– Нет, я все-таки надеюсь, что они не зачастят к нам. В жизни не слышала такого бурного хохота. И шуточки у них весьма сомнительного свойства. Неудивительно, что мистер Барбер сбежал, бедняга. Да уж, Фрэнсис, не ожидала я, что у миссис Барбер такая родня. Если бы только мы знали… о боже. Не могу отделаться от чувства, что она…
– Что она нас облапошила? – с улыбкой спросила Фрэнсис, направляясь к кухне. – А по-моему, это делает ее только интереснее. Должно быть, ей пришлось изрядно потрудиться ради этих зеленых чулок.
Дети носились по комнатам еще с полчаса, и из гостиной по-прежнему слышались взрывы смеха. Потом наверху раздались шаги сразу многих ног, и пол заскрипел столь громко, что это могло означать лишь одно: сестры встали и ходили взад-вперед, передвигая кресла, наводя порядок и собирая свои вещи. Пока Фрэнсис с матерью пили чай, через счетчик в кухоньке с пыхтением пошел газ, и в раковине загремела посуда. Немного погодя на лестнице застучали каблуки, и женщины одна за другой спустились в туалет, вместе с протестующими детьми. Наконец состоялось медленное сошествие миссис Вайни, и началось долгое шумное прощание в холле. Девочка обнаружила обеденный гонг, ударила в него и получила подзатыльник.
Миссис Рэй взяла шкатулку для рукоделия и принялась шить с таким стоическим видом, словно твердо решила не морщиться и не вздрагивать от шума. Сама Фрэнсис сидела с раскрытой книгой на коленях, но, не в состоянии сосредоточиться, снова и снова перечитывала одну и ту же страницу. Как только передняя дверь закрылась и миссис Барбер стала подниматься по лестнице, Фрэнсис отложила книгу и, не удержавшись, на цыпочках подошла к окну. Вон они, направляются в сторону Камберуэлла. Идут в своих безвкусных плащах и причудливых шляпках – впереди горделиво выступает Нетта с ребенком на руках, воплощая собой Триумф Современного Материнства, а миссис Вайни, под руку с Верой и Мин, с прижатой к груди сумочкой из искусственной кожи, плетется черепашьим шагом позади, олицетворением добродушной поздневикторианской эпохи. Дети крутили в руках стебельки лаванды, сорванные из горшков в палисаднике. И в самом палисаднике валялись сломанные стебли.
– Любопытство сгубило кошку, – сказала мать с другого конца комнаты.
– Да ладно тебе, – не оборачиваясь, ответила Фрэнсис. – Я просто хочу убедиться, что они никого тут не забыли. Один, два, три, четыре, пять, шесть – семь, если считать младенца. Неужели целых семь? Уверена, час назад их было меньше.
– Может, они за это время размножились.
– Бедная миссис Вайни! Такие отечные щиколотки! Не ноги, а тумбы.
– Не пойти ли пересчитать ложки в кухне?
– Мама! Можно подумать, им нужны наши старые ложки! Скорее, это они оставили нам пару шиллингов на столике в холле. Незаметно, чтобы не конфузить нас…
В комнате наверху раздался глухой грохот, и Фрэнсис отвернулась от окна.
Мать наконец поморщилась:
– Нет, это ужасно, честное слово. Что миссис Барбер там делает, скажи на милость?
Снова послышался грохот, теперь на лестничной площадке. Заскрипели ступеньки, что-то деревянное тяжело застучало о балясины…
Фрэнсис быстро двинулась к двери.
– Она тащит вниз кресло!.. Сейчас обои обдерет!
Выйдя в холл и закрыв за собой дверь, она крикнула:
– Вам помочь, миссис Барбер?
– Спасибо, я справлюсь, – донесся задышливый голос.
Но Фрэнсис все-таки поднялась и обнаружила, что миссис Барбер, вся красная от натуги, дергает тяжелое громоздкое кресло, передние ножки которого застряли между балясинами. Соединенными усилиями они высвободили кресло, кое-как развернули на промежуточной площадке и благополучно спустили в холл.
Фрэнсис поставила кресло точно на прежнее место и похлопала по спинке:
– Ну что, приятель, как тебе маленькое приключение? Знаете, по-моему, на нем никто раньше и не сидел ни разу.
– Мне действительно не следовало его брать, – смущенно сказала миссис Барбер. – Меня сестры уговорили. Они мной командуют, всегда командовали. Наверное, кресло еще и ужасно старинное.
– Во всяком случае, мой отец так считал. Нет, ваши сестры правильно сделали. Я рада, что вы нашли ему применение.
– Вы очень добры. Спасибо вам.
Миссис Барбер уже повернулась к лестнице. До чего же она не похожа на своего мужа! Он бы задержался, стал лезть с разговорами. Пожалуй, Фрэнсис даже не хотелось ее отпускать. Она вспомнила, как очаровательно выглядела миссис Барбер, когда присела на корточки перед своим племянником и обтянутые зелеными чулками пятки выскользнули из узорчатых туфелек. Крошки с груди она уже стряхнула, но завитые локоны все еще были растрепаны, и у Фрэнсис опять возникло заботливое желание поправить ей прическу.
Вместо этого она сказала:
– У вас усталый вид.
Миссис Барбер поднесла ладонь к щеке:
– Да?
– Может, посидите со мной немножко? Не на этом страшилище, конечно… – Она махнула рукой в сторону кресла. – А в кухне. Буквально пять минут, а?
Миссис Барбер заколебалась:
– Мне бы не хотелось вас отвлекать…
– Вы меня ни от чего не отвлечете, кроме как от мыслей о хозяйственных делах. А о них я могу подумать в любое другое время. Ну же, скажите «да»! Я уже давно хотела вас пригласить. Мы с вами живем в одном доме, но почти не общаемся. Это как-то странно, вы не находите?
Фрэнсис говорила искренним тоном, и выражение лица у миссис Барбер переменилось.
– Пожалуй, – улыбнулась она. – Да, хорошо.
Они прошли в кухню, и Фрэнсис предложила миссис Барбер стул.
– Сделать вам чаю? – спросила она, когда Лил села.
– О нет, спасибо. Я весь день пила чай.
– Тогда, может быть, кусочек кекса?
– И кекс я ела! Но сами-то вы чаю выпьете, конечно?
Немного поразмыслив, Фрэнсис сказала:
– Честно говоря, чего мне сейчас по-настоящему хочется… – Она подошла к открытой двери, высунула голову в коридорчик и прислушалась, не раздаются ли в гостиной звуки движения. Ничего не услышав, она бесшумно закрыла дверь и засунула руку в карман фартука, висевшего на двери изнутри. – Мать не одобряет, что я курю, – тихо проговорила она, доставая табак, папиросную бумагу и спички. – Я думала, меня просто разорвет, пока смотрела, как дымят ваши сестры. Только учтите: если меня застукают, я все свалю на вас. Врать я умею, имейте в виду.
Фрэнсис села напротив миссис Барбер и протянула ей пакетик с папиросной бумагой:
– Будете?
Миссис Барбер коротко мотнула головой:
– Я так и не научилась скатывать.
– Я вам скатаю, если хотите.
Миссис Барбер поколебалась, кусая свои полные губы, потом озорно усмехнулась:
