– Работал несколько лет назад.
– А потом тебя уволили, но ключ ты оставил себе? – еще громче захихикала я.
– Мне нравится ход твоих мыслей. Ты всегда предполагаешь что-нибудь этакое, Долорес Иден Макбрайд.
«Надо же, запомнил мое второе имя».
– У меня бурная фантазия… Извини. Продолжай. Значит, ты работал здесь… Кем?
– Инструктором по дайвингу.
– Вау… А потом?
– А потом мне предложили выкупить долю.
– И ты выкупил.
– И я выкупил.
Вильям открыл дверь, и мы вошли внутрь. Он ввел код на панели сигнализации, а затем пропустил меня внутрь. Я вошла. На мраморном полу играли отблески уличных фонарей и неоновых ламп. Темно-синее небо просвечивало сквозь стеклянный потолок, напоминавший идеальную полусферу. Сразу за стеклянными дверями виднелась гладкая водная поверхность бассейна. За другими стеклянными дверьми – ресепшн, бар и зал отдыха с белыми диванчиками.
– Вильям, как красиво! И теперь это все твое! И ты можешь приходить сюда, когда захочешь. Плавать… и даже сидеть на стуле ресепшионистки! Или пить бесплатный кофе в баре!
– Сидеть на стуле ресепшионистки? Какая же ты испорченная девчонка.
Я рассмеялась, и смех птицей закружил под полусферой потолка.
– И чем ты планируешь здесь заняться?
– Понырять.
Я никогда не посещала общественные бассейны. Вода в них – это компот из чужих биологических жидкостей, среди которых не только пот и слюна, но и, наверняка, кое-что похуже. Войти в такую воду для меня – все равно что искупаться в кислоте. Поэтому разбирало любопытство, как же вышел из положения Вильям.
– Только не говори, что в бассейне – стерильная вода.
– Нет. Но в подсобке нас ждут сокровища лепреконов. То есть гидрокостюмы.
Ах, вот оно что…
– Нас?! – внезапно дошло до меня.
– Ты же будешь нырять со мной?
– Нет!
– Только не говори, что стул ресепшионистки привлекает тебя больше.
– Вильям, я… я никогда этого не делала.
– Не плавала?
– Плавала, в море. У бабушки в Донегале. Но не в гидрокостюме! Я даже не знаю, как надеть маску.
– Перед тобой стоит лучший инструктор по дайвингу на всем восточном побережье, а ты…
– Ах, ну да, – нервно рассмеялась я.
– Который обычно дорого берет за персональное погружение. Но только этой ночью у нас стопроцентная скидка. Беспрецедентная акция! – подмигнул мне Вильям. – Аттракцион невиданной щедрости!
– Ну ладно, ладно!
Вильям повел меня в комнату, где хранилось оборудование и гидрокостюмы. Он выбрал для меня подходящий костюм – голубой с серебристыми полосами по бокам – и рассказал, как его надеть.
– Когда закончишь, покажу остальное…
Он вышел, и я разделась, сложив стопкой одежду. Коленки тряслись. Возможно, выбрать напитки в баре было бы куда лучшей затеей. Я нырнула в гидрокостюм, натягивая его как вторую кожу и извиваясь змеей. Потом собрала волосы в хвост и вышла из комнаты на негнущихся ногах.
Вильям стоял у бассейна, уже облаченный в черный, плотно обтягивающий гидрокостюм. Я еще не видела очертания его тела… так явственно. Широкие плечи, рельефные руки, туго обтянутые бедра… Ох, мамочки…
Он услышал шаги и обернулся.
– Ты быстро, – и тут же замолчал, оглядывая меня с ног до головы.
– Только не говори, что я надела его неправильно, – пробормотала я, не сразу поняв выражение его глаз.
А потом вдруг пришло в голову, что он так внимательно смотрит не потому, что я что-то неправильно надела, а потому, что эта чертова штуковина обтягивала не хуже, чем перчатка руку. Причем очень тесная перчатка. На мне можно было пересчитать все впадинки и выпуклости. Особенно выпуклости…
Вильям посмотрел на мою грудь – я правильно угадала траекторию взгляда. Затем прочертил взглядом линию вдоль всего тела, а потом подошел и подтянул язычок молнии на моем костюме. Я вздрогнула, когда его рука случайно коснулась голой кожи на моей шее. Рефлекс, который не оставит меня до конца жизни.
– Не бойся, ничего не случится, – напомнил он.
– Я знаю, – кивнула я. – Просто рефлекс…
Вильям провел короткий инструктаж, рассказывая о баллоне, регуляторе, компенсаторе плавучести, помог надеть все остальное оборудование и облачился в свое. Страх и возбуждение переполняли меня, пока я следовала за ним в зал с бассейном, а потом…
Он бодро прошагал мимо бассейна и распахнул стеклянные двери, ведущие наружу – на большую площадку, ступеньки которой уходили прямо в море.
Мое сердце остановилось.
– Вильям! Мы так не договаривались!
– Скажи правду, ты же не собиралась нырять в чужой слюне и моче? – рассмеялся он.
– Если честно, то собиралась!
– Там не на что смотреть под водой, Лори. Ну совсем. Разве что квадратики плитки считать.
– Меня устраивает!
Вильям подошел и взял за руку, и страх тут же куда-то испарился.
– Там лучше, – с улыбкой сказал он. – Лучше, чем где-либо. И совсем не страшно. Смотри, я включил подводные фонари. В этой лагуне нет течения. Там очень тихо и не очень глубоко. Я называю ее ванночка для младенцев. Идеальное место для интродайва.
– Интродайва?
– Первого раза.
От последних двух слов у меня аж ладони вспотели.
– Идеальное место для первого раза, – повторил Вильям, медленно выговаривая слова.
– Звучит ужасно соблазнительно, – проворчала я. – Я прямо взмокла.
– Это от гидрокостюма ты взмокла, – хохотнул Вильям и потянул меня за руку.
И я подчинилась.
* * *
Вода ночного моря объяла меня, сомкнулась над головой. И море заговорило со мной: я слышала его дыхание, его голос, шум далеких невидимых волн, разбивающихся о неведомые берега.
Ночной дайвинг считается делом профессионалов, но рядом с лучшим инструктором на всем восточном побережье я не испытывала страха. Вильям постоянно был рядом. Совсем близко. Я могла бы вытянуть руку и коснуться его в любой момент…
Он указал на скалистое дно, покрытое колышущимися морскими водорослями, и знаками увлек за собой. Стайка серебряных рыбок пролетела прямо перед нашими глазами, поблескивая в рассеянных лучах подводного света. Камни, облепленные ракушками и разноцветными актиниями, служили домом для детей моря: я увидела ярко-оранжевую морскую звезду, распластавшуюся среди бурых водорослей, и огромного краба-паука, спешащего в укрытие, и даже маленькую – не длинней моей руки – акулу, стремительно исчезающую в колеблющемся полумраке…
