В результате все осталось по-прежнему: получив ответ Стесселя и генералов порт-артурского гарнизона, Куропаткин не стал настаивать на исполнении своего приказа. Не отозвал он и Смирнова, который так и остался пресловутым «пятым колесом».
А теперь представим, что бы писали в учебниках истории, если бы генерал Стессель принял предложение и покинул крепость. Тогда бы он значился как полководец, проведший успешные оборонительные бои на подступах к Порт-Артуру, да и, получив в Маньчжурской армии под командование корпус, мог бы себя проявить. Вина же за падение Порт-Артура легла бы на генерала Смирнова.
ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР ПОВЕЛЕЛ ИДТИ ВО ВЛАДИВОСТОК...
Тем временем рабочие порт-артурского порта, прилагая колоссальные усилия в сложных условиях осажденной крепости, завершили ремонт кораблей Первой эскадры Тихого океана. К июлю 1904 года она снова насчитывала в боеспособном состоянии 6 эскадренных броненосцев. Невозможность вести борьбу за господство на море, базируясь на осажденную и блокированную крепость, побудила командование российского флота разработать план сосредоточения всей эскадры во Владивостоке. Порт-Артурским кораблям предстояло выйти в море и с боем прорваться через Желтое и Японское моря во Владивосток.
Задача была сложная, но, в принципе, выполнимая. Главную ударную силу русской эскадры составляли 6 эскадренных броненосцев, японского флота — 4 эскадренных броненосца и 3 броненосных крейсера. Объективные параметры указывали на примерное равенство сил сторон.
Суммарное водоизмещение русских броненосцев составляло 74 700 тонн, японского 1-го боевого отряда — 75100 тонн. Бортовой залп русских броненосцев состоял из 15—305-мм, 8—254-мм и 33—152-мм орудий (вес залпа 8147 килограммов); бортовой залп 1-го боевого отряда включал 12 — 305-мм, 1 — 254-мм, 6 — 203-мм и 40 — 152-мм орудий (вес залпа 7354 килограмма).
28 июля 1904 года русские корабли вышли из гавани. На мачте флагманского броненосца «Цесаревич» взвился сигнал: «Флот извещается, что государь император повелел идти во Владивосток».
Около полудня показались шедшие навстречу корабли японского флота. В 12.20 противники открыли огонь. Японский командующий ожидал, что после стычки русские, как это бывало раньше, развернуться для возвращения в Порт-Артур. Поэтому он не стал разворачивать свои корабли и вступил в бой на контркурсах. В результате в 13.35 эскадры разошлись, и японцы начали разворот и преследование.
Хотя японские корабли имели некоторое преимущество в скорости, догнать русскую эскадру и возобновить сражение им удалось только в 16.45. Ожесточенный огонь с обеих сторон не приносил успеха ни одной из них, пока в 17.30 японский двенадцатидюймовый снаряд, попавший в мостик «Цесаревича», не сразил находившегося на нем русского командующего контр-адмирала Витгефта. Командир броненосца капитан 1-го ранга Иванов, опасаясь неразберихи, не стал спускать адмиральский флаг и передавать командование. Эскадру по-прежнему вел «Цесаревич», на котором японцы старались сконцентрировать огонь.
Через 15 минут после смерти адмирала очередной японский снаряд попал в боевую рубку русского флагмана. Все находившиеся в ней были убиты или тяжело ранены, корабль выкатился из строя.
Чтобы не дать японцам воспользоваться замешательством, командир броненосца «Ретвизан» направил свой корабль прямо на неприятеля. Обменявшись с русскими последними залпами, японская эскадра отвернула и вышла из боя. Фактически задача боевого прорыва из гавани была решена.
Нет сомнений, что, исправив наскоро повреждения, адмирал Того попытался бы снова отыскать русские корабли и вступить в новый бой. Но за ночь русская эскадра имела все шансы оторваться от противника.
Но для этого надо было восстановить управление, что сделать не удалось. Контр-адмирал князь Ухтомский, следующий по старшинству после Витгефта, так и не смог оповестить остальные корабли о вступлении в командование. Прошло время, прежде чем порядок и управление были восстановлены. Русский крейсерский отряд, отважно защищая главные силы от японских минных атак, связал боем эсминцы и крейсера противника, заставив его отступить. Но дальше произошло необъяснимое. Командующий отрядом крейсеров контр-адмирал Н.К. Рейценштейн не сумел сохранить управление своими кораблями, в результате крейсер «Паллада» вернулся к броненосцам, флагманский «Аскольд» прорвался в Шанхай, «Диана» — аж в Сайгон, и лишь «Новик» попытался достичь Владивостока, ко в бою около острова Сахалин получил тяжелые повреждения и был затоплен.
Князь Ухтомский, руководствуясь непонятными мотивами, повернул главные силы русской эскадры обратно в Порт-Артур. Во многих источниках говорится о том, что после боя русские броненосцы действовали каждый сам по себе и лишь случайно вместе собрались утром у ворот гавани. Это не так. Вряд ли все пять командиров одновременно решились нарушить приказ государя императора, и вряд ли пять разрозненных кораблей смогли бы прорваться к порту через японские минные силы.
Очевидно, что именно новый флагман принял решение о возвращении, а остальным ничего не оставалось делать, как повиноваться. Косвенно это подтверждается тем, что после боя лишь князь Ухтомский понес наказание за неисполнение недвусмысленного императорского приказа.
Вернувшись в Порт-Артур, эскадра окончательно похоронила надежды флота выиграть войну. В условиях осажденной крепости не было никакой возможности исправить боевые повреждения, пополнить запасы топлива и снарядов, восполнить потери в экипажах. К тому же, как, вероятно, помнит читатель, укрепления крепости не защищали гавань от обстрела осадными орудиями.
Когда подробности сражения стали известны русскому командованию, 24 августа 1904 года контр-адмирал князь П.П. Ухтомский был отстранен от командования силами флота в Порт-Артуре, а сразу после войны в 1906 году уволен со службы. Но исправить последствия его роковой ошибки уже не удалось.
ШТУРМ И НАТИСК
В начале августа 1904 года японская армия предприняла первую попытку штурма Порт-Артура. При этом японский командующий решил прибегнуть к методу, который в Европе при осаде крепостей не применяли уже более 200 лет, — к атаке открытой силой.
8 августа после ожесточенного артобстрела русских позиций японские войска большими массами ринулись на восточный фронт крепости. В первый момент этот бурный натиск вызвал легкое замешательство, но русские солдаты удержали свои позиции. Огонь крепостной артиллерии и пулеметов, установленных в укреплениях, причинял японцам колоссальные потери. Сибирские стрелки и отряды матросов смелыми контратаками выбивали японцев из захваченных пунктов. После двухдневного натиска, исчерпав запасы «самурайского духа», японская армия откатилась на исходные позиции. Ее потери составили 20 тысяч убитыми и ранеными. Почти треть осадного корпуса полегла в этих боях. Русские потеряли в шестеро меньше — 3000 человек.
С русской стороны сражением руководил талантливый генерал Роман Исидорович Кондратенко, назначенный начальником сухопутной обороны крепости.
