Ну, почти…
Я попробовала снять намокшую рубашку и обнаружила розовые следы, которые оставляли на ткани мои ладони. Они покраснели и отекли. Кое-где лопнули сосуды и наружу проступили капли крови. Мои руки – я совсем про них забыла…
Вильям постучал, вошел и протянул сухую одежду и полотенце. Я не взяла их.
– Вильям, боюсь, я испорчу вещи… Смотри. – Я показала окровавленные ладони, которые все сильнее и сильнее покрывались волдырями.
– Черт, – выругался он. – Еще и руки…
– Я ударила Дженни… И оттолкнула Айви, когда… Все случилось. Прости, я совсем забыла об этом…
Мои зубы стучали от холода. Мокрая одежда уже перестала быть теплым коконом – скорее, стала ледяным саваном.
Вильям дал два бумажных полотенца, и я зажала их в ладонях, пока он раздевал меня. Его пальцы расстегивали пуговицы и помогали мне выпутаться из мокрой одежды. Сам он уже переоделся в сухое: белая футболка и серые хлопковые штаны.
– Дальше сможешь сама? – спросил он, когда на мне осталась только тонкая вымокшая майка и трусики.
– Попробую, – неуверенно кивнула я и уставилась на алые капли на кафеле: кровь пропитала салфетки в кулаках и теперь начала капать на пол. Вильям заметил это тоже.
– Ох, ладно… Повернись спиной, я не буду смотреть. – Он помог мне снять майку и надеть ту одежду, что он принес. Это оказались его футболка и пижамные штаны. – Идем, нужно остановить кровь.
– Переживу, главное, что не лицо…
Вильям завернул в салфетки лед, и я сжала их в ладонях.
– Тебе нужно прилечь, ты совсем белая… Сейчас поищу обезболивающее. Иди в кровать.
– Я залью там все кровью.
– Не самое страшное, что может случиться.
– Нет…
– Аллергические реакции бьют не только по коже, но и по сосудам и легким. Замечала проблемы с дыханием после каждого приступа?
– Да…
– Вот именно. Кислородной маски у меня нет. Так что если не хочешь потерять сознание от удушья, то, пожалуйста, ляг в кровать. Твои легкие сейчас страдают не меньше, чем ладони.
Не дожидаясь согласия, Вильям поднял меня на руки и отнес в кровать. Потом дал новые салфетки и уложил мои ладони на валик из полотенца. Мне и в самом деле стоило прилечь. Но что-то очень-очень неправильное было в том, чтобы лежать в его постели.
– Ты же представляешь, что будет, если Айви увидит меня здесь? – пробормотала я. – Да еще и после того, как ты бросил ее на парковке и уехал со мной… Армагеддон… Вильям, мне стоит уйти…
Я перевернулась на спину и увидела его, стоящего у окна и перебирающего лекарства в пластиковом боксе. Смотрите, как оно бывает: не так давно я лечила его.
– Айви не придет сюда, пока я сам не найду ее и не объясню все. Она жутко гордая. Так что оставайся.
Он протянул таблетку обезболивающего и поднес к моим губам стакан воды. Кровь капала из сжатых кулаков на полотенце и тут же впитывалась. От боли кружилась голова.
– Ты уверен?
– Абсолютно.
Я прикрыла глаза и, сама того не заметив, провалилась в сон.
* * *
Меня разбудили тихие голоса Бекки и Вильяма. И я разбирала, о чем они говорят. Бекки спрашивала, что произошло. Вильям пересказывал историю моего появления, опуская кое-какие подробности, например, как он раздел меня до трусов…
– Айви там с ума сходит, – сказала Бекки. – Боюсь, тебе придется очень много всего объяснить ей.
– Расскажу как есть.
– Вильям, если она узнает секрет Лори, то его узнают все. Айви не станет держать язык за зубами.
– Я не стану врать ей, – возразил он.
– А придется! Секрет Лори остается ее секретом. И прежде, чем делиться им с кем-то, ты должен спросить Лори, хочет ли она, чтобы об этом знал кто-то еще…
– Хорошо! Я не скажу Айви! Что-нибудь придумаю… – раздраженно сказал Вильям и, резко меняя тему, добавил: – Я говорил сегодня с родителями… и они наконец-то соизволили объяснить мне кое-что. Они привозили меня к Макбрайдам восемь лет назад, чтобы познакомить с Долорес. У нас с ней не просто одна и та же болезнь – мы еще и совместимы…
– Я надеюсь, это наталкивает тебя на… кое-какие мысли? – многозначительно спросила Бекки.
Теперь я окончательно проснулась, приподнялась на локтях и перестала дышать в ожидании ответа. Этот ответ решит все.
– Я знаю, на что ты намекаешь, – сказал Вильям. – Но на самом деле я думаю только о том, что Айви с ума сойдет, если узнает, что я и Долорес не оставляем ожогов друг на друге…
– Ничего, переживет, – холодно сказала Бекки. – И, уверена, тут же найдет замену.
– Бекки, я не собираюсь вышвыривать свою девушку только потому, что нашел более… удобный вариант! С Айви, конечно, сложно, но мне нравятся эти сложности. Она непредсказуема, она бесстрашна, ее не оттолкнуло ни одно из моих требований вроде отказа от поцелуев в губы или обливания кипятком после каждого секса. Я люблю ее. А Долорес… Ей нужно просто помочь немного адаптироваться. Я могу научить ее жить… почти нормально. Она сможет не носить перчатки, сможет заниматься любовью с кем захочет, сможет перестать бояться и шарахаться от других людей… Я помогу ей.
Я закрыла глаза и попыталась успокоить дыхание.
В этом доме слишком тонкие стены.
Зато у моего сердца слишком толстые стенки. Ты раз за разом разбиваешь его, Вильям Веланд, а оно выдерживает это снова и снова…
* * *
Я уткнулась лицом в подушку Вильяма, вдохнула едва уловимый аромат его одеколона. Должно быть, это удивительное чувство – принадлежать кому-то. Спать в его постели. Делить с этим человеком свое тело и мысли…
Потом я выползла из кровати и вышла в гостиную. Бекки сидела на диване, укрывшись пледом. Вильям устроился в кресле с ноутом.
– Э-эй, – проворковала Бекки. – Как ты?
– Более-менее, – кивнула я. – Но очень болят ладони…
– Я найду тебе обезболивающее. – Вильям встал и отправился на кухню. – И перевязать не мешало бы.
Я села рядом с Бекки, избегая смотреть ей в глаза. Мне казалось, что она сможет прочитать мои мысли. Все мои мятежные, страшные мысли.
– Это, кажется, твое. – Она протянула мой телефон. – Ой, прости, ты же не сможешь его взять… Я положу вот здесь, и ты заберешь его, когда Вильям перевяжет тебе руки.
– Спасибо, – кивнула я, боясь даже спрашивать о том, как именно Бекки забрала у Айви и ее своры мой телефон. И что они ей сказали… Наверняка кучу гадостей обо мне…
– Как поспала?
– Прекрасно. Я еще никогда не спала в постели парня, так что… Впечатлений выше крыши, – хмуро пошутила я. – Теперь ты знаешь, да?
