Дипти смеется.
– Не знаю. Я не смотрела этот фильм.
– Бутч – главный герой. – Питер указывает на себя. – А Сандэнс Кид, – он показывает на Джона, – был его помощником.
Питер хохочет, я морщусь про себя, но Джон только доброжелательно качает головой. Питер сжимает его бицепс.
– Йо, ты стал качаться? – Повернувшись к Дипти, он добавляет: – У него были руки-макаронины, он целыми днями читал, а теперь посмотрите, каков жеребец.
– Эй, я еще читаю, – говорит Джон.
– Когда мы с Питером начали встречаться, я опасалась, что он не умеет читать, – говорю я, и Джон сгибается пополам от смеха.
Питер тоже смеется, но не так искренне, как секунду назад.
Становится поздно, и Питер предлагает мне остаться на ночь. Я отказываюсь, потому что у меня нет ни зубной щетки, ни остальных вещей. На самом деле меня взбесило то, как он вел себя с Джоном.
Провожая меня домой, Питер говорит:
– Дипти клевая. Макларену повезло. Но сомневаюсь, что они останутся вместе. Скорее всего, съездят друг к другу разок, а к Рождеству расстанутся.
Я останавливаюсь.
– Жестоко так говорить.
– Почему? Это честно.
Я поворачиваюсь к нему лицом, соленый ветер развевает мои волосы вокруг лица.
– Ну ладно, если ты решил говорить честно, я тоже буду честна. – Питер выгибает бровь и ждет продолжения. – Сегодня ты вел себя как придурок. Неуверенность в себе тебе не идет, Питер.
– Я? Не уверен в себе? – Питер презрительно фыркает. – Из-за чего? Из-за Макларена? Да ладно. Ты видела, как он запросто залез в холодильник и сожрал мою морковку?
Я снова иду вперед.
– Морковка – это такая ерунда!
Он догоняет меня трусцой.
– Ты же знаешь, что мне нужно прийти в форму для лакросса!
– Это просто смешно, Питер! – Мы стоим перед моим домом. Гнев заметно ускоряет шаг. – Спокойной ночи. – Я разворачиваюсь и поднимаюсь по лестнице. Питер меня не останавливает.
Глава 34
НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО Я НЕ УВЕРЕНА, поссорились мы с Питером или нет. Прошлый вечер выглядел как ссора, но я не знаю, кто на кого должен сердиться. Чувство неприятное.
Я не хочу на него сердиться. Первого июля я уезжаю в Корею. У нас нет времени на глупые ссоры из-за морковки и Джона Амброуза Макларена. Дорога каждая оставшаяся секунда.
Я решаю приготовить тосты по-французски в качестве перемирия. Это его любимый завтрак, если не считать пончиков. В кухне находится коробка сахара, молоко, полбуханки хлеба, пара яиц. А вот корицы нет. А она необходима.
Я беру ключи от машины Пэмми и еду на маленький рынок неподалеку, где покупаю корицу, масло, дюжину яиц и новую буханку белого хлеба – раз уж я берусь за тосты, можно приготовить завтрак всему дому Питера. В последнюю секунду я добавляю пакет морковки.
Все в доме мальчиков еще спят. Сам дом выглядит еще хуже, чем вчера: везде бутылки из-под пива, пустые пакеты из-под чипсов, плавки сохнут на мебели. В раковине навалена грязная посуда, и мне приходится отмывать миску и лопатку от старой яичницы, прежде чем приступить к готовке.
Хлеб свежий, и первая порция разваливается в молоке, но с третьей попытки я осваиваюсь и окунаю хлеб всего на несколько секунд, прежде чем бросить на сковороду.
Мальчики стягиваются в кухню, и я готовлю новые и новые тосты, пополняя стопку. Питер спускается последним. Я предлагаю ему кусочек, хороший, хрустящий, но он качает головой и говорит, что у него диета. При этом он не смотрит мне в глаза. Он просто не хочет есть то, что я приготовила.
Я не задерживаюсь после завтрака, и Питер не пытается меня остановить. Дома я бужу Крис, пока еще одетую в то, в чем она была вчера.
– Внизу тебя ждут французские тосты, – говорю я. Я привезла ей то, что отложила для Питера.
Вечером один из соседних домов устраивает шашлык. Наш дом приносит контейнеры с неоново-желтым картофельным салатом и все оставшиеся кулеры с вином. Это наш последний вечер, так что мы выгружаем все из холодильника.
На веранде я болтаю с Кайлой и Эмили Нассбаум, одной из подруг Женевьевы. Всю неделю я редко видела Женевьеву, потому что она здесь с друзьями по церкви и в ее доме живут ребята из разных школ. Эмили спрашивает:
– Вы с Кавински правда собираетесь остаться вместе?
Сейчас я и сама не знаю; прошлым вечером мы едва обменялись парой слов. Конечно, я этого не говорю: все, что я скажу Эмили, дойдет до Женевьевы. Может, Джен и не заинтересована больше в Питере, но наша ссора все равно доставит ей удовольствие.
– Да, мы остаемся вместе, – говорю я. – Северная Каролина не так далеко от Вирджинии.
Кайла потягивает ром с диетической колой через трубочку и косится на меня.
– Знаешь, Лара Джин, ты интересная. Ты кажешься застенчивой и инфантильной, но на самом деле уверена в себе. Это комплимент, если что.
– Спасибо, – говорю я.
Мне кажется, что если про комплимент нужно говорить, что это комплимент, то что-то определенно не так. Я отпиваю напиток, который сделала мне Крис, и едва не выплевываю: настолько он крепкий. Она назвала это «Ширли Темпл
[42] для взрослых».
– Понимаю, почему ты нравишься Кавински, – сказала Кайла. – Надеюсь, все получится.
– Спасибо.
Эмили ставит ноги на сиденье моего стула и говорит:
– Если бы Блейк меня бросил, я бы с ума сошла. Это было бы катастрофой.
– Ну, вы двое очень крепко связаны. Наверное, поженитесь сразу после колледжа.
– Ни за что, – говорит Эмили, но она явно довольна.
– Вы все будете учиться вместе, это другое. – Кайла задумчиво смотрит на меня. – Мне кажется, я бы не справилась с отношениями на расстоянии.
– Почему нет? – спрашиваю я.
– Мне нравится видеть парня каждый день. Не гадать, чем он занят. Это… собственнические замашки, наверное. Но еще я не хочу обсуждать, как прошел день вечером: я хочу быть частью его жизни и чтобы он был частью моей. – Она хрустит льдинкой.
Так случилось со мной и Марго, когда она уехала в колледж. Расстояние накатывало медленно, как морская вода просачивается в лодку, и мы этого даже не замечали. А потом ты обнаруживаешь, что уходишь под воду. Мы справились, но мы сестры. Сестры всегда находят путь друг к другу. С парнями, наверное, иначе. От мысли о том, что такое может случиться со мной и с Питером, мне становится очень грустно. Как это предотвратить? Разговаривать каждый день? Навещать друг друга хотя бы раз в месяц? Он сам сказал, что в его жизни будет полно дел, особенно лакросса. Он уже меняется: здоровая диета, постоянные тренировки. И мы ссоримся, а мы никогда по-настоящему не ссорились, так, чтобы потом не помириться. Так что теперь? Как решить, что будет следующим шагом?
