В общем, ребята-то мне понравились, особенно, понятное дело, Лена, а вот факт их наличия на этом собрании – совсем даже наоборот, не понравился категорически. Такого уровня заведениям простой грипп обычно не интересен. И подозреваю, что вот прямо сейчас я и узнаю, чем именно они занимаются. И все та же чуйка подсказывает, что услышанное мне не понравится совершенно…
И я оказался совершенно прав. То, что мне рассказали, не радовало совсем. Скорее, наоборот, здорово напугало, хотя меня напугать ой как не просто. Но в наших условиях полного раздрая и разобщенности слово «эпидемия» звучит почти смертным приговором. Особенно если верны предположения, что эпидемия не природная, а имеющая рукотворную природу. Боевой штамм, «ушедший в побег», сейчас все одно что «Черная смерть» для средневековой Европы. Тогда, если меня память не подводит, чуть не половина населения вымерла. Подозреваю, что тут может оказаться еще хуже. Пока все, что рассказывают Андрей и Лена, мои догадки только подтверждает.
– На данный момент вспышки заболевания зарегистрированы в двадцати трех населенных пунктах, – говорит Андрей и водит короткой указкой по висящей на стене карте. – И это только те, из которых информация успела дойти. Сколько мелких поселений вымерло, не успев никого оповестить, – вопрос открытый. Причем расположены они друг от друга, как вы видите, довольно далеко, что тоже может говорить не о природном, а о рукотворном происхождении эпидемии. Способ передачи вируса предположительно воздушно-пылевой. То есть возбудитель переносится ветром с частицами пыли, при этом заражению подвергаются огромные территории и в непосредственном контакте с зараженными нет необходимости. Говорить о вирулентности пока рано, так как возможности для выделения инфекционного агента и проведения исследований у нас на данный момент нет. Но уже понятно, что инкубационный период длится от двух до четырех часов. Первые проявления напоминают симптомы гриппа, что позволяет предположить респираторный путь передачи: повышение температуры, боль в горле, головные и мышечные боли. Еще через шесть часов появляются рвота, кровотечения из слизистых оболочек, сильное обезвоживание. За этим следует головокружение, сонливость, измененное сознание и конвульсии, приводящие к коме в срок от шестнадцати до двадцати четырех часов. Коэффициент летальности составляет сто процентов, то есть ни одного случая выздоровления за счет естественного иммунитета не зафиксировано.
Сижу, слушаю, и как-то нехорошо мне становится. Какая-то, прости господи, «Обитель зла», вот-вот появятся черные внедорожники с эмблемой корпорации «Амбрелла». Только что-то не смешно ни разу!
– Прошу прощения… – Когда Косьмин ненадолго замолкает, чтобы перевести дыхание, я, словно школьник, поднимаю руку. – Опасностью и срочностью положения я уже проникся достаточно. Понял, что вы не шутите и все крайне серьезно. Но я-то чем вам могу помочь? И почему именно я?
– Потому что есть вакцина, – жестом останавливает Андрея Портнов. – Но за ней нужно отправить людей.
– Так и отправили бы… Вон того же самого капитана Архипова, который меня сюда привез. Или он старлей пока? В чем подвох-то?
– Капитан он, – соглашается Портнов. – А подвох в том, куда именно нужно ехать. И к кому. И кому именно… Вакцина есть в «Зоне-31».
– Старопетровск, значит…
– Он самый. И при власти там сейчас ваши бывшие коллеги из «Стрижей». Очень хорошо подготовленные военные-профи. Причем не успевшие вакцинироваться на момент той печально известной аварии. Помните, как вообще «Зона-31» появилась? Из-за чего вокруг Старопетровска карантинные кордоны выставили?
– Помню, – согласно киваю я. – Утечка неизвестного вещества, над которым там работали втихаря «транснационалы». Все, не успевшие своевременно покинуть зону поражения и предварительно не привитые, были заражены. А там редкостная дрянь с необратимыми изменениями психики, повышением уровня агрессии…
– Именно, – кивает Алексей Александрович. – Причем не только психики, но и частично физиологии. Да, в злобных неандертальцев-людоедов с автоматами они там не превратились, к счастью, но людьми стали… скажем так… своеобразными и в общении сложными. Крайне агрессивными и жесткими, даже жестокими, скорее. И мы решили, что посылать к ним лучше кого-то из своих.
– Но почему именно меня? Среди вологодских «хэдхантеров» едва ли не половина – бывшие «стрижики».
– Потому что не все ваши «стрижики» в прошлом входили в число руководителей.
– А я входил?
– А разве нет?! – в сердцах хлопает ладонью по столешнице Портнов. – Мы не конкретно вас, Татаринов, разыскивали. Еще искали Фишера и всех остальных ваших, из числа руководства ЧВК, кто в Чухломе будущих «князей» кошмарил и под себя прогибал. Но первым в поле зрения наших людей попали именно вы. А ждать кого-то еще… Сами видите, нет у нас времени ждать.
Блин, вот буквально несколько минут назад размышлял я о вреде стереотипов. И вот – пожалуйте бриться, на них и налетел. Вот как теперь людям объяснять, что не было там, в Чухломе, ни одного руководителя, один оперативный состав? А на переговоры пошли не самые по должности старшие, а самые языкастые и отмороженные.
– Вас старопетровские в прошлом знали, наверняка вспомнят, – продолжает чуть успокоившийся Портнов. – Вам договариваться будет легче, чем тому же Архипову или еще кому-то.
– А можно сделать еще проще и вообще не связываться с этими отморозками-«химиками», – подает голос Бурлаков. – И отправить только одну группу, а не две. И только к нашим торговым партнерам. А мутанты эти злобные пусть и дальше там у себя в Старопетровске сидят, благо наружу не лезут особо…
– Так, стоп, Антон Игоревич! – буквально на полуслове обрывает его бывший собровец. – Мы этот вопрос уже вроде обсудили. Все яйца в одну корзину складывают только идиоты. Есть два возможных варианта – по обоим и будем работать, не разоримся. И к вашим люди поедут, и к «химикам» Татаринова отправим. Для надежности.
– К «химикам»? – Словечко явно жаргонное, но вот что значит, мне не понятно.
– Ваши бывшие коллеги из Старопетровска так сами себя называют, ну, по крайней мере те, что с нами на контакт выходили. Почему именно «химики» – не спрашивайте, понятия не имею.
Так, вот теперь ситуация начинает проясняться. Цели и задачи определены, и я снова почувствовал почву под ногами. А то запугали чуть не до икоты, я уже не знал, что и думать, к чему готовиться.
– Каким составом выдвигаемся, на чем, что везем в качестве оплаты? И сколько по выполнении задачи получу я?
– Вот, приятно видеть человека с правильным отношением к вопросу, – хмыкает себе под нос Шпичко. – Выдвигаетесь тремя машинами. Всего семь человек: вы, пять бойцов нашей огневой группы для обеспечения прикрытия и научный специалист, – Портнов кивает в сторону Дворжецкой и Косьмина. – Кто с кем едет, они там сами определятся.
– Угу, монетку подбросим, – белозубо улыбается рыженькая Лена.
– Да хоть спички или соломинки тяните, мне без разницы. – Министр обороны стольного града Кирова к шуткам сейчас точно не расположен.
