- Я не читала эту книгу…
- Она тоже была аристократкой… Ах, как глупо…
- Мы сходим в библиотеку и посмотрим… Давайте-давайте! Трите ниже! Нечего стесняться! Подождите, я повернусь… Вот так… Видите? Мы в одной лодке, старушка! Почему вы так на меня смотрите?
- Я… Этот шрам…
- Этот? Ерунда…
- Нет… Не ерунда… Что с тобой стряслось?
- Говорю вам - ничего.
С этого дня они больше ни разу не обсуждали, у кого какая кожа.
Камилла помогала ей садиться на унитаз, потом ставила под душ и намыливала, говоря о чем-нибудь постороннем. С мытьем головы получалось хуже. Стоило старой даме закрыть глаза, и она теряла равновесие, заваливаясь назад. Они решили взять абонемент в парикмахерскую. Не в своем квартале - им это было не по карману («Кто такая Мириам? - ответил им кретин Франк. - Не знаю я никакой Мириам…»), - а где-нибудь подальше, рядом с конечной автобуса. Камилла изучила по своему плану маршруты, ища место поживописней, полистала «Желтые страницы», выясняя расценки на еженедельную укладку, и выбрала маленький салон на Пиренейской улице, в последней зоне автобуса № 69.
По правде говоря, разница в ценах не оправдывала такой далекой поездки, но это была прелестная прогулка…
И вот теперь она каждую пятницу, на заре, в тот час, когда светлеет… и так далее, и тому подобное, усаживала растрепанную Полетту в автобус у окна, читала ей путеводитель по Парижу, а если они застревали в пробках, рисовала: парочку пудельков в пальтишках Burberry на Королевском мосту, ограду Лувра, букс и самшит на набережной Межиссери, фундамент Бастилии, надгробия и склепы Пер-Лашез… Когда ее подружка-старушка сидела под феном, она читала истории о беременных принцессах и покинутых певцах. Потом они обедали в кафе на площади Гамбетты. Не в «Le Gambetta» - это место было чуточку слишком пафосным на их вкус, - а в «Bar du metro»: там пахло табачным дымом, посетители напоминали разорившихся миллионеров, а у бармена был склочный характер.
Полетта, соблюдавшая режим, неизменно заказывала форель в миндальном соусе, а бессовестная Камилла наслаждалась горячим сэндвичем с сыром и ветчиной. Они заказывали вина - да - да! - и за милую душу выпивали. За нас! На обратном пути Камилла садилась напротив Полетты и рисовала те же самые вещи, но только увиденные глазами кокетливой налаченной старой дамы, которая не решалась прислониться к стеклу, чтобы не повредить свои великолепные лиловые кудряшки. (Парикмахерша - ее звали Иоанна - уговорила Полетту сменить цвет: «Ну что, согласны? Я возьму "Opaline cendree"… № 34…» Полетта хотела взглядом посоветоваться с Камиллой, но та увлеченно читала историю о неудачной липосакции. «А это не будет выглядеть слишком уныло?» - забеспокоилась Полетта. «Уныло? - возмутилась Иоанна. - Да что вы! Это будет прелестно и очень живенько!»)
Она нашла точное слово: живенько. В тот день они вышли на улицу набережной Вольтера, чтобы кое-что купить, в том числе новую чашечку для разведения акварели в Sennelier.
Цвет Полетты теперь назывался «Лиловый Виндзорский» - она изменила бледному «Розовому золотистому».
Это выглядело гораздо шикарней…
В другие дни они посещали «Monoprix». Им требовался целый час, чтобы преодолеть двести метров от дома до входа в магазин, дегустировали новый Danette, отвечали на идиотские вопросы анкетеров, опробовали новую помаду, примеряли жуткие муслиновые шарфики. Они бродили между рядами, болтали, комментируя великосветские манеры дам из 7-го округа и подростков - их безумный смех, невероятные истории, звонки мобильников и обвешанные плюшевыми зверюшками и брелоками рюкзачки. Они развлекались, вздыхали, хихикали… Они оживали. Времени хватало, у них впереди была вся жизнь…
5
Иногда Камилле приходилось заменять Франка у плиты. Полетта несколько раз честно пробовала ее стряпню - переваренные макароны и подгоревшую яичницу, - а потом твердо вознамерилась научить ее азам кулинарного искусства. Она сидела на стульчике рядом с плитой и объясняла простейшие понятия: пучок душистой травы, чугунная гусятница, раскаленная сковорода, пряный отвар. Видела она плохо, но обоняние ее не подводило… Лук, шкварки, мясо, так, правильно, очень хорошо, достаточно. Теперь помой вот это… Отлично!
- Прекрасно. Не обещаю сделать из тебя искусную повариху, но что-нибудь получится…
- А как было с Франком?
- О чем ты?
- Это вы его всему научили?
- Ну что ты, конечно, нет! Думаю, я привила ему вкус… Но главному учила не я… От меня он узнал, как готовить самые простые - деревенские дешевые блюда… Когда мужу пришлось уйти с работы из-за сердца, я нанялась кухаркой в одну богатую семью…
- И брали его с собой?
- Конечно! А куда мне было девать малыша? Но потом все изменилось… Потом…
- Что?
- Сама знаешь, в жизни все непросто… Потом я знать не знала, где он бывает, куда ходит… Но… Франк очень способный мальчик… У него был вкус к этому делу. Пожалуй, он только на кухне и успокаивался…
- Сейчас все так же.
- Ты видела?
- Да. Он брал меня с собой - подмастерьем… И я его там не узнавала!
- Вот видишь… Но если бы ты только знала, чего нам стоило заставить его учиться… Он с ума сходил от злости…
- А сам-то он чего хотел?
- Ничего. Хотел заниматься всякими глупостями… Камилла, ты слишком много пьешь!
- Смеетесь?! Да я вообще ничего не пью с тех пор, как вы здесь! Держите, глоточек красного сухого очень даже полезен для артерий. Это не я придумала - так врачи говорят…
- Ну… ладно… маленький стаканчик…
- И не делайте такое лицо… Вы что, в тоску впадаете от спиртного?
- Да нет, это из-за воспоминаний…
- Несладко пришлось?
- Временами очень…
- Из-за него?
- Из-за него, из-за самой жизни…
- Он мне рассказывал…
- Что?
- О своей матери… О том дне, когда она приехала забрать его, и о том, что тогда случилось…
- Знаешь… Самое отвратительное в старости… Налей-ка мне еще… Дело не в теле, которое отказывается служить тебе, а в угрызениях совести… Мысли о прошлом мучают тебя, терзают днем и ночью… Все время… Бывает, пытаешься их прогнать и не знаешь - то ли закрыть глаза, то ли не закрывать совсем… Наступает такой момент, когда… Господь свидетель, я пыталась… Пыталась понять, почему все у нас пошло наперекосяк… Все… Но…
- Но?
Полетта дрожала.
- Но у меня ничего не получается. Я не понимаю. Я…
Она плакала.
- С чего же все началось?
- Началось с того, что я поздно вышла замуж:… О, у меня, как у всех, была своя великая любовь… Вот только ничего из нее не получилось… И я пошла за очень милого мальчика, чтобы доставить удовольствие родным. Мои сестры давно отделились, у каждой была своя семья, и я… Ну, в общем, я тоже стала замужней дамой…
