* * *
«Окей, френды. Сегодня у меня для вас немного стихов:
«Принцесса сбежала из Стигмалиона,
Бросив сокровища, трон и корону.
Рыцарь увез ее в сумрак багряный,
В свой плащ завернул, целовал ее раны,
О, больше не будет ни боли, ни шрамов!»
Комментарии (345):
«Господи Боже!»
«Давай, девочка, мы верим в тебя!»
«Ты нашла лекарство или совместимого человека?»
«Лори, он совместим с тобой как Сейдж?! Мишель»
«Похоже, и то, и другое в одном флаконе:)»
«Мамочки, я так за тебя рада!»
«Вот видишь, нужно просто верить и ждать!»
«Надеюсь, вы предохраняетесь! Крейг» [огромный подмигивающий смайл]
* * *
Утром Вильям уехал раньше меня. В университете я не встретила ни его, ни Айви. На обеде их не было за столом. Были Ричи, Адам и подруги Айви.
Как бы я хотела, чтобы он пришел в кафе, сел один в стороне и посылал мне заговорщицкие улыбки из дальнего угла через весь зал. И они бы летели ко мне, как бабочки, и оседали на лице. А еще лучше – подошел бы ко мне и поцеловал у всех на глазах.
Но он так и не явился.
Мы договорились, что он позвонит, как только объяснится с Айви, но он не выходил на связь весь день. Вечером я все-таки набрала его номер, но он не взял трубку. Тогда я поднялась на этаж выше и разбила костяшки пальцев о дверь его квартиры, но мне так никто и не открыл.
Преисполненная предчувствия надвигающейся катастрофы, я вернулась к себе и позвонила Вибеке.
– Бекс, я бы хотела увидеть твоего брата, ты не знаешь, где его найти? – прямо спросила я, слыша стук собственного сердца громче, чем свой голос.
– Лори, привет, – пробормотала она. – Да, я знаю, где он… Но вряд ли сейчас подходящее время… Тут такое…
– Что случилось?
– Ты не слышала ничего такого в универе?
– Н-нет… Бекки! Говори!
– Айви изнасиловали прошлой ночью на какой-то вечеринке, где она была без Вильяма. И очень жестоко избили. Она в госпитале Святого Винсента. Он там же…
Я зажала рот ладонью, чувствуя, как земля резко уходит из-под ног, а я продолжаю беспомощно болтаться в пространстве, словно подвешенная на ниточках.
– Насколько все плохо?
– Очень плохо. Я была там сегодня тоже. На ней места живого нет…
– Боже… а как он?
– В шоке и ярости. Думаю, будет там ночевать…
Теперь это уже не предчувствие надвигающейся катастрофы, а сама она: грозовое небо, бегущие по нему белые вены молний, дрожащая земля, пепел, запах озона и гари.
Я еще раз набрала Вильяма – автоответчик. Набрала снова, и снова, и снова… Потом позвонила в госпиталь и спросила, можно ли мне проведать друга прямо сейчас. Услужливый голос на том конце сказал, что приемные часы с двух до девяти. У меня оставалось полчаса времени, чтобы успеть добраться до госпиталя.
31
Прежде чем ты упадешь
Я увидела Вильяма у дверей ее палаты. Он не присел на скамью, а бродил перед дверью, не находя себе места. Я наконец нашла его, но катастрофа уже произошла: пепла насыпало по колено, а запах гари стал просто удушающим. Вильям смотрел в пол и заметил меня только тогда, когда я подошла к нему и молча обняла. Он обнял меня в ответ, но его руки не задержались на моем теле, не нырнули в волосы, и – самое страшное – он не поцеловал меня…
– Лори… я должен был позвонить, но, боюсь, потерял счет времени, – сказал он таким голосом, словно не говорил сто лет и теперь отчаянно пытался вспомнить, как это делается.
– Ничего не объясняй. Как она?
Вильям не смог ничего ответить. Его просто трясло. То ли от недосыпа, то ли от ярости, то ли от боли. То ли от всего сразу. Я положила руки ему на плечи и с мольбой заглянула в глаза:
– Вильям, скажи только одно: ведь ты не жалеешь о том, что случилось вчера? Ведь не жалеешь?
Его глаза говорили, что не жалеет. Не может жалеть. Что это просто невозможно, чтобы он жалел! Но вслух он ничего не сказал. И это молчание подбило меня, как дробь сбивает на стремительном лету дикую птицу.
– Что ж, тогда прости, что… отвлекла тебя вчера от безумно важных дел и не менее важных отношений, – саркастически улыбнулась я, роняя руки и отступая от него.
– Лори, не сейчас… Дай мне немного времени, чтобы прийти в себя. Я совру, если скажу, что жалею обо всем, что между нами произошло, но не могу отделаться от мысли, что мог все это предотвратить. Я не должен был ссориться с ней вчера. И не должен был отпускать. И тогда этого бы не случилось…
– И ничего, что тогда бы мы не обрели друг друга? – зло усмехнулась я.
– Долорес, она чуть не умерла! Чуть не умерла, пока я…
– Пока ты… Продолжай! – сказала я, уже не в силах сдерживать все то, что накопилось во мне за эти долбаные сутки.
– Пока я был не там, где должен был быть.
– Вот как… и где же ты должен был быть?
– Долорес…
– Вильям?
Он ничего не сказал, только прикрыл глаза, как будто испытывал жутчайшую головную боль.
– Позволь закончить за тебя: я должен был стеречь свою девушку, а не трахать другую, – горько рассмеялась я. – Давай называть вещи своими именами!
– Ты уверена, что сейчас подходящее время для всего этого? Ты видела ее? Давай зайдем в палату, и ты посмотришь. Ее сейчас просто невозможно узнать…
Вильям говорил глухо и хрипло, задыхаясь от переполнявшего гнева, но я не чувствовала ничего. Меня словно окунули в цемент, а потом – в раскрошенное стекло. И я застыла и теперь была камнем – не человеком.
– Нет, я не видела ее и не понимаю, почему должна смотреть! – выкрикнула я. – Вчера ночью я стала твоей девушкой! А она перестала ею быть! А значит, в том, что ты был со мной, не было никакой ошибки! Ошибка – брать на себя ответственность за то, в чем ты не виноват!
– Я виноват, Лори. Ты не знаешь ее…
– Нет! Виноват тот, кто напал на нее! И только он! А ты… а ты собираешься принести нас в жертву своему чувству вины. Прошу тебя, не делай этого!
– Ты предлагаешь пойти сейчас к ней и сказать, что я ее бросаю?
– Нет, я хочу, чтобы ты сказал мне, что не бросаешь меня!
Он отвернулся и запустил пальцы в волосы. Я видела капли пота, проступившие на рубашке вдоль его позвоночника.
– Я не могу, Лори! – наконец ответил он. – Не могу продолжать развлекаться с тобой, когда ей половину костей переломали…
– Развлекаться, значит…
