– Однако не исключено, что после всего случившегося она переосмыслила ваши отношения. Ну, знаешь ли… воспылала чувствами к тебе, потому что ты отомстил за нее. Или теперь не сможет доверять незнакомым парням, будет бояться новых отношений и только поэтому вцепится в тебя еще сильнее…
– Я все-таки надеюсь, что просто выставит меня за дверь, и дело с концом. Как Долорес.
– Мне так жаль, Вильям… – вздохнула сестра.
– Ничего, у меня еще есть запасной вариант: мисс Бэкстер.
– Это еще кто?
– Надзирательница в местном отделении полиции. Похожа на мужчину, носит дубинку и усы, но она, по крайней мере, не была бы против, если б я задержался у нее на денек-другой…
– Меня радует, что ты не теряешь чувства юмора, даже оставшись с одной-единственной спичкой посреди снегов Антарктиды.
– И я сдохну, но разожгу этой спичкой пламя…
– Я надеюсь, что Лори вернется к тебе. Я очень на это надеюсь, – попыталась подбодрить меня Бекс. – А теперь давай произведем на Макбрайдов хорошее впечатление.
– Зачем? Они уже видели мое досье.
– Ты сегодня прямо-таки звезда стендапа, – фыркнула Бекки.
Это из-за стресса.
– Удивительно, я снова еду к Макбрайдам. Если бы кто-нибудь сказал, что однажды это случится снова, я бы расхохотался ему в лицо.
– Жизнь такая непредсказуемая штука, – кивнула сестра. – Непредсказуемая, как дикая обезьяна. Неизвестно, что случится в следующий момент. Может, воздушный поцелуй, а может, дерьмишко в лоб.
– Точно.
– Но ты на всякий случай не теряй присутствия духа, о’кей?
– Это предупреждение?
Бекки только нервно рассмеялась в ответ и заглушила мотор у двухэтажного дома в симпатичном спальном районе, где уже стояла машина Сейджа.
– Что-то мне не нравится твой смех. Вообще.
Мы вышли из машины и подошли к двери.
– Проходи, будь как дома. – Бекки попыталась взять себя в руки, но чем больше старалась, тем заметней была ее нервозность.
– В смысле «проходи, будь как дома»? Это же дом Сейджа, – заметил я.
Бекки сделала глубокий вздох, открыла дверь и вошла внутрь. Без стука! Я остался стоять на пороге, глядя на нее, как на сумасшедшую.
– Бекс, ты что творишь?
– Проходи, проходи…
– Вот так вот просто?
– А что, ты так не делаешь? – хмыкнула она, явно намекая на незаконное проникновение в дом Фьюри, и втащила меня внутрь.
Я переступил через порог и тут же увидел на стене картину, на которой были изображены новорожденные оленята в снегу. Такую же я видел у нас дома, в Норвегии. Потом внезапно заметил один из плащей Бекки, уже висящий на крючке прямо перед моим носом. А потом взгляд упал на лежащий на полу коврик, на котором было написано «Velkommen»
[21].
– Проходи, Вильям, – тихо повторила Бекки, помогая мне раздеться.
– Как это понимать? – пробормотал я.
В прихожую заглянул Сейдж, сжимая по бутылке вина в каждой руке.
– О-о! А вот и вы! Я, наверно, не слышал стука? Тогда молодцы, что вошли…
– Сейдж, он уже догадался, – закусила губу Бекки. – Сейчас поднимает с пола челюсть и поздравит нас.
Бекки прижалась к Сейджу, а он поцеловал ее в волосы.
– Мы встречаемся, Вильям. И, можно сказать, живем вместе. Я не у подруг ночую обычно, а здесь. Вот.
Как это? В смысле? Что я сейчас услышал?
В прихожую заглянула женщина, в которой я сразу же узнал мать Долорес. Они очень похожи. Миниатюрная, темноволосая, с такой же робкой улыбкой, как у Лори.
– Вильям, – выдохнула она и протянула руку. – Мальчик… Как же ты вырос…
– Здравствуйте, миссис Макбрайд…
– Зови меня Эми. Я очень рада тебя видеть, очень.
Она взяла меня под руку и повела в гостиную, где находились еще и…
Мои родители.
«Они здесь по поводу моего дела и предстоящего суда! – дошло до меня. – Приехали познакомиться с моим адвокатом и его семьей!» Но потом я увидел, как заговорщицки подмигивает моя мать матери Долорес и как оживленно болтают и курят на террасе наши отцы, – и у меня начало дергаться веко.
– Садись, Вильям, тебе чаю или кофе? – начала хлопотать Бекки, пока мама приветствовала меня и пыталась соединить руки у меня за спиной. Она выглядела счастливой и расслабленной, и от нее, клянусь, слегка пахло вином. Я еще не понял, что это, но точно не официальный визит к адвокату сына.
– Я не ожидал вас здесь увидеть, – сказал я маме и отцу, который только что вернулся с террасы с отцом Долорес. – Вы прилетели проведать меня?
– И это тоже, – ответил отец.
– Тогда не очень понятно, как вы оказались здесь.
– Я позвала наших родителей, – пояснила Бекки, вручая мне чашку с кофе. – А Сейдж позвал Ральфа и Эми. Потому что пришло время… объединить усилия. И еще кое-какие шокирующие новости…
– После тех новостей, которые я только что узнал, даже не представляю, чем меня еще можно шокировать.
Моя мать села рядом и крепко меня обняла.
– Ты знала, что Бекки встречается с Сейджем? – спросил я у нее.
– Уже два года как, – кивнула она.
– Сколько?!
– Да расскажите же мальчику наконец все. Нам не справиться без его помощи, – послышалось из кухни, и в комнату вплыла самая изумительная пожилая женщина из всех, что я видел. Она была высокой, статной, с гордо вздернутым подбородком. На ней был деловой костюм и весьма смелый макияж. В одной руке она держала бутылку красного вина, в другой – шпажку с насаженной на нее клубничкой.
– Приятно познакомиться, милый. Меня зовут Аманда. Я бабушка Лори.
Она слопала клубничку, отбросила шпажку и протянула мне тонкую, но крепкую руку.
– Какой же ты высокий. Я видела твои фото, но не думала, что настолько!
– Мои фото? – совсем офонарел я.
– Пришла пора рассказать тебе кое-что, ты только присядь, – сказала Аманда, приговаривая бокал вина.
Я присел и ни разу не пожалел об этом.
* * *
Передо мной сидели две самые сумасшедшие семейки на свете, чей изощренный замысел наконец был раскрыт.
Оказывается, досадное происшествие в доме Макбрайдов, после которого я лишился двух пальцев, не поставило крест на мечтах наших родных сделать нас счастливыми. «Ведь только рядом друг с другом вы могли познать счастье», – цитирую дословно. После перерыва в два года наши родители все-таки продолжили общаться, строить планы и надеяться, что однажды мы с Долорес вырастем и найдем общий язык.
