Я вздохнул:
– Почитайте внучке «Алису в Стране чудес» Льюиса Кэрролла, – посоветовал я.
Бенджен хлопнул себя по лбу:
– Ох, вы и шутник, сэр! – сказал он. – Надеюсь, вы в этой передряге не потеряете голову.
– Тогда я крикну: «Вы просто колода карт…» – ответил я. – А с чего бы мне голову терять?
– Кажется, сэр, на вас объявили персональную охоту, – серьезно ответил Бенджен. – Ходят слухи, что новый начальник охраны мистера Кохэгена нанят вовсе не для того, чтобы сторожить «Гроб». Говорят, что это профессиональный киллер. И охотится этот самый Бельмондо, или как его там, возможно, за вами.
Приехав в цирк, мы с Блейком тут же бросились на поиски Ариэль. К счастью, долго искать ее не пришлось: она была в брохе, работала за одним из только что установленных электронных терминалов и тут же бросилась навстречу, едва мы вошли.
– Мы за вас очень волновались, – сказал я. – Не надо было вам все-таки выходить из цирка.
У Ариэль искрились глаза, ее волосы в лучах солнца, падающего сквозь оконные проемы, пламенели.
– Мне надо было привезти сюда консоли, – сказала она, озорно улыбаясь. – И потом все равно мне завтра на работу.
– Боюсь, что нет, с твоей работой возникает вопрос, – сказал Блейк и рассказал Ариэль обо всем случившемся.
– Значит, получается, что все эти годы они просто нас грабили? – с интересом уточнила Ариэль.
– И жили за ваш счет, – подтвердил я. – Но мы с Блейком поставили на этом точку.
Блейк тем временем вместе с цирковыми рабочими занялся разгрузкой оборудования. Главной «движущей силой» у них был бородатый женщина, бугрившийся мышцами.
Для моей лаборатории он выделил просторное помещение между электрощитовой и котельной. Отчасти, вероятно, в расчете на то, что от моего генератора можно будет запитать электросеть цирка.
Впрочем, он и не думал этого скрывать:
– С другой стороны, вы можете подключать оборудование к электрощитовой, если с вашим генератором что-то случится.
Я знал, что с генератором вряд ли что-то случится: это был девайс работы фирмы «Симменс и Гальске», причем документацию по нему они купили, насколько я знаю, у российского Министерства обороны. Но Блейку я не стал говорить об этом, просто кивнул, соглашаясь.
– Байрон поможет вам все подключить, – сказал Блейк, – и, Фокс, я был бы вам благодарен, если бы вы сегодня с Байроном вместе посидели в щитовой. На случай, если мои заклятые друзья все-таки решат сильно укоротить нашу программу.
Я снова согласно кивнул.
Пока представление не началось, я спустился в фойе. Там уже торчал Барт с внуками и девушкой-лепреконом, чьи глаза были словно клонированы с глаз Барта. Я поздоровался с ними, после чего Барт отвел меня в сторону и сказал:
– А что сегодня в канцелярии-то нашей творилось! Прилетели наши голубки и устроили знатную разборку. Крик стоял до небес. Чем у них все закончилось, я толком не знаю, но Кохэген, как дракон, улетел к себе в «Гроб» чернее тучи, а сын Харконена, похоже, опять сидит под замком. Не советую Ариэль завтра туда соваться. Пусть лучше увольняют к чертям, здоровье дороже.
– Я и сам так думаю, – серьезно сказал я. – Но больше всего я боюсь, что выборы накроются медным тазом.
– Не накроются, – убежденно заявил Барт. – Фредди хоть и увалень, но по ариэлевским инструкциям во всем разобрался. Еще одна причина, по которой нельзя соваться туда: Ариэль им больше не нужна. Они могут с ней что угодно сделать. Я теперь уже сомневаюсь, что тот археолог действительно сам с причала сковырнулся.
– О чем это вы болтаете? – к нам подбежала Ариэль.
– О вас, – честно ответил я. – О том, что вам завтра на работе появляться не стоит. А там видно будет…
– Знаю. Мне полчаса назад кто-то забанил доступ к системе, только через форму голосования. И так по всем терминалам. Даже в «Лепреконе». – Ариэль лукаво подмигнула: – Хорошо, что я это предусмотрела. Все, что мне надо было сделать, я описала скриптом, а на доступ к ряду разделов прикрепила пароль. Теперь ни я не могу вмешаться в процесс, ни они…
– Умница, – похвалил ее я.
– А еще, – с невинным видом сообщила мне Ариэль, – я поменяла их ролик на свой. Так что в субботу вся страна ну очень удивится, узнав, чем на самом деле занимаются ее высшие эшелоны.
– И эти эшелоны мы пустим под откос, – ухмыльнулся в ответ я.
– Очень на это надеюсь, – вздохнула Ариэль. – Но на этот момент меня больше беспокоит Барби.
Я вспомнил, что еще несколько недель назад Ариэль считала Барбару своим лютейшим врагом. О женщины!..
– С ней невозможно созвониться. Мобильный и рабочий телефоны молчат, а Мэри-Сью говорит, что она с утра улетела куда-то… как она выразилась? «Расфараоненная», кажется.
– Расфанфароненная, – подсказал я. – Может, у нее свиданье?
– С кем же? – удивилась Ариэль.
И тут я вспомнил, что Барби взяла на себя этого самого таинственного киллера или охранника Кохэгена, и мне стало тревожно.
Но тревога моя оказалась совершенно напрасной: незадолго до начала представления, к нашей вящей с Ариэль радости, в фойе вошла Барбара, но не одна, а в компании. «Расфанфароненная»? О, нет, не то слово! Я бы сказал, что Барбара просто расцвела. Вместо перманентно усталой худой женщины средних лет перед нами, словно Венера из морской пены, явилось воплощение мужских вожделений. Барбара казалась хрупкой, изящной, словно фарфоровая статуя, а ее некогда тускло-рыжие волосы струились по плечам сияющим медным потоком. Я понял, что мне очень нравятся рыжие женщины…
Компанию Барбаре составлял мужчина из тех, которые после достижения половой зрелости практически перестают меняться. Невозможно было точно определить его возраст, и очень сложно, отвернувшись, описать черты лица. Он был под стать своей даме худощав, но за этой худобой чувствовалась скрытая сила, какая бывает у солистов балета или гимнастов. Черты лица были тонкими, но не мелкими, нос с горбинкой и блестящие черные глаза вкупе со слегка волнистыми черными волосами говорили о его южном или юго-восточном происхождении, но кожа была бледной и слегка веснушчатой.
А главное – Барбара рядом с ним словно ожила. Нет, дело было совсем не в макияже, не в элегантной, в меру откровенной одежде – что-то поменялось даже в ее глазах.
– Блейк, Ариэль! – обрадовалась нам Барбара и повернулась к своему спутнику. – Познакомьтесь, это Пьер, мой друг.
Слово «друг» Барби произнесла с такой теплотой, с какой дети говорят о своих новорожденных младших братьях… до того, как их увидят.
– Очень приятно, – сказал мужчина, пожимая мне руку. – Весьма наслышан… док.
– Мне лестно, – улыбнулся я, – вы, похоже, недавно в городе?
– Как и вы, – вежливо ответил он. – Но думаю здесь задержаться, мне здесь нравится. Удивительное место!
