Все! Отныне ее жизнь была в его руках. Он даже не знал об этом. Но какая разница! С ней случилось так. Вот и все.
На следующий день они снова встретились. Поехали в другой ресторан, тоже, как оказалось, один из лучших. Опять не могли наговориться.
Влад знал несметное количество стихов, напоминая этим Натке отца. Она слушала с наслаждением.
Занимался молодой человек бизнесом. Каким, вникать не хотелось. Какая разница? Даже если бы он был нищий… Но он нищим не был. И на этот раз оплатил солидный счет. И договорились созвониться назавтра.
Чувство счастья, полета поглотило Натку. Главной целью ее жизни стал он. Влад. Ее человек. Самый главный. Важнее ее самой.
На следующий день случилось страшное. Он не позвонил. Она ждала весь день с телефоном в руке, чтоб откликнуться сразу же. И ничего. Часов в десять вечера она попробовала позвонить сама. Результат: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
Наверняка что-то случилось. Наверняка. Натка послала несколько эсэмэсок: «Отзовись. Дай знать, что случилось».
Не отозвался.
Как она прожила две недели, лучше не вспоминать.
Это и жизнью назвать трудно. Но как-то продержалась. Все обдумывала, что сделала или сказала не так, чем от себя отвратила. Не было ответа! Вот не было – и все! Напротив: все ощущения подсказывали, что все как раз было удивительно прекрасно и гармонично. В принципе, он ей ничего не должен. О любви ни слова не говорилось. Ни поцелуев, ни объятий, ни прикосновений, кроме того, на выходе из ресторана в первый раз. Влад имел полное право не позвонить. Ну, поговорили и разошлись.
Неужели такое возможно?
К концу второй недели чуть-чуть полегчало. Жизнь продолжалась. Была это уже не прежняя, вольная и спокойная жизнь. Это была жизнь-инвалид. Для полноценного существования нужен был он.
Не секс с ним. Не постоянная жизнь с ним. Но хотя бы встречи пару раз за неделю, хотя бы звонки, хотя бы ощущение его присутствия где-то неподалеку.
Поделать Ната все равно ничего не могла. Насильно мил не будешь.
В памяти постоянно стали всплывать профессорские пророчества. Мол, погоди, и тебя настигнет. Тогда поймешь.
Свершилось. Она поняла.
Вдруг кто-то словно надоумил ее: надо поехать в тот ресторан, где они были в первый раз. Влад же говорил, что это его любимое место. Надо туда ездить и ездить. И когда-нибудь он тоже окажется там. И тогда она спросит его, что случилось. Просто спросит, и все.
Поехала. Заказала для приличия что-то первое попавшееся: все это время есть она почти не могла. Сидела час, другой.
Неожиданно к ней подсела старая, еще со школьных времен, знакомая.
– Привет, – говорит. – А я тебя тут две недели назад видела с Владом. Но не была убеждена, что это ты. Ты цветешь!
– Ты знаешь его? – удивилась Натка. Она обрадовалась. Словно весточку от Влада получила.
– Конечно знаю. Мы с ним в музыкалке вместе учились. У одного педагога. Влад постарше нас с тобой, года на четыре.
Вот это да! Как мир тесен, оказывается!
– Что ж ты не подошла тогда? – спросила Натка. – Раз Влада наверняка узнала.
– Да постеснялась как-то. Вы такие веселые сидели. Чувствовалось, что третий лишний. Ну и потом… Его в неловкое положение ставить не хотелось. У него жена как раз в роддоме лежала, только родила. А он тут сидит с такой красавицей… Он бы не обрадовался…
– Он женат? – удивилась Натка.
Такое ей и в голову не приходило.
– Женат. На еще одной нашей, из музыкалки. Любовь была… Мы все завидовали. Они после школы сразу почти поженились. Ребенок родился. Этот, который сейчас, второй у них.
Удивительно: известие о семейном положении Влада ничуть не расстроило Натку. Наоборот. Она почувствовала прилив счастья и веселья. Вот, значит, в чем дело! Не в ней совсем! Не в том, что она какая-то противная, скучная, малоинтересная. Просто – жена родила. Забот полон рот. И все!
Как хорошо она придумала – поехать в этот ресторан! Чутье подсказало.
Ну что ж теперь! Рушить чужую семью Ната не собиралась. Мало того: даже повода так думать Влад ей не давал. Мило пообщались пару раз и разошлись. И он по-своему даже порядочно поступил, решив не морочить девчонке голову.
Надо было брать себя в руки и начинать жить заново, как будто его и не было никогда. Будто приснился он. Бывают приятные сны, после которых не хочется просыпаться. Вот – это такой сон.
Как-то она с собой совладала. Как-то загнала чувство к случайному знакомому глубоко-глубоко. Почти даже не болело. Иногда она вспоминала, думала: а вдруг бы… Она приняла бы его любого: и с детьми, и без денег, и с любыми пороками… Лишь бы позволил быть рядом.
Но какое там! Нужна она ему! Он и думать о ней забыл. У него семья, любовь, дети…
Прошло лето, миновала осень, завершилась зима…
Жизнь вошла в свою колею. Скучная жизнь для себя. В поисках удовольствий, вещей, впечатлений… Мало что радовало. Но зато ничто и не печалило.
И вот когда на деревьях уже начали появляться листочки, произошла их третья встреча. Совершенно случайная и обыденная. Они оказались в пробке рядом! Сначала Натка заметила его машину и подумала, что вот, мол, у Влада такая же. А потом поняла, что за рулем он! Он Нату не видел, говорил по телефону. Ей бы и не лезть. Постоять рядом, порадоваться, что выжила тогда, и уехать.
Но разве это было возможно? И какая нечистая сила подстроила эту встречу в многомиллионном городе? Чтобы остановиться вот так вот рядом!
Она открыла окна в своей машинке, перелезла с водительского кресла на соседнее, пассажирское, и постучала ноготком в его стекло.
Он вздрогнул, узнал, заулыбался, открыл свое окно, взял ее руку в свою, не прекращая разговора. И все время, пока говорил, держал ее за руку!
Он обрадовался! Она же видела! Мог бы вообще окно не открывать. А уж тем более за руку взял!
В пробке стояли катастрофически недолго: каких-то полчаса. Она бы и месяц простояла.
– Ты куда девался тогда? – спросила Натка.
– Дела, куча дел, – ответил Влад.
Она тонула в его улыбке.
– Я слышала, у тебя тогда ребенок родился, – сказала она прямо.
– Ага. Я знаю, что ты знаешь. Мне Викуша сказала, что вы с ней увиделись случайно.
– Ну да. А я ждала звонка, думала, случилось что-то с тобой.
– Всякое было. И случилось – тоже. Ладно, не будем об этом, – помрачнел Влад.
– Я могла бы помочь, – предложила Натка. – Легко.
– Никто мне уже не поможет, – вздохнул ее любимый.
Улыбка исчезла с его лица. Натке очень хотелось, чтобы он улыбался снова.
