Рамси молча убрал один из четырех долларов со стойки.
– А это за что?
– За то, что ты меня оскорбил, – сказал Рамси. – Собираешься сделать это снова?
Полковник Рамси был грубым мужчиной ростом намного выше шести футов. На каждом бедре он носил по длинноствольному шестизарядному «Кольту».
Джонсон забрал оставшиеся три доллара и повернулся, чтобы уйти.
– У тебя длинный язык, маленький ублюдок, – сказал Рамси. – На твоем месте я научился бы держать его за зубами.
– Я ценю ваш совет, – тихо ответил Джонсон.
Он начал понимать, почему в Дедвуде все такие вежливые, такие чуть ли не сверхъестественно спокойные.
После он отправился в «Блэк-Хилл оверленд энд мейл экспресс» в северном конце улицы. Тамошний агент сообщил ему, что путешествие в Шайенн стоит восемь долларов обычным дилижансом и тридцать долларов – курьерским.
– А почему курьерский настолько дороже?
– Ваш курьерский экипаж тянет упряжка из шести лошадей. Обычный экипаж тянет упряжка из двух, и он движется медленнее.
– Разница только в этом?
– Ну, в последнее время медленный экипаж обычно не добирается до цели.
– О…
Джонсон объяснил, что еще ему нужно перевезти кое-какой груз. Агент кивнул.
– Большинство людей так и поступают. Если это золото – полтора процента оцененной стоимости.
– Это не золото.
– Ну, тогда все пойдет по транспортному тарифу, пять центов за фунт. Сколько у вас груза?
– Примерно тысяча фунтов.
– Тысяча фунтов! Что, во имя неба, у вас такое, что весит тысячу фунтов?
– Кости, – ответил Джонсон.
– Крайне необычно, – сказал агент. – Не знаю, как мы сможем вас разместить.
Он нацарапал на листке какие-то цифры.
– Эти… э-э… кости можно поместить на крышу?
– Думаю, да, если там они будут в безопасности.
Джонсон решил, что при цене в пять центов за фунт ему придется заплатить пятьдесят долларов.
– Плата составит восемьдесят долларов плюс пять долларов за погрузку.
Больше, чем он ожидал.
– А, пятьдесят за груз и тридцать за экспресс. Итого восемьдесят пять?
Клерк кивнул.
– Хотите записаться на рейс?
– Не сейчас.
– Когда захотите, вы знаете, где нас найти, – сказал клерк и отвернулся.
Уже уходя, Джонсон задержался у двери.
– Насчет экспресс-дилижанса…
– Да?
– Как часто он добирается до цели?
– Ну, по большей части добирается, – сказал агент. – Для вас это лучший выбор, несомненно.
– Но как часто?
Агент пожал плечами:
– Я бы сказал – три из пяти добираются. Несколько дилижансов в дороге получают вентиляцию, но по большей части с ними все бывает в порядке.
– Спасибо, – сказал Джонсон.
– Не стоит благодарности, – ответил агент. – Вы уверены, что у вас в ящиках нет золотых слитков?
Не только агент слышал о ящиках с костями. Все в Дедвуде о них слышали, и это породило множество предположений. Например, стало известно, что Джонсон прибыл в Дедвуд с мертвым индейцем. Поскольку индейцы лучше любого белого знали, где находится золото в их священных Черных Холмах, многие решили, что индеец показал Джонсону месторождение, а потом Джонсон убил его и своего партнера и сбежал с рудой, замаскированной под ящики с «костями».
Другие были в равной степени уверены, что золота в ящиках нет, поскольку Джонсон не переправил их через улицу к оценщику, что было бы единственно разумным способом обращаться с золотом.
Но ящики все равно могли быть очень ценными, в них могли находиться драгоценности или даже наличные деньги. Но в таком случае почему Джонсон не отвез их в банк Дедвуда? Этому возможно лишь одно объяснение: в ящиках некие известные украденные сокровища, которые банкиры немедленно бы опознали. Трудно сказать, какие именно сокровища там могли быть, но все много о них говорили.
– Не хотите куда-нибудь перевезти эти кости? – спросил Сэм Перкинс. – Идут разговоры, и я не могу гарантировать, что их не украдут из кладовой.
– Можно, я перенесу их в свою комнату?
– Никто не будет вам помогать, если вы об этом спрашиваете.
– Я спрашивал не об этом.
– Поступайте как знаете. Хотите спать в одной комнате с кучей звериных костей – никто не будет вам перечить.
Джонсон так и поступил. Десять ящиков на втором этаже, аккуратно уложенные вдоль стены, почти затенили свет, падающий из единственного окна.
– Конечно, все знают, что вы перенесли их наверх, – сказал Перкинс, следовавший за ним по пятам. – Благодаря чему они кажутся еще ценнее.
– Да, я об этом подумал.
– Вы ловко расставили их вдоль стены, но кто угодно может высадить дверь.
– Я мог бы соорудить толстый деревянный засов, такой же, как на двери конюшни.
Перкинс кивнул:
– Тогда ящики будут в безопасности, когда вы в комнате, но как насчет тех случаев, когда вас тут не будет?
– Можно проделать две дыры вокруг штабеля, одну – в стене и одну – в двери и пустить в ход цепь с висячим замком.
– У вас есть хороший висячий замок?
– Нет.
– У меня есть, но вам придется его у меня купить. Десять долларов. Он из Сиу-сити, со сгоревшего товарного вагона Тихоокеанской железки, и тяжелее, чем выглядит.
– Я был бы премного вам обязан.
– Вы будете еще больше обязаны в финансовом смысле слова.
– Да.
– Поэтому я ожидаю, что вы найдете работу, – сказал Перкинс. – Вам нужно скопить больше ста долларов плюс то, что вы задолжали мне. Честно говоря, сумма крупная.
Джонсону можно было об этом не говорить.
– Я все лето копал землю.
– Здесь все умеют копать. Единственная причина, по которой народ приезжает в Черные Холмы – чтобы рыть золото. Нет, я имею в виду, умеете ли вы готовить, подковывать лошадей или заниматься плотницким делом, что-нибудь в таком духе? Владеете ли вы ремеслом?
– Нет, я студент.
Джонсон посмотрел на ящики с окаменелостями, положил руку на один из них, прикоснулся к нему. Он мог бы оставить окаменелости здесь. Он мог бы переехать из Дедвуда в форт Ларами, а оттуда телеграфировать, чтобы ему прислали денег. Он мог бы сказать Копу… Предполагая, что Коп еще жив… что окаменелости пропали. В голове его сложилась такая история: им устроили засаду, фургон перевернулся, упал с обрыва, все окаменелости пропали или разбились. Жаль, но он ничего не мог поделать.
