– Люси угрожает опасность. Я вас всюду искала! К счастью, Дойл подсказал, где вас найти. Скорее за мной, Габриель!
– Люси Филипини?
– Ее похитили. Это она послала меня за вами.
Габриель с сожалением смотрит на дымящийся некрофон брата, уже приступившего к его починке.
– Можете лететь с ней, Габриель, ваше присутствие излишне. Здесь останусь я, чтобы проследить за усовершенствованием и доводкой прототипа.
Писатель колеблется между желанием увидеть некрофон работающим и стремлением спасти подругу. Ему снова вспоминается вечная истина: «Выбор подразумевает отказ».
63
Разгулявшийся ветер гнет деревья, рвет траву, поднимает к облакам бумажки, но это не помеха для Габриеля и для его неожиданной провожатой, прилетевшей за ним в башню обсерватории. Из ее скупых объяснений выходит, что Люси заперли в подвале отдельно стоящего дома в северном пригороде Парижа.
Вместе они находят строящуюся виллу, перед которой стоят две машины, «порше» и BMW. На первом этаже, надежно защищенном от капризов стихии, двое валяющихся на диванах субъектов увлеченно играют в видеоигру: кто задавит на городской улице больше пешеходов.
Один, вцепившись в рукоятку, свободной рукой гладит жирного длинношерстного кота. Неподвижное животное жмурится, чтобы не нервничать от мелькающих на мониторе картинок.
Габриель следует за блуждающей душой женщины, ведущей его в подвал, где протянулся коридор с множеством дверей.
– Люси! – зовет он.
– Габриель! – откликается голос из-за запертой двери.
Он находит ее за деревянной дверью, на кушетке у стены комнатушки, похожей на тюремную камеру; кроме кушетки здесь есть унитаз, раковина и стол.
– Что произошло, Люси?
– Я спала. Вдруг мне накрыли нос и рот сильно пахнущим платком. Увидеть напавшего на меня человека я не успела. Очнулась я с черным мешком на голове, со связанными за спиной руками. Судя по тряске, меня везли в багажнике машины. Это продолжалось минут тридцать-сорок, потом тряска прекратилась. Меня схватили за плечи и за ноги и принесли сюда. Потом какой-то верзила сдернул у меня с головы мешок. Я попыталась заорать, но он зажал мне ладонью рот и сказал: «Я оставлю тебе еду и одежду, здесь есть туалет, кричать бесполезно, соседей нет». В этот момент появилась Долорес, она предложила мне помощь. Я попросила ее найти вас, Габриель».
– Долорес? Та, из тюрьмы Ренна?
На это отвечает сама Долорес:
– Рассказ был бы слишком долгим. Достаточно сказать, что, выйдя из тюрьмы, я решила отомстить тому, кто выдал меня с сестрой. Я проявила медлительность, и меня убили. Я долго скиталась, пока не вспомнила про малышку, разговаривавшую с мертвецами, и не решила с ней связаться, чтобы она помогла мне довести до конца мою месть. Поиски были долгими. Наконец я нашла ее в подвале, всю в слезах. Она и велела мне найти вас.
– Подождите, дайте разобраться. Вы спите с Сами, у него дома, вдруг вас усыпляют хлороформом и похищают. А что Сами? Что произошло с ним?
– Не знаю. Либо его тоже похитили и держат в соседней комнате, либо его… О нет, только не это! Какой ужас!
– На грабителей как-то не похоже. Какой им интерес вас похищать? Не станут же они требовать выкуп. У кого? У Сами? У ваших родителей?
– Лишь бы он был жив!
Раздается скрежет отпираемого замка. Открывается дверь, в комнату заходят те двое, с первого этажа.
– С кем это вы тут разговариваете? – удивляется тот, что повыше, ища мобильный телефон. Ничего не найдя, он показывает напарнику жестом, что пленница, должно быть, свихнулась, раз говорит сама с собой. Тот, что пониже, пожимает плечами и достает из кармана шприц и пузырек.
– Что вам от меня надо? Зачем вы меня похитили? Если дело в деньгах, мы можем это обсудить. Я кое-что сэкономила на черный день, в банке лежат две тысячи евро. Можете меня туда отвезти, я их сниму со счета и отдам вам, а вы меня отпустите, согласны?
– Кажется, она не поняла, что с ней происходит, – со смехом говорит коротышка, погружая иглу в пузырек.
– Так объясните! Сами жив? Или вы его убили?
– Сами! Она беспокоится о Сами! – скалит зубы дылда.
– Скажите, что происходит, в конце концов! Я вправе знать! Чего вам от меня надо?
Дылда хватает ее за плечо и закатывает ей рукав. Она пытается сопротивляться.
– Успокойся, все будет хорошо, – говорит коротышка.
– Вот увидишь, – подхватывает дылда с наглым смешком, – твой дух станет витать в краях, о которых ты не подозревала. Ты еще спросишь, почему тебя раньше туда не отправили. Деньги тут совершенно ни при чем, бесплатное путешествие – вот что тебе предлагают.
– Это что? Что в этом шприце?
– Прекрасное название, тебе пойдет… Ге-ро-ин! Нравится? Сейчас ты волнуешься, но скоро отправишься в полет и будешь просить, нет, умолять, чтобы тебя укололи еще!
Он хватает руку Люси.
– Не трогайте ее! – вопит Габриель, молотя обоих громил кулаками, но кулаки проходят сквозь них, не причиняя никакого вреда.
– Мы ничем не можем ей помочь… – стонет Долорес.
Коротышка надевает на руку Люси резиновый жгут, ищет на локтевом сгибе вену и втыкает туда иглу. Люси извивается, но тщетно. Желтая жидкость, введенная ей в вену, разливается по крови.
– Зачем они это делают? – спрашивает Габриель.
– Кажется, я знаю. Так они превращают девушек в проституток. Создают пристрастие к наркотику и удерживают их в плену.
– Нельзя это так оставить!
– Она в материальном мире, мы в нематериальном, поэтому бессильны.
Громилы уходят, бросив напоследок:
– Приятных снов!
Люси ошалело смотрит на закрывшуюся дверь.
– Га… Га… Габриель?
– Да, Люси, я здесь.
– Габриель, я… Прошу вас, помогите!
– Скажите, что мне сделать, Люси.
– Они вернутся, не впускайте их. Это должны быть вы…
– Что еще за «они»?
Долорес показывает ему, что надо поднять голову. Под потолком висит дюжина бродячих душ, изображающих святую наивность.
– Эти еще откуда здесь взялись?
– Они хотят похитить ее тело, – объясняет Долорес.
– Как такое возможно?
– Из-за воздействия героина на мозг ее аура утратит герметичность, дух уже не сможет задержаться в теле и покинет его. Все блуждающие души хотели бы воспользоваться этой возможностью и позаимствовать ее телесную оболочку.
