В конечном счете они нашли скамейку и вынули все из своих сумок. Сразу стало ясно, что у них совершенно разные представления о съестной составляющей пикников. Миссис Барбер приготовила тоненькие рулетики, бутербродики-канапе и крошечные тарталетки с джемом – трудоемкие изящные закуски, какие описывают в дамских журналах, которые Фрэнсис изредка читала в автобусе, заглядывая кому-нибудь через плечо. Сама она принесла крутые яйца, редиску из сада, соль в бумажном кулечке, кекс с тмином и бутылку неподслащенного чая, завернутую в кухонное полотенце, чтоб не остыла. Но когда они все разложили на клетчатой скатерке, вдруг оказалось, что одно совершенно гармонично дополняет другое. «Настоящее пиршество», – удовлетворенно заключили они, чокаясь чашками.
Тарталетки с джемом рассыпались в пальцах, и рулетики раскручивались, вываливая свое сырное содержимое, но это не имело никакого значения. Канапе были вкуснейшими, редиска сочно хрустела на зубах, и скорлупа слетала с яиц, как плащ с плеч, скинутый одним движением. Раскрытый и поставленный стоймя зонтик окрашивал все в винный цвет. И благодаря миссис Барбер, которая сидела боком, подпирая щеку кулаком, деревянная скамейка казалась удобной, как диван. Один раз она снова рассмеялась своим естественным смехом, наклоняясь вперед и прижимая ко рту запястье, и мужчина на соседней скамейке повернул к ним голову. Фрэнсис боялась, что им будет неловко друг с другом, – в конце концов, они ведь едва знакомы. Но они мгновенно подхватили нить близости, протянувшуюся между ними на полутемной кухне в субботу вечером, и словно бы продолжили вязать ряд, подняв упущенную петлю.
Мужчина, однако, продолжал глазеть на них. Фрэнсис ответила ледяным взглядом, но он лишь ухмыльнулся. Когда все было съедено, она собрала скорлупу и стряхнула крошки со скатерки.
– Может, еще погуляем? Посмотрим остальные достопримечательности?
Миссис Барбер улыбнулась:
– С удовольствием.
На самом деле смотреть особо было нечего. В маленьком регулярном садике рос живописный львиный зев. В пруду плавали утята и смешные грязно-желтые гусята. На теннисном корте азартно сражались две молодые женщины, ловкие и проворные, в развевающихся плиссированных юбках. Играет ли миссис Барбер в теннис? О нет! Она слишком ленивая. Вот Лен играет, в спортивном клубе «Перла», даже кубки брал. А сама мисс Рэй?
– В школе играла, – ответила Фрэнсис. – В теннис и еще в лакросс – жуткая игра. Вообще-то, я в командных играх не блистала. Другое дело велосипед. Или роликовые коньки. Одно время здесь, в Камберуэлле, был каток.
– Да, знаю. Мы с сестрами иногда туда ходили.
– Серьезно? А я ходила с братьями – пока отец не запретил мне, решив, что это вульгарно. Возможно, мы с вами там встречались.
– Даже подумать странно, правда?
Эта мысль поразила обеих.
Они вышли на более оживленную аллею и направились к эстраде – открытой восьмиугольной беседке с красной черепичной крышей. Прошагав через усыпанную гравием площадку, они поднялись по ступенькам. Дощатый пол, очевидно, навел миссис Барбер на мысль о танцах: она медленно закружилась по беседке в грациозном одиноком вальсе.
У балюстрады она остановилась и начала разглядывать перила. Подойдя к ней, Фрэнсис с огорчением обнаружила, что блестящая зеленая краска на них, издалека выглядевшая опрятно, на самом деле вся исцарапана и изрезана. Перила были покрыты непристойными рисунками – женщина с голыми грудями, кошачья задница – и разными дурацкими надписями: «Билл гуляет с Элис», «Альберт плюс Мэй», «Оливия любит Сесила», – правда, слово «Сесила» зацарапано, вероятно шляпной булавкой, и вместо него накорябано: «Джима».
Фрэнсис провела пальцами по шероховатой поверхности и сказала:
– Ох уж эта ветреная Оливия.
Миссис Барбер улыбнулась, но ничего не ответила. После своего одинокого вальса она впала в непонятную задумчивость. С минуту женщины стояли молча, глядя через парк на унылые краснокирпичные здания местной больницы. Потом миссис Барбер повернулась, присела на балюстраду, поймала шнурок зонтика и принялась рассеянно водить кисточкой по губам. А поскольку она явно не собиралась никуда двигаться, Фрэнсис тоже повернулась и присела с ней рядом. Не самое удачное место для отдыха, конечно, эта причудливая открытая беседка у всех на виду, но раскрытый зонтик у них за плечами создавал иллюзию уединения.
Разумеется, атмосфера в парке переменится через час-другой, когда начнет темнеть. Придут влюбленные парочки, клерки и продавщицы: Билл и Элис, Оливия и Джим. И миссис Барбер вполне может вернуться сюда со своим мужем. Но вернется ли? Фрэнсис сильно в этом сомневалась. Ей вспомнился короткий сухой разговор, подслушанный неделю назад, и встреча в залитом звездным светом саду, произошедшая незадолго до него. Она искоса посмотрела на миссис Барбер, по-прежнему рассеянно водившую кисточкой по своим полным губам и округлому подбородку, и сказала:
– Можно спросить вас кое о чем, миссис Барбер?
Миссис Барбер с любопытством взглянула на нее:
– Да?
– Как вы познакомились с вашим мужем?
Лицо ее чуть заметно напряглось.
– Мы с Леном? Мы познакомились во время войны, в лавке моего отчима. Я тогда работала там… и мои сестры тоже, мы все работали. Лен – он тогда был в очередном увольнении – проходил мимо, случайно глянул в окно и увидел меня.
– Вот так вот просто?
– Вот так вот просто.
– А что потом?
– Ну, он зашел и притворился, будто хочет что-то купить. Мы разговорились, и… внешне он мне не особо понравился. Лен далеко не красавец, верно? Но у него были такие чудесные синие глаза. И он ужасно смешно шутил, я до коликов ухохатывалась.
Миссис Барбер улыбалась, но взгляд ее как бы обратился внутрь, и улыбка была странной: мягкой, но слегка презрительной. Заметив выжидательный взгляд Фрэнсис, она пожала плечами:
– Да, собственно, больше и рассказывать-то нечего. Он пригласил меня в кафе. Потом мы пошли на танцы. Лен хорошо танцует, когда хочет. А потом, когда он вернулся обратно во Францию, мы начали переписываться. За мной ухаживали и другие парни, но Лен… не знаю даже. Война не затронула его, как затронула всех остальных. Он ни разу не был ранен – так, царапины. Говорил, что заговорен от всякой беды, что в этом есть что-то сверхъестественное, что сама судьба свела нас вместе и… – Миссис Барбер выронила кисточку из пальцев. – Я была совсем еще девчонка. И как вы сами сказали на днях, в военное время все кажется гораздо серьезнее, чем есть на самом деле. Не думаю, что он действительно хотел жениться на мне. Не думаю, что я действительно хотела выйти за него замуж.
– И все же вы поженились.
Миссис Барбер выставила вперед ногу и потрогала носком туфли свиль в дощатом полу.
– Да.
– Но почему, если вы оба этого не хотели?
– Так вышло, вот и все.
– Так вышло? – недоуменно повторила Фрэнсис. – Звучит диковато, вам не кажется? Разве ж можно жениться по случайности?
