– А программу можно взять мою, – предложил Барт. – В городе с того времени ничего не поменялось, так что все остается в силе: улучшение качества доступного медицинского обслуживания, качественное доступное образование, социальная пенсия и страхование, достойная оплата труда, улучшение социально-бытовой сферы в целом. Ну и все такое… Вы же помните, что тогда мы все тщательно проработали…
– Прозрачность бюджета и подконтрольность органов власти, – добавил я.
– Хорошо, – сказал Бенджен. – Барт, у вас есть эта программа в электронном виде?
– У меня ее и в напечатанном-то виде не осталось, только в голове. Но завтра я напишу ее по памяти, – ответил тот. – Но программа – это, конечно, хорошо, а вот как сделать так, чтобы народ предпочел нас привычной стабильности? Как это!.. Стагнации вроде бы… Что у нас есть, кроме лозунга «С нами док!»?
– Для этого нам надо показать, что власть двух домов не просто застой, но и регресс, – сказал я. – Странно, ведь хоуллендцы смотрят телевизор, неужели они не видят, как далеко ушел вперед большой мир?
– Лепреконы – реалисты, – ответил Блейк. – Они не верят, что сами могут добиться такого же. Им кажется, что они для этого слишком маленькие.
И тут Ариэль положила на стол флешку:
– Это копия данных финансовой базы страны, – она обвела присутствующих взглядом. – Док велел мне скопировать ее, и я это сделала, предварительно проглядев документ по верхам. Просто не успела просмотреть более детально. Но и так в нем очень многое настораживает…
По блеску глаз Ариэль я понял – рыбка клюнула! Что-то там есть, за что можно будет зацепиться. Отлично!
– Наши бонзы оказались великими махинаторами, – немного смущаясь, заговорила Ариэль. – Кохэген уже давно возвращает себе в виде возмещения все налоги, что платит в казну. Он-де градообразующее предприятие, ему нужны средства для реструктуризации, модернизации… – Ариэль сморщила носик.
– А Харконен? – спросил я.
– А Харконен «инвестирует» в свои предприятия средства из госбюджета, а прибыль кладет себе в карман. Он даже ставки в казино и на скачках делает из этих денег. Причем неизбежные потери списывает на внешние валютные риски, оттого каждый раз закрывает бюджет с дырой.
Ариэль хищно улыбнулась. Я чуть не рассмеялся, настолько это не вязалось с ее ангельским обликом.
– Более того, Харконену кровь из носу нужно сейчас стать президентом, чтобы получить доступ к казне. Дело в том, что он так подсел на азартные игры, что даже стал делать ставки из собственных ресурсов. «Харконен Энтерпрайзес» в любом другом государстве давно объявили бы банкротом, но у них в «Гробу» ни разу не было ни одной налоговой проверки.
– Вот-вот, – сказал я. Все с интересом уставились на меня. – Если Бог позволит Блейку стать президентом, нам в первую очередь нужно будет провести эти проверки, а до этого арестовать активы обоих. Бенджен, вы сможете это сделать? У «Харконен Энтерпрайзес» есть охрана?
– Нет.
– А в «Гробу»?
– Тут все как-то напряглось… На днях Кохэген нанял какого-то мутного типа по кличке Бельмондо, как раз вроде бы для этого. Я навел справки об этом Бельмондо: парень – бывший член одной частной военной компании, «дикий гусь», засветился в недавних украинских событиях, после чего ушел из этого бизнеса, вроде даже со скандалом. Если мое чутье не подводит, то у нас он банально прячется, так что…
Барбара кашлянула и сказала:
– Постойте, Бен, не спешите. Сначала все-таки надо узнать поподробнее, что это за Бельмондо. Это я возьму на себя.
– Почему?
– Потому, сэр, что, если он действительно бывший «дикий гусь», с ним могут возникнуть нешуточные проблемы. «Дикие гуси» – крутые ребята, а зачем вам ненужные жертвы среди ваших парней?
– И что ты предлагаешь?
– Слабый пол сильнее сильного в силу слабости сильного к слабому, – очаровательно улыбнувшись, сказала Барби. – Полагаю, я справлюсь с этим Бельмондо. Если, конечно, он не предпочитает мальчиков. Тогда, Бенджен, действовать придется вам… По профессиональной линии, конечно, – засмеявшись, быстро добавила она.
Мне показалось, что она уже что-то знает про этого Бельмондо. Может, уже видела его и даже успела познакомиться, она ведь у нас неугомонная.
Я смотрел на своих знакомых и не узнавал их. Они словно расцвели. Бенджен, Барт и Блейк будто сбросили по десятку лет, Барби превратилась в женщину-кошку, сексуальную и опасную, а Ариэль вообще стала язычком живого пламени. Возможно, их азарт и вера в успех передались и мне, поскольку к концу заседания я вновь почувствовал такой же душевный подъем, как и вчера.
«Этак и я помолодею…» – подумал я. Не зря же говорят, что адреналин – лучшее лекарство от старости. Судя по моему нынешнему самочувствию, этого лекарства в моей крови было полным-полно.
Я отвез Ариэль и Блейка домой, и мы допоздна просидели над скопированной Ариэль информацией. Картинка получалась – просто загляденье: в маленьком Хоулленде коррупция цвела буйным цветом. К часу ночи у нас уже был материал для убойного «предвыборного ролика», которым мы решили заменить тот, что кандидаты крутят на теледебатах вечером накануне выборов. О «дне тишины» в Хоулленде, похоже, не имели ни малейшего представления.
Неожиданно для меня отчетливо прояснился еще один животрепещущий вопрос. Мистер Харконен опрометчиво хранил на винчестерах государственного сервера бухгалтерию «Харконен Энтерпрайзес». Я обратил внимание, что Харконен регулярно пользовался неким источником средств, судя по всему довольно солидным – в год из этого источника он получал порядка двух миллионов фунтов. Я начал раскручивать эту историю и вышел на некий счет в одном из ирландских банков, но никак не мог понять, откуда на этот счет в таких количествах поступают средства.
Тогда Ариэль воспользовалась одним из кодов доступа «Харконен Энтерпрайзес». Мне ее действия казались чем-то сродни волшебству, чем-то близким к тому, что называют хакерством. Но сама Ариэль скромно объяснила, что, поскольку все денежные операции Харконенов и Кохэгенов ведутся через все тот же сервер, коды доступа сохраняются в логах. А вот пароли для осуществления транзакций не сохранялись, иначе мы могли бы взломать банковские счета обоих семейств, а жаль. У меня, признаюсь, появилась шальная мысль: наказать Харконена с Кохэгеном еще и фунтом.
И что же выяснилось?
Деньги на счет поступали из доходов от продажи билетов цирка! Харконен с Кохэгеном с такой же регулярностью деньги со счетов снимали.
Вот это сюрприз!
Теперь у меня появился вопрос к Блейку, и я его тут же задал.
– Блейк, почему вы перечисляете деньги на этот счет? – удивленно спросил я. – Вы отдаете четыре пятых выручки цирка…
– Почему-почему… по договору, – неохотно ответил Блейк. – Когда-то в давние времена Харконены с Кохэгенами ссудили моему прадеду деньги, чтобы он купил у них брох, но дали эти деньги под кабальные проценты. Со временем долг вырос настолько, что мне приходится отдавать почти все, чтобы погасить только набегающие проценты. Вот и приходится крутиться…
