– А семья Сьюзан развешивала флаги?
Вопрос прозвучал довольно зло, но меня так переполняла ревность, что я был готов убить Дэмиана. Он еще легко отделался.
– Дело в том, – криво улыбнулся он, – что вы меня испортили. Мне не понравились ни вы, ни ваш мир, и мне не нужно было то, чем вы могли похвастаться, но когда я попытался вернуться к своему прежнему кругу, то потерял вкус к их вкусам. Я стал как старая, выжившая из ума леди Белтон: исполнен снобизма, слишком тревожился о ненужных мелочах и сам нуждался в том, чтобы со мной всё «репетировали».
– Значит, Серена отвратила тебя от нашего мира и сделала непригодным для твоего?
– Вот именно.
– Она почти сразу вышла замуж? Когда между тобой и ею все было кончено?
– Довольно скоро… Надеюсь, она счастлива.
Я отхлебнул чая – бессмысленная попытка успокоить растревоженную душу.
– Я бы сказал, не слишком. Но по таким людям, как она, очень трудно это понять.
И снова Дэмиан разглядывал меня с тщанием антрополога, изучающего редкое и непредсказуемое в поведении животное.
– Тебе приятно все это? Это прустовское возвращение? – спросил он. – Это не только мое прошлое, но и твое.
– Не слишком.
– А твоя… – Он замялся. – Ненавижу слово «партнерша». Что она обо всем этом думает?
– Бриджет? Не думаю, что ей интересно. Это не ее среда. – Последнее было правдой, но предыдущее предложение не совсем. Но я не собирался углубляться. – В любом случае это не важно, – продолжил я. – Мы расстались.
– О господи! Надеюсь, это случайное совпадение.
– Не совсем. Но все равно к тому шло.
Дэмиан кивнул. Ему было не настолько любопытно, чтобы расспрашивать дальше.
– Итак, кто следующий?
– Кандида Финч или Джоанна Лэнгли. Думаю, Джоанна.
– Почему?
– Я все время был в нее немножко влюблен.
– Не скрою, это нас с тобой объединяло. – Он улыбнулся моему откровению.
– Ты помнишь знаменитое появление в Аскоте?
– Как такое забыть?
– Ты тогда был с ней? – без обиняков спросил я. – Знаю, что туда ты приехал не с ее компанией. Не с Грешэмами ли ты приехал? – предпринял я новую попытку отгрызть кусок все тем же шатающимся и больным зубом.
– Формально, да. – Дэмиан нахмурился, сосредоточенно вспоминая. – Но не думаю, что на тот период я был с кем-то из них двоих. Это все случилось позже.
Я вздрогнул:
– Мне казалось, что вы с Джоанной – неплохая пара.
– Потому что мы оба были простыми людьми и искали приключений? – спросил он. – И не вставали у тебя на пути?
– Потому что вы оба были из современного мира и сохраняли контакт с реальностью, чего о большинстве из нас сказать было нельзя. Долгая жизненная учеба, которая всем нам предстояла, вам двоим была не нужна.
– Это очень великодушно. – Дэмиан засвидетельствовал мою любезность вежливым кивком. – Но мы были не настолько на одной волне, как, должно быть, выглядело со стороны. Я ведь был очень честолюбив, ты помнишь.
– Конечно.
Видимо, мой тон говорил больше, чем мне хотелось, так что Дэмиан резко глянул на меня:
– В те первые месяцы всей истории я еще не решил, чего я хочу от всех вас. Джоанна не хотела ничего. Только вырваться из-под опеки матери и скрыться. Может быть, тогда она этого не знала, по крайней мере не отдавала себе отчета. Но это сидело в ней, и, конечно, она очень быстро все поняла.
– Как мы все помним.
– Как мы все помним! – рассмеявшись, повторил Дэмиан.
– А когда она вырвалась, стало понятно: ты не собираешься двигаться в том же направлении, что и она.
Дэмиан кивнул, но каждый раз, перебивая его, я видел, что его мучает эта невозможность рассказывать в собственном темпе. На самом деле я прекрасно понимаю, как это может раздражать – эти утомительные, лишенные чувства юмора гости за обедом, которые перебивают выступающего вопросами, убивают шутки, но ничего стóящего не предлагают взамен. Но все равно я не был готов выслушивать вычищенную и облагороженную Дэмианом версию этих событий, не сопровождая их комментариями.
– Когда ты встретишься с Джоанной и закончишь свое расследование, – продолжил он, – мне интересно будет узнать, что она сейчас думает о том времени. Буду с нетерпением ждать рассказа, когда ты ее выследишь.
Этот вопрос меня беспокоил. Из всех женщин в списке рядом с ней значилось меньше всего информации.
– Ты предоставил мне мало данных, чтобы продолжать. Чтобы найти ее.
Дэмиан не спорил:
– Если набрать в Интернете ее имя, почти ничего не выдается. История в Аскоте, конечно, и еще что-то из старых событий, но после развода – ничего.
– Развода?
– В восемьдесят третьем. – Видимо, я на мгновение помрачнел, потому что Дэмиан покачал головой и пощелкал языком. – Пожалуйста, не будем делать вид, будто для тебя это потрясение. Чудо, что они четырнадцать лет провели вместе.
– Да уж. Как звали мужа, я забыл?
– Киран де Йонг. О нем много информации, ты найдешь.
– Киран де Йонг… – Я не вспоминал этого имени очень долго, но оно до сих пор заставляло меня улыбаться.
И Дэмиана тоже.
– Я мельком увидел его на каком-то городском празднике, но он меня всегда прилежно избегал. И со времени их разрыва я не встречал Джоанну ни в печати, ни лично…. Как ты думаешь, какое у него настоящее имя? – задумчиво проговорил он.
– Не Киран де Йонг.
– Киран – может быть! – засмеялся Дэмиан. – Но вряд ли Йонг.
– Кто он был? – Теперь и я пытался вспомнить те заголовки и того забавного молодого человека. – Парикмахер? Модельный агент? Модельер? Что-то очень в духе того времени.
– Ты удивишься. Большинство людей получают от будущего меньше, чем ожидали, но некоторые получают больше. У меня есть его адрес. Тебе должны были его передать.
Я кивнул:
– Но если они расстались, откуда ему знать, где ее найти?
– Он знает. У них есть сын. Или у меня есть… Он, по крайней мере, может дать зацепку. В любом случае я бы начал с него, потому что у нас нет альтернативы.
Я уже уходил, когда мне пришел в голову последний вопрос:
– Ты на самом деле католик?
Дэмиан засмеялся. Видимо, его развеселила сама формулировка вопроса.
– Не вполне понимаю, что ты имеешь в виду. Я родился в католической семье. Ты знал?
– То есть ты отпал от церкви? – покачал я головой.
– Боюсь, что так.
