– Дорогой Блейк, – проникновенно сказал я. – Я, конечно, не банкир, но мне кажется, вашего предка банально кинули. Это же отработанная схема. Вы слыхали выражение «овердрафт»?
Когда я объяснил, как работает эта схема, Блейк заревел, как раненый бык:
– То есть все это время я с моим цирком содержал этих дармоедов? А они, с барского плеча, кидали мне огрызки от купленного за мой счет пиршества.
– Ага, именно так, – подтвердил я. – Но мы положим этому конец. Вы как трассат
[12] сделки имеете право установить режим обслуживания счета. Завтра я еду в Дандолк, мне там нужно забрать посылку. Вы могли бы поехать со мной? Мы зайдем в банк и, не раздумывая, положим конец этой бессовестной обдираловке.
– Завтра же у меня представление, – взмолился Блейк.
– Вот что, – вмешалась в наш разговор Ариэль. – Вы с папой и вправду поезжайте, а я послежу за цирком. Беспокоиться за меня не нужно. В цирк они не сунутся, Харконены его как огня боятся.
– Знать бы еще, отчего они его так боятся, – вздохнул я.
– Понятное дело, помнят о проклятии, – усмехнулся Блейк.
– А сами вы что думаете об этом проклятии? – спросил я напрямую.
Блейк пожал плечами:
– Если оно существует, то на лепреконов почему-то совершенно не действует. Вокруг цирка всегда было много… странного.
– Например?
– Например, деревья. Вы никогда не обращали внимания на то, какие деревья растут возле цирка?
Теперь плечами пожал я:
– Не помню я никаких деревьев. Вроде кустарники какие-то, никаких деревьев я там не видел. А вообще не присматривался…
– А это и есть деревья, – улыбнулся Блейк, – береза и ольха. Высокорослому по грудь, а выше они и не растут. И трава возле цирка тоже растет совсем коротенькая, словно подстриженная…
– И это происходит только возле цирка?
– Не знаю. В других местах все нормально вроде бы. Я специально не смотрел.
– Все это действительно странно, – озадаченно протянул я. – Но этим мы займемся позже. Пока у нас актуальны совсем другие вопросы.
В конце концов я принял настойчивое приглашение Кэрриганов и заночевал у них на диване. Мы с Блейком решили отправиться в путь с утра пораньше: дел было много, а хотелось все-таки вернуться до начала циркового представления.
Мы выехали рано утром, на пригородных полях еще лежало густое, ватное одеяло тумана. Сначала мы с Блейком дружно зевали и хмуро помалкивали, потом, когда уже день разошелся, а Хоулленд остался далеко позади, наконец пробудились и принялись обсуждать наши будущие планы. Да, мы, двое взрослых, разменявших полвека мужчин, с воодушевлением подростков обсуждали, как нам обустроить Хоулленд. Блейк даже делал пометки в блокноте. За этими разговорами и дорога показалась короче. Я и не заметил, как мы въехали в Дандолк и оказались у банка незадолго до его открытия. Время было, и мы успели выпить по чашечке кофе. Немногочисленные прохожие откровенно глазели на нас, а любопытные дети даже подбегали к нашему столику, но быстро отбегали под укоризненные окрики своих мамаш. Когда банк открылся, мы немедленно запросили аудиенции у управляющего, и нам, как владельцам счета с хорошим оборотом, ее немедленно предоставили.
Управляющий оказался веснушчатым полноватым парнем, видимо, ровесником Ариэль. Когда мы изложили суть дела, он попытался было гнуть пальцы:
– В нашем банке все сделки проводятся в соответствии с законодательством и условиями заключенных договоров. Деньги со счета снимает трассант; у него есть право второй подписи, и в договоре прописано, что он может снять со счета необходимую сумму по оплате задолженности трассатом.
– Снять единовременно или снимать постоянно? – в лоб спросил я.
Парень потупился:
– Вообще-то при подобных сделках предусматривается, что сумму трассант снимает единовременно по поступлении, за вычетом процентов, конечно. Откровенно говоря, я не совсем понимаю, каким образом эта сделка была оформлена овердрафт.
– А вы поднимите бумаги и проверьте, – предложил я.
– Но ведь у трассанта есть право подписи! – взбунтовался управляющий, но я его осадил:
– Второй подписи. А у трассата – первой, верно?
– Ну да. Так обычно…
– И он имеет право отозвать вторую подпись. Собственно, это мы и собираемся сделать, кроме всего прочего.
Я достал свой паспорт (английский, а не хоуллендский) и предъявил его управляющему:
– Вы, конечно, меня не знаете, но если у вас есть под рукой интернет, можете просто забить в Гугл мою фамилию. Или полистать Википедию – как вам удобнее. Время у нас есть, я подожду.
Парень опять хотел возразить, но что-то заставило его передумать. Обнаружив в Вики статью с перечислением всех моих регалий, парень насупился, как сыч.
– И пусть вас не смущает то, что со мной произошло, – усмехнулся я. – У меня достаточно знакомых в Лондоне и в Дублине, чтобы как следует раскрутить это дело. Даже если я его каким-то чудом проиграю, удар по деловой репутации банка, допустившего мошенничество длиной в сто лет, будет сокрушительным и непоправимым. Но, к счастью, у нас есть альтернатива.
– Какая же?
– А вот какая… Службы банка сами могут выявить факт этого мошенничества. Вы можете задним числом написать письмо, в котором раскроете, как недобросовестные мошенники водили за нос и нас, и вас. Тогда из соучастников этой аферы вы превратитесь в честных героев. Но сроки, увы, поджимают – письмо мне нужно через час. И притом заверенное по всей форме.
– Да о чем это вы! Я же не успею! – на лице управляющего было явственно написано отчаянье. – Вы представляете, что такое поднять все записи, все счета за сто лет! Тут надо целый отдел подключать…
– Успеете, – холодно ответил я. – Хочешь жить – умей вертеться. И добрый совет – у вас есть право самим закрыть вторую подпись для наших жуликов. Вот и закройте, пожалуйста. Это и в наших, и в ваших интересах.
Парень закусил губу:
– Хорошо. Подождите, пожалуйста, меня в комнате отдыха. Я отдам распоряжения и тотчас вернусь.
Мы с Блейком ушли в комнату отдыха, небольшую, но уютную. Впрочем, нам с Блейком комната не казалась такой уж маленькой. Вот еще одно преимущество маленьких людей: обычные помещения им кажутся огромными дворцами.
– Он сейчас, конечно, свяжется с Дублином, – вслух размышлял я. – Выслушает от начальства, какой он козел, отделается легким испугом и все сделает, как надо.
– Вы, док, как я погляжу, еще и в экономике разбираетесь! – восхитился Блейк.
