Джо опешила. Оскар заморгал.
– Что такое шлюха? – спросил он.
Дверь снова хлопнула, и Джо подскочила, готовая снова увидеть Татьяну, кричащую на Хонор по-русски. Но это была Лидия. Она бросила сумку у двери и, ни с кем не здороваясь, направилась к лестнице.
Джо поспешила к ней:
– Как твой экзамен, дорогая?
– Нормально.
Лидия стремительно поднялась по лестнице, и Джо услышала, как захлопнулась дверь в ее комнату.
– Не похоже, что все нормально, – заметила Хонор. Она говорила совершенно спокойно.
– Почему вы сказали такое Татьяне?
– Потому что это правда. А еще потому, что мне обидно, что ты гостеприимна с такими людьми и позволяешь им вести себя у тебя в гостях как дома. Не стоит быть такой услужливой. Это ради твоего же блага, Джо.
Джо ощетинилась:
– Хотите сказать, что я впустила ее сюда и позволила увести собственного мужа?
– Нет, он сделал свой глупый выбор сам. Я говорю о том, что теперь, когда она так поступила, у тебя нет причин позволять ей считать себя хозяйкой здесь, в твоем доме.
– Ну, я … – Она подумала о том, что Татьяна знала, где стоят стаканы и где хранятся вазы. – Я стараюсь быть вежливой со всеми.
– Это не вежливость, а безумие. Думаешь, Лидия чем-то расстроена?
– Пойду проверю.
Джо поставила душистый горошек в воду, взяла фарфоровую вазу с цветами для Лидии и пошла наверх. Она слышала, как в гостиной Оскар снова спросил:
– Что такое шлюха?
О господи… Но с этим она разберется позже.
Джо постучала в дверь комнаты Лидии:
– Дорогая, ты в порядке?
Тишина.
– Все хорошо с экзаменом?
Послышались шаги. Дверь приоткрылась всего на дюйм.
– Экзамен прошел нормально, с экзаменом ничего не случилось, не волнуйся. Можно мне хотя бы пять минут побыть одной? Пожалуйста!
– Ладно, – ответила Джо. – Просто Оскар нарвал цветов, чтобы тебя поздравить.
Лидия высунула руку и забрала вазочку. Она хотела снова закрыть дверь, но Джо придержала ее.
– Я готовлю курицу по-охотничьи, – быстро сказала она. – У тебя завтра нет экзаменов, так ведь? Не хочешь позвонить Аврил и пригласить ее к нам на ужин, чтобы отпраздновать?
– У Аврил сегодня не было экзаменов.
– Ну и ладно, она все равно может прийти.
– У Аврил есть парень.
Джо закусила губу.
– Ох. Я… я поняла.
– Ты ничего не понимаешь.
– Но это не так, дорогая. Я как раз думала, почему она так редко заходит к нам в последнее время. Ладно, не переживай. Аврил не из тех, кто забывает друзей.
– Правда?
– Правда, – убежденно ответила Джо. – Она хорошая девочка, и вы много лет были не разлей вода. Тебе и должно быть непривычно, если она начала с кем-то встречаться. Но вы все равно можете отлично проводить время вдвоем.
– Можем?
– Конечно можете! Почему бы тебе не позвонить Аврил, вдруг она свободна? Думаю, ей тоже не помешает немного отвлечься. Не стоит учить все время, дорогая, а то переутомишься. Тебе нужно периодически развлекаться.
– Развлекаться? – Лидию не было видно за дверью, но было понятно, что у нее скептическое выражение лица. – Ты считаешь, что это развлечение? Думаешь, в этом есть хоть что-то веселое?
– Я вижу, что все очень напряженно, но это только начало. Тебе предстоит еще несколько недель экзаменов. Будь добрее к себе, дорогая.
– Я буду добрее к себе, когда ты перестанешь указывать мне, чтобы я повеселилась!
Лидия захлопнула дверь. Учитывая, что она была приоткрыта всего на пару дюймов, звук получился неожиданно громким. Джо несколько секунд смотрела на дверь, потом тяжело вздохнула и пошла вниз, чтобы втайне отправить Маркусу сообщение и придумать безобидное значение для слова «шлюха».
Глава тридцать четвертая. Лидия
Мама вела себя просто нелепо. Как можно все время стараться видеть только хорошее? Как она может думать, что все можно решить, просто приготовив чье-то любимое блюдо? Она сочувствует дочери и пытается поддержать ее, говоря пустые банальности насчет того, что они с Аврил все равно будут хорошо проводить время вместе, хотя понятия не имеет, какие чувства Лидия испытывает к подруге.
При этом девушка понимала, что поступает несправедливо: Джо не знает о чувствах дочери, потому что она ей не сказала. Но она ощущала какую-то дикую вседозволенность в том, чтобы срываться на матери из-за того, что сама боялась насмешек со стороны друзей. И, кроме того, на время экзамена она оставила телефон дома, и нужно было проверить, не звонила ли Аврил. Всю дорогу домой она придумывала сценарии того, как Эрин звонит Аврил и рассказывает, что Лидия поцеловала Бейли. Представляла ехидную усмешку Эрин и то, как глаза Аврил округляются от ужаса. Пыталась придумать, как объяснить случившееся и можно ли все свалить на Бейли, – что, конечно, было несправедливо, но ведь это Бейли всем рассказала. Или, может, сочинить какую-то правдоподобную историю? Они изображали сцену из фильма? На самом деле она просто пробовала помаду? Она поскользнулась и случайно встретилась с губами Бейли?
Ничего придумать не получалось. Придется рассказать правду.
Следовало рассказать правду давным-давно, тогда она бы не столкнулась с этим сейчас.
Нужно было сказать правду с самого начала. И лишиться близости Аврил, полного доверия, тайных прикосновений и взглядов. Все это было таким ценным – и все было построено на лжи.
Борясь с подступающей к горлу тошнотой, Лидия взяла телефон.
Ни пропущенных звонков, ни сообщений.
Значит, Аврил не знает. Она с облегчением опустилась на кровать. Все равно придется рассказать, но она сможет сделать это по-своему. Скажет, что ей было одиноко и хотелось поэкспериментировать. Скажет, что у нее нет к Аврил никаких чувств. Конечно нет. Они просто лучшие подруги.
Это будет ужасно. Очередная ложь. Но, по крайней мере, тогда они будут и дальше общаться. И это не будет очень уж отличаться от того, что было раньше. А может, все будет еще лучше.
Телефон запищал, и Лидия посмотрела на экран. На Facebook пришло более пятидесяти оповещений. Пока она смотрела, их стало пятьдесят два.
Похолодевшими руками Лидия нажала на свою страницу. Первым, что она увидела, был комментарий от Даррена Реймонда:
Эй, ЛЛ, слышал, что ты теперь лесби, так что ты знаешь, какова киска на вкус.
Даррен Реймонд. Глупая шутка. Никто не обращал на него внимания. Но только под его записью были еще комментарии.
