– Нет! – выпалила Лилиана. – Так нечестно!
– Все честно – правда, Фрэнсис?
– Ну…
– Вот видишь! Фрэнсис говорит, что все честно, а Фрэнсис у нас страшно умная. Я же говорил, что она жульничает. Только обещать горазда, хитрюга!
Лилиана выбросила вперед ногу и сильно пнула мужа. Фрэнсис услышала глухой удар пятки о его голень. Леонард взвыл, схватившись за ушибленное место, а Лилиана несколько секунд сидела неподвижно, явно обдумывая свой штраф. Потом поднялась на колени, стянула с запястья бренчащие браслеты и с пьяным торжеством хлопнула их на ковер рядом с игровым полем.
– Жульничество! – возмущенно заорал Леонард. – Она опять жульничает! Браслеты не считаются!
– Жульничество! – подхватила Фрэнсис. Она сложила ладони рупором. – Фу! Фу! Стыд и позор!
Лилиана резким жестом отмахнулась от них обоих:
– Очень даже считаются! Если плющ сошел за цветок, так и браслеты считаются!
– Чушь собачья!
– Никакая не чушь!
Еще немного поворчав, они неохотно ей уступили. Но Леонард с негодованием взглянул на Фрэнсис:
– И что она снимет в следующий раз? Волосок с головы?
Лилиана взяла свой стакан, и игра возобновилась. На следующем ходу Леонард переставил свою фишку на «музыкальную» клетку и, заметно оживившись, пропел «Все делают это» – на залихватский кокнийский манер, проглатывая окончания слов. Большие пальцы он засунул под мышки, словно лоточник, а под конец подался вперед и стал легонько тыкать жену в живот и бедра в такт мелодии.
Когда игра продолжилась, Леонард все еще мурлыкал под нос песенку. Пока Лилиана и Фрэнсис крутили волчок и передвигали фишки, он осушил свой стакан до дна. Фрэнсис заметила, что он, глотая пиво, искоса смотрел на игровое поле и явно просчитывал очередной ход. Когда настала его очередь, он крутанул волчок с такой силой, что тот отлетел далеко в сторону и скрылся в тени от дивана. Леонард бросился за ним и схватил со словами: «Пять, кажется! Так и есть – пять!» Тотчас стало ясно, что он рассчитал все таким образом, чтобы фишка оказалась на очередном сердечке.
Леонард удрученно уставился на жену:
– Ох, черт.
Фрэнсис тоже посмотрела на нее. Минуту назад Лилиана стащила с дивана еще одну подушку и сейчас сидела, прижимая ее к груди.
Она помотала головой:
– Нет!
– Ну же, не упрямься! – рассудительно произнес Леонард. – Ты ведь знаешь правила. Не я их придумал.
– Именно что ты!
– Нет, не я! А мистер… мистер Кидд! – Он поднял крышку коробки и сделал вид, будто читает инструкции производителя. – Думаю, он был одним из викторианских придурков, у которых одно на уме. Да, вот здесь черным по белому написано: «Если игрок попадает на клетку с сердечком, дама с самой сомнительной репутацией из числа присутствующих должна снять с себя какой-нибудь предмет одежды». А мы хорошо понимаем, – обратился он к жене, – что это уж всяко не Фрэнсис, правда?
Лилиана начала было улыбаться, но при последних словах улыбка застыла у нее на губах, потом дрогнула и исчезла. Она отвернула лицо от мужа. Нимало не обескураженный, Леонард продолжал:
– «Если же означенная дама отказывается снять один предмет одежды, то в качестве штрафа она должна снять два! Браслеты не считаются!» – Он откинул пальцем крышку коробки, словно показывая, что там написано, и тут же быстро захлопнул. – Ладно, мы будем милосердны и простим тебе номер с браслетами. Но правила есть правила, Лил. Давай играй по-честному. Хватит ломаться. Господи, можно подумать, она никогда раньше не раздевалась перед мужчиной – правда, Фрэнсис? Можно подумать…
– Ладно, – резко сказала Лилиана.
Она поднялась на ноги, бросив подушку на пол. Потом зачем-то встала на нее и переступила ногами, пытаясь удержать равновесие. Похоже, выпитый джин ударил ей в голову, весь сразу. Она сильно пошатнулась, нога у нее съехала с подушки, тяжело ударив пяткой об пол, и ее пышная грудь подпрыгнула.
Фрэнсис снова подумала о матери, пытающейся заснуть в комнате внизу. И вообще, сколько сейчас времени? Она понятия не имела. Она поискала взглядом часы, но не нашла.
Леонард, все такой же серьезный, говорил жене предостерегающим тоном:
– И помни, что я сказал. Никаких волосков и прочих подобных хитростей. Никаких сережек. Никаких…
– Да ладно, отстань!
Лилиана ненадолго задумалась, нахмурив брови, потом приняла решение и повернулась лицом к камину, а спиной к мужу и Фрэнсис – но больше к мужу. Фрэнсис, в оцепенении наблюдавшая за ней, увидела, как она поднимает подол юбки и нащупывает под ней край шелкового чулка. Увидела, как чулок морщится и становится непрозрачным, спускаясь вниз по бедру, колену, голени и наконец соскальзывая с приподнятой ступни. Ко времени, когда он был полностью снят, Леонард свистел и улюлюкал, как простой работяга какой-нибудь. Лилиана повернулась к нему и сделала насмешливый, неуклюжий реверанс. Затем скомкала чулок и замахнулась, собираясь бросить, – но на секунду застыла с поднятой рукой, словно решая, в кого бросить: в мужа или во Фрэнсис. Выбрав мужа, она швырнула со всей силы, но чулок развернулся в полете. Леонард поймал его и провел им по усам.
– Более педантичный малый, чем я, сейчас сказал бы, что на самом деле пара чулок считается одним предметом одежды… Но черт с тобой, я буду великодушен!
Он накинул чулок на шею и принялся возиться с ним, пытаясь завязать бантом поверх воротника. Лилиана плюхнулась обратно на подушку и подоткнула юбку вокруг ног. Юбка доходила только до щиколоток, и лампа ярко освещала ступни Лилианы. Почему-то эти сдвинутые вместе пухлые ступни, одна в чулке, другая голая, выглядели соблазнительнее и будоражили воображение сильнее, чем если бы обе были голыми. Фрэнсис старалась не смотреть на них, но помимо своей воли снова и снова украдкой поглядывала. Исключительно для того, чтобы разрушить властвующие над ней чары, она схватила стакан и безрассудно осушила до дна, хотя джина ей больше совсем не хотелось. И мгновенно почувствовала легкую дурноту.
Леонард наконец завязал бант на шее и стал походить на комичного кота с открытки. Хлопнув в ладоши, он опять перевел внимание на игровое поле:
– Allons-y?
[15] Чья теперь очередь? А? Ваша, Фрэнсис?
Фрэнсис помнила, что следующей должна ходить Лилиана. Вероятно, и он тоже помнил. Но Лилиана не пошевелилась и не произнесла ни слова.
– Пожалуй, пора заканчивать игру, – сказала Фрэнсис.
– Заканчивать? – изумился Леонард. – Вы шутите! Самое интересное еще только начинается. Ну что, чья сейчас очередь? Ваша?
– Нет, – призналась Фрэнсис.
– Я так и думал. Давай, Лил! Не заставляй нас с Фрэнсис ждать. Мне же нужен второй чулок, верно?
