в сумку одежду и косметику, чувствую себя опустошенной, испуганной и совершенно сбитой с толку. Почему отец сначала помешал мне выбраться с острова, а теперь на этом настаивает? Я не хочу уезжать… Нет, не то… Я приехала сюда за девочками, но не нашла их. Конечно, я хочу убраться отсюда, только не так.
Беру пальто и сумочку. Перед тем как выйти из дома Кейт, останавливаюсь. В эркер золотым копьем ударяет неожиданно блеснувший луч солнца. Падает на перевернутую книгу, лежащую на журнальном столике перед диваном. Это роман Николаса Спаркса, который сейчас читает Кейт. Рядом кружка с надписью «Просыпайся и смотри сны наяву!». С улыбкой глядя на нее, дотрагиваюсь до полей воображаемой шляпы и выхожу за порог.
По пути на пристань заглядываю в кафе, где работает сестра. Сидя на высоком стуле за прилавком, она читает что-то с планшета.
– Я уезжаю.
– Сейчас? – Кейт соскакивает со стула. – Нет, ты не можешь сейчас уехать! Я с тобой еще не закончила!
«Может, „чудо“ – это все-таки она?» – мелькает у меня в голове, но на расспросы времени нет.
– Отец везет меня на материк.
– Что? На чем? Неужели на старой рыбацкой лодке?
– Понятия не имею. Это было не предложение. Это был приказ.
– Он совсем, на фиг, сбрендил? – Кейт срывает и отшвыривает фартук. – На середине пролива лед еще не растаял!
Мне становится не по себе. Я потираю руки, покрывшиеся мурашками.
– Все будет нормально. Он хороший капитан.
– Это да. А погода скоро может поменяться. Наверное, он понимает, что, если не увезти тебя сейчас, ты застрянешь здесь неизвестно на сколько. Тебя и так уже надолго оторвали от дел.
Страх перед одиночеством сдавливает мне горло. Но я качаю головой и с вымученной улыбкой отвечаю:
– Да. У меня клиенты, нераспроданные объекты… Во вторник устраиваю для брокеров день открытых…
Кейт зажимает мой рот ладонью, и на ее ресницах повисают слезинки:
– Не уезжай!
– Поехали со мной в Нью-Йорк! – Я хватаю сестру за руки. – Будем жить вместе: ты, я и Энни. Устроишься в лучший ресторан, зарабатывать станешь в четыре раза больше… – Слышу в собственном голосе ноты дикой тоски, но остановиться не могу. – А хочешь, я куплю тебе кофейню? Ты же всегда хотела кофей…
