Но вот что важно. Считая, что участие еврейских олигархов в мировом капитале не является «решающим», он в то же время согласен с теми, кто полагает, что именно евреям принадлежит контроль над мировой экономикой: « ... евреи и в самом деле правят мировой экономикой, но отнюдь не посредством своих капиталов». Какой-то парадокс. Как его объясняет Люкимсон?
Его главным объяснением является следующее: « ... во все времена они (евреи. — В. К.) составляли весьма значительную часть наемных работников, управляющих чужими предприятиями, и, как правило, приносили своим хозяевам немалые прибыли. Так, по данным Вернера Зомбарта, уже в начале XX века евреи составляли 31,5% директоров предприятий кожевенной и каучуковой промышленности, 25% — металлургической промышленности, 23,1% — электрической, 15,7% — пивоваренной и т. д.». Подобная картина, как отмечает П. Люкимсон, наблюдается и в современной капиталистической экономике. Например, в американской экономике: «число евреев среди высшего менеджерского звена составляет 25%»
[172].
Еще один источник непропорционально большого влияния евреев в том, что они склонны к учредительской деятельности: «Тот же Зомбарт отмечает особую роль евреев в основании, учреждении новых предприятий, которые потом превращались в индустриальные гиганты, акционерные общества с огромным суммарным капиталом — их доля среди числа основателей таких предприятий порой превышала 50 %»
[173].
Современная американская экономика показывает, что основными «бенефициарами» многих крупнейших банков и корпораций оказываются не акционеры (тем более мелкие акционеры), а именно топ-менеджеры. Достаточно обратить внимание на то, что значительная часть прибыли банков и корпораций идет на уплату так называемых бонусов топ-менеджерам.
П. Люкимсон сказал, что еврейские топ-менеджеры приносят немалые прибыли своим хозяевам. Это не так, мы уже сказали, что в конечном счете они приносят прибыли самим себе. Почему же тогда доля евреев в мировом капитале только 8—10%, а не 50 или 80%? По нескольким причинам.
Во-первых, они не любят «светиться». Достаточно привести лишь один пример. Он касается Ротшильдов, которые, как известно, слыли самыми богатыми людьми мира на протяжении XIX века и первой половины XX века. Сегодня про них слышно очень мало, в списках «Форбс», «Форчун» и других рейтингах они не фигурируют. Вот Сорос, который, как известно, является агентом Ротшильдов, в списках «Форбс» находится, а его хозяева — нет. Ротшильды поняли, что анонимность и секретность очень повышают эффективность борьбы за мировое богатство и мировую власть и поэтому после Второй мировой войны «ушли в тень».
Во-вторых, они умеют не «светиться». Для этого, в частности, они используют такие средства, как оффшоры
[174] и благотворительные фонды. Личные капиталы финансовой олигархии, как правило, на порядок меньше тех капиталов, которые олигархи переводят под «крышу» благотворительных фондов. Эти капиталы хорошо защищены и формально перестают быть их персонифицированным имуществом; в то же время капиталы благотворительных фондов продолжают использоваться в интересах этих самых олигархов
[175].
Они также стали более активно использовать «теневую экономику», в которой эффективность бизнеса намного выше и где капитал обращается с большой скоростью (любой экономист знает, что прибыльность бизнеса зависит не только и не столько от величины авансированного капитала, а от скорости его обращения).
В-третьих, во многих случаях 8—10% участия в капитале достаточно, чтобы иметь эффективный контроль над компанией. Особенно если у других акционеров (пайщиков) мелкие пакеты (доли). Сегодня акционерные капиталы на Западе очень «распылены», поэтому еврейству (спаянному и хорошо организованному) указанной доли действительно достаточно для того, чтобы евреи могли править мировой экономикой.
В-четвертых, крайне важно, что евреям принадлежат ключевые позиции в банковском капитале. Банки — институты, которые выпускают наличные и безналичные деньги, снабжая ими (в виде кредитов) все другие сектора экономики. Именно через банковскую систему еврейские олигархи контролируют мировую экономику.
Немного подробнее остановимся на последнем из перечисленных моментов. В свое время еще Зомбарту пришлось объяснять: евреи эффективно контролируют экономику даже несмотря на некоторые достаточно скромные показатели присутствия евреев в экономике. Особенно это присуще американской экономике. Вот что он пишет: «На первый взгляд кажется, будто именно североамериканская экономическая жизнь в существенных своих чертах развивалась без воздействия евреев... И действительно, среди крупных промышленников и спекулянтов Соединенных Штатов, среди «магнатов трестов» мы встречаем мало еврейских имен. Со всем этим можно согласиться. И все-таки я остаюсь при своем утверждении, что Соединенные Штаты, может быть, больше других стран исполнены специфического еврейского духа»
[176].
Мы уже выше приводили слова, которые американский президент Теодор Рузвельт в начале XX века произнес по поводу 250-летия поселения евреев в Северной Америке: « ... евреи помогли создать эту страну». Эти слова приводит Зомбарт для доказательства присутствия в Америке «специфического еврейского духа». Фраза президента Рузвельта, конечно, пафосная. Фактически за этими словами стоит другая мысль: евреи заложили фундамент американского капитализма. Именно они — истинные «отцы-основатели Америки», а люди типа Томаса Джефферсона, Джона Адамса, Джеймса Мэдисона, Александра Гамильтона, Джорджа Вашингтона, Бенджамина Франклина и др. -лишь номинальные фигуры. Принципиально важно, что потомки настоящих «отцов-основателей» и в начале XX века реально контролировали американскую экономику. Зомбарт перечисляет тресты, в которых в это время реальное управление (через контрольные пакеты акций) находилось в руках евреев: плавильный, табачный, асфальтовый, телеграфный и т. д.
[177].
Но и это не главное. Главное, по мнению Зомбарта, заключается в том, что еврейские банки взяли под свой контроль все без исключения отрасли экономики и все тресты с помощью такого инструмента, как кредит: «В руках евреев находится также целый ряд крупнейших банкирских фирм, «контролю» которых подлежит значительная часть американского хозяйства»
[178]. Зобмарт приводит различные примеры. «Так, например, «система Гарримана», имевшая своей целью объединение всех американских железнодорожных сетей, поощрялась и поддерживалась... нью-йоркским банкирским домом «Леб, Кун и Ко»
[179].
