В конце нулевых он учился в МГУ на факультете ВМК (вычислительной математики и кибернетики) и параллельно посещал спецкурс «виртуальное зрение», затем пробился в лабораторию компьютерной графики и мультимедиа при факультете, именно там он впервые поучаствовал в экспериментах по машинному обучению и узнал о нейросетях. Сама идея алгоритма, который может переписывать сам себя и совершенствоваться без участия человека, завораживала его. Кроме того, там же в лаборатории Костя и разработал свой первый алгоритм по распознаванию лиц.
– Строго говоря, на эту идею меня натолкнул мой наставник. Он писал научную работу о программах, способных распознавать пол человека на фото. Я взял его исходный код, расковырял его и написал на его основе свой.
Алгоритм был сырой, данных мало, на тот момент у Кости просто не было необходимых ресурсов и мощностей для развития этой идеи, и он на время ее отложил.
Окончив университет, он отправил резюме в какую-то серьезную софт-компанию, типа Adobe, успешно прошел собеседование и отправился в Голландию, где три года проработал в одном из филиалов. Дома после работы в качестве хобби он продолжал совершенствовать свою нейросеть. Зарплата позволяла наращивать мощности и покупать место на серверах, и так он разработал свою первую систему распознавания – пока не лиц, но узоров на крыльях бабочек.
Костя с детства был страстным энтомологом, поэтому, работая с системами распознавания образов, он первым делом вспомнил о чешуекрылых: вручную разметил несколько сотен фотографий крыльев бабочек и начал тестировать систему – результат превзошел все ожидания, его нейросеть легко распознавала виды бабочек на фотографиях и видеозаписях, даже очень некачественных. Затем то же самое он проделал с кошками и создал алгоритм, способный по фотографии определить породу кота. Его лучший друг, Егор по кличке Не-кантовать, собрал из всего этого приложение и выложил в сеть. Тогда-то с ними и связался Иван Ильич Шумский, основатель и глава Компании.
– Он предложил встретиться и за полчаса убедил меня в том, что мой алгоритм – самое важное и прорывное достижение индустрии за последние десять лет. Ха-ха. Иван Ильич умеет толкать речи, да.
Вы, говорил Иван Ильич, будущее. У меня очень влиятельные покровители. Люди там, наверху, не дураки, они понимают, что Сеть (с большой буквы, да) растет и дает огромные возможности, поэтому они сейчас вкладывают большие, огромные деньги в технологии, в искусственный интеллект и в естественный тоже – то есть в вас, друзья мои. Это все ради вас, аванс, и все, что от вас требуется, – творить, создавать новое. Последние три года ты тренировался на кошках и бабочках, Костя, пора переходить на людей.
– И вот мы здесь, в офисе на юге Москвы. – Костя отпил из стакана. – Иван Ильич классный. Странный, но классный. Ты привыкнешь. Косит под Джобса немного – водолазка эта его, одет всегда в черное, очки с круглыми линзами, – но ему можно, он действительно очень широко мыслит. Визионер. Ну ты понял. А еще он пьет и ест только продукты зеленого цвета – бзик у него такой. – Костя рассмеялся.
Довольно странно слышать, как над чужими бзиками потешается человек, который каждый день приходит на работу в рубашках с кислотными галлюциногенными принтами, хотел сказать я, но промолчал. К тому же сам я в детстве ел только еду круглой формы, поэтому прекрасно понимал людей с обсессивно-компульсивными расстройствами.
– И если он взял тебя, значит, он что-то в тебе увидел.
– И что я должен делать?
* * *
В первый же рабочий день у меня начались проблемы. Мне выделили компьютер и канал связи, дали доступ к серверам. Ради любопытства попытался просканировать систему и обнаружил, что наши сервера разрешают анонимные AXFR-запросы, – я полез дальше, но сработала защита, и комп отрубился. Через полчаса в офисе появился Иван Ильич и позвал меня «на пару слов».
– Какого хрена ты делаешь?
– Я?
– Сканируешь мою сеть?
– Я, эээ…
Он выглядел очень спокойным, даже голос тихий. И это почему-то особенно пугало; исподтишка я разглядывал его: какая странная у него форма головы, думал я, остроконечная, как будто яйцеобразная. Вытянутая, как у индейца майя. Или это просто волосы так растут?
– Слышал выражение: самый легкий способ быть обманутым – считать себя умнее других?
– Иван Ильич, я…
– Иди отсюда.
Весь красный от стыда и унижения, я вернулся к своему столу. Костя вытащил один наушник, посмотрел на меня, усмехнулся.
– Что – сканировал сеть? И увидел, что сервера разрешают анонимные AXFR-запросы, ха! Типичная ошибка новичка.
– Не паникуй, все норм. Мы все на это попадались, – сказал Витек; еще один местный программист, его стол рядом с моим; обычно он ни с кем не разговаривал, просто сидел, отвернувшись к стене с компом на коленях, на голове – огромные белые наушники, а в них – статические шумы такой силы, что я слышал ритм басов и ударных – кажется, Sigur ros. – Первое, что делает хакер, попадая в новую сеть, сканирует ее.
– Но…
– Иван Ильич ведь тоже не дурак. Он знает, кто мы и на что способны. Это была ловушка, чувак. Тебя заманили в нее и дали по носу. Чтоб впредь знал, что любая дыра в системе может быть ловушкой, и не лез не свое дело. – Костя усмехнулся. – А ты что думал? У него, – показал пальцем в сторону кабинета шефа, затем постучал пальцем по виску, – ай-кью за 180. Не шути с ним. Кроме того, в каждый комп всторен контроллер трафика – шаг влево, шаг вправо, и тебя отрубают от сети.
* * *
Первое, что бросалось в глаза, – крайняя закрытость, герметичность Компании. Структурно она напоминала подпольный кружок – куча отдельных «ячеек», где никто не владеет всей информацией. Шесть этажей, более четырех тысяч квадратных метров и, если я правильно посчитал, почти триста (а может, и больше) сотрудников. Контроль на входе очень строгий, рамки-металлоискатели, протаскивать свое оборудование строго запрещено, у каждого именной смартфон, одобренный Компанией, и именная магнитная карточка, пройти с которой можно только на свой этаж; мы были на шестом – девять человек, элита, интеллект, мозги, в одном офисе с хозяином; под нами, если я правильно понял, пять этажей рабочей силы – программистов, инженеров, технарей. Общаться с ними нам запрещали. Все это, конечно, граничило с паранойей, но в целом я понимал логику: начальство отсекало любую возможность несанкционированного слива данных и промышленного шпионажа.
Лишь проработав в компании два года, я впервые получил доступ на пятый этаж и смог встретиться с командой программистов, работавших над моим алгоритмом.
Впрочем, я бы соврал, если бы сказал, что атмосфера «на шестом» была угнетающей. Как раз наоборот: обычно работа в офисе, особенно если это работа программиста – дело довольно тихое и унылое, ты просто сидишь перед экраном и долбишь по клавиатуре до тех пор, пока не заболят суставы и глаза, пока звезды в ночи не начнешь путать с битыми пикселями. В Компании все было иначе – это звучит странно, но мне действительно нравилось там работать (во всяком случае, до тех пор, пока нас не подмяло под себя Минобороны), мы постоянно находили способ как-то развлечься и выпустить пар.
