Но упорные, назойливые мысли все не уходили. Сбивали с нужного настроя. Прошло с полчаса усилий, сосредоточения, пока наконец он не почувствовал первый результат. Шум, разноголосица начали отходить на задний план. Ум прояснялся. Молитва и тишина слились вместе, образовав какую-то сладостную благодать, которая медленно заливала его сердце и душу.
Впервые за много дней он уснул с тихой улыбкой на лице.
Часть II. Последний ительмен
I
Есть на свете такая страна Камчатка. Находится она на самом краю земли. Далеко-далеко на востоке. Там, где восходит солнце.
И живет в этой стране маленький народ — ительмены. Почитают своего бога — ворона Кутха. Рассказывают о нем легенды и сказки.
Чего в них больше — правды или вымысла, — никто не знает. Но дух того, что происходило давным-давно между русскими и коренным населением, они отражают.
Русских звали казаки. И едва только преодолев бескрайние просторы Сибири, они спустились со снежных гор в страну ительменов, как к ним спустился Кутх — бог в обличье черного ворона.
Чтобы привлечь внимание вновь прибывших, Кутх закаркал. Но казаки ничего не поняли, им надоело его карканье, и они запустили в него поленом.
Кутх улетел. Но любопытство продолжало мучить его. И тогда он решил превратиться в молчаливую рыбу. Чтобы послушать и понять — кто же эти люди.
Но казаки увидели большую рыбину, стоящую у берега, и захотели ее загарпунить.
Еле ушел и на этот раз Кутх.
Тогда Кутх стал деревом на берегу.
И тут ему не повезло! Гости решили нарубить дров для костра. И схватились за топоры.
Понял Кутх, что ему несдобровать. И на глазах у всех стал человеком в черной накидке.
Испугались казаки:
— Шаман! Шаман!
— Я не шаман, — ответил Кутх. — Я бог Кутх. Создавший все в этом мире. А вы кто такие?
Представились наши первопроходцы Кутху и подружились с ним. И дал он им в провожатые своего сына Эмэмнута.
Долго ходили казаки по земле ительменов. А потом решили жить здесь. Для чего и взялись строить на реке Уйкоаль, которую между собой назвали Камчаткой, свою крепость.
Застучали топоры на берегу, да так сильно, что слышны были по всей реке. Услышала этот звук младшая дочь Кутха красавица Наа. И, любопытная, как все девчонки, решила посмотреть на строителей.
Пришла из леса на стойбище. Увидали ее казаки и разом влюбились. Давай звать ее в жены.
Не знает Наа, кого выбрать. Все молодые, отважные, сильные, смелые.
Позвала на помощь отца. Ворона Кутха. Тот почесал перья. И решил устроить состязания среди женихов. Кто умнее, ловчее, хитрее других окажется — за того и выдаст дочь.
Сначала ловили рыбу. И победил казак Данила, придумавший удочку с крючком.
Потом стреляли в летающие перья. Кто из лука. А Данила из ружья. И конечно, тоже выиграл.
Обрадовался Кутх. И назначил главное испытание. Отгадывать загадку.
Подумала дочь его Наа, вспомнила наставления матери и спросила у молодцев:
— Кто создал этот мир? Небо, землю, моря, реки и звезды?
Все казаки знали, что мир создал Бог. Но ительмены считают, что мир создал Кутх.
Тут все замялись, не зная, что ответить. А упрямый Данила сказал все-таки:
— Бог!
Расстроился Кутх и его родные. Но ненадолго. Уж больно понравился, полюбился ему казак Данила. И решил он в споры не вступать, а дочку за казака выдать.
— Про Бога вы мне еще расскажете! — сказал Кутх. — Если я захочу послушать.
На том и остановились. Подошла Наа к казаку. Обнялись они. И сыграли первую казачью свадьбу на Камчатке.
Через год родила Наа сына. Ивана-камчадала. Так и пошло с тех времен. От казаков и их жен-ительменок стали рождаться смуглые красивые дети — камчадалы.
Им стало проще жить на Камчатке. У них везде родня. И среди русских, и среди ительменов.
А кто создал эту землю, каждый из них решает для себя сам. Вот так-то.
II
С утра дел невпроворот. Движок заправить. Сети починить. Попросить у Кутха удачной рыбалки.
Время дорого.
Только они сели чайку попить перед выходом на реку, как тут затарахтел мотор на воде. Кого в такую-то рань принесло в гости?
Озеров вышел к берегу. Встретить.
Из-за туманного леска показалась моторка. На руле местный пожарник — пожилой степенный Алексей. С ним пассажиром участковый — молодой кудреватый парень в милицейском бушлате — Степан. Любитель выпить, побалагурить, побаловаться с деревенскими молодицами. Однако сегодня у него лицо важное, озабоченное. Увидел Володьку, надел на кудри форменную фуражку, которую, видно, прихватил для солидности:
— Здравствуй, дядь Володь!
— Здорово, коль не шутишь! — сказал тот, а сам подумал: «Принесла вас нелегкая! Наверное, рейд какой затеяли там, в верхах».
Участковый — кровь с молоком на розовом румяном лице — молодецки соскакивает на берег, подходит прыгающей, как на пружинках, походкой. Ручкаются.
— Здравствуйте, теть Свет! — кивает участковый вышедшей из сбитого из досок балагана своей дальней родственнице.
— Здравствуй, Штепан! — кивает ему жена. — Какими исудьбами? Проверяешь, на месте ли жилетки? (Пришло указание штрафовать за отсутствие спасательных жилетов.)
— Нет, теть Свет! Туристы пропали! Два человека. Из Москвы. Пошли на реку. Порыбачить, значит. И на связь не выходят. Говорят, они хотели сплавиться по Камчатке. На надувном плоту. На рафте, по-ихнему, значит! Вот мы и идем. Опрашиваем народ. И к вам зашли. Не видали москвичей? С материка? Молодые ребята. Старшему, значит, около тридцати…
— Не-е-ет! Мы только недавно пришли на участок! — отвечает не спеша Озеров, как бы подчеркивая свое старшинство.
Участковый покрутился еще несколько минут. Поспрашивал о том о сем.
— Ну, вы смотрите! Если чё заметите, дайте знать! Шуму много. Ищут их. Звонило начальство из Петропавловска. Говорят, чьи-то дети. Бедовые. Шалят…
— Ладно, Степан. Если что, будем звонить. Телефон твой в наличии имеется.
— Ну, бывайте!
— Ага.
Двигатель вспенил воду позади казанки. Пахнуло с воды бензиновой гарью. И катер, рассекая собственную, созданную поворотом на реке волну, ушел вверх по течению.
Володька посмотрел ему вслед. Потер небритый подбородок рукой с пожелтевшими от всякой работы ногтями. Постоял, покачал головой. И наконец вымолвил:
