Чего не хватает?
Исторически повелось, что медитация не призвана улучшать здоровье, расслаблять или способствовать успеху на работе. Хотя именно эти лозунги сделали медитацию популярной в мире, на протяжении веков подобные преимущества оставались второстепенными, незамеченными побочными эффектами. Настоящей целью медитации всегда оставались измененные черты.
Самые убедительные признаки этих качеств были отмечены у йогинов, прибывших в лабораторию Ричи. Это поднимает важный вопрос о понимании принципов работы медитативной практики. Йогины практикуют в рамках духовных традиций, в режиме «глубокого погружения». Однако в современном мире большинство из нас предпочли бы упрощенный (и быстрый) вариант практики. Этот прагматичный подход означает заимствование того, что работает, и отказ от всего остального.
И многое оставлено, по мере того как богатые медитативные традиции обрели удобные формы. Когда медитация переходит от своего первоначального статуса в популярные методики и получает распространение, все то, что было оставлено, игнорируется или забывается.
Некоторые важные компоненты медитации сами по себе не являются медитацией. На глубинных путях медитация представляет собой лишь одно из средств, помогающих повысить самосознание, обрести прозрения в тонкости сознания и, наконец, добиться устойчивой трансформации бытия. Такие серьезные цели требуют пожизненной приверженности.
Йогины, побывавшие в лаборатории Ричи, практиковали в тибетской традиции, идеалом которой является окончательное освобождение всех людей от всевозможных страданий, и практикующий устремляется к этой колоссальной цели путем тренировки ума. Часть этого йогического мировоззрения включает в себя развитие большей равностности по отношению к нашему собственному эмоциональному миру, а также убежденности, что медитация и связанные практики могут вызывать устойчивую трансформацию — измененные черты.
В то время как некоторые из последователей «глубинного» пути на Западе могут придерживаться этих убеждений, другие обучаются тем же методам на пути обновления, рассматривают это как своего рода внутренний отпуск, а не как пожизненное призвание. При этом мотивы могут меняться по мере прогресса, и, таким образом, причины, которые привели человека к медитации, могут не совпадать с причинами, заставляющими его продолжать практики.
Ощущение цели в жизни, сконцентрированное на часах практики, относится к элементам, о которых так часто забывают, но именно это может иметь огромное значение. К другим элементам, которые могут играть важную роль для создания измененных черт на уровне, обнаруженном у йогинов, относятся:
• этическая позиция — набор моральных принципов, упрощающих внутренние перемены на пути. Многие традиции настоятельно рекомендуют иметь такой внутренний компас, иначе приобретенные способности не принесут вам пользы;
• альтруистическое намерение — когда человек отталкивается от прочной мотивации практиковать медитацию во благо другим, а не только для себя;
• прочная вера — устанавливает, что конкретный путь обладает ценностью и приведет вас к желанной трансформации. Некоторые тексты предостерегают от слепой веры и призывают учеников проводить то, что сегодня мы называем комплексной проверкой при поиске учителя;
• персональное наставничество — опытный учитель, который обучает вас, дает советы, необходимые для перехода к следующему шагу. Когнитивной науке известно, что достижение высочайшего мастерства требует подобной обратной связи;
• преданность — глубокая признательность всем людям, принципам и тому, что делает практику возможной. Преданность также может выражаться в отношении к качествам святого, учителя или к измененным чертам и качествам ума учителя;
• сообщество — круг друзей на пути, которые посвятили себя практике. Сравните это с изоляцией многих современных практикующих;
• благоприятная культура — традиционные азиатские культуры с давних времен признавали ценности людей, которые посвятили свою жизнь личной трансформации, чтобы воплотить добродетели внимания, терпения, сострадания и так далее. Те, кто работает и имеет семью, охотно поддерживают тех, кто посвятил себя глубокой практике: дают деньги, еду и любым образом облегчают жизнь. В современном обществе дела обстоят иначе;
• потенциал измененных черт. Сама идея, что эти практики могут привести к освобождению от обычных состояний ума, а не только к самосовершенствованию, всегда составляло основу этих практик, воспитывая уважение и почтение к пути и его последователям.
Пока мы не знаем, могут ли эти «позабытые» элементы быть активными ингредиентами измененных черт, которые наука начала фиксировать в лабораториях.
Пробуждение
Вскоре после того, как Сиддхартха Гаутама, принц, отрекшийся от мирской жизни, завершил свое внутреннее путешествие в Бодх-Гайе, он встретил нескольких странствующих йогинов. Осознав, что Гаутама прошел удивительную трансформацию, они спросили его: «Ты и есть бог?»
На что он ответил: «Нет. Я пробудился».
Санскритское слово «бодхи», означающее «пробуждение», стало именем Гаутамы, которое дошло до нас: Будда — Пробужденный. Никто не может точно знать, что подразумевало то пробуждение, но наши данные, накопленные при общении с самыми опытными йогинами, могут дать несколько подсказок. Например, мы видели высокий уровень постоянных гамма-волн, которые, похоже, отвечают за чувство обширного простора, когда все чувства полностью открыты, что обогащает повседневный опыт — даже во время глубокого сна
[308]. Это говорит о качестве постоянного пробуждения.
Метафора нашего обычного сознания как сна и внутренняя перемена, ведущая к «пробуждению», имеют давнюю историю и широкое распространение. В то время как разные научные школы спорят по этому вопросу, мы не обладаем нужной подготовкой и квалификацией, чтобы вступать в бесконечные дебаты о точном значении «пробуждения». Не утверждаем мы и что наука может быть судьей в этих метафизических дебатах.
Так же как математика и поэзия являются разными способами познания мира, наука и религия отражают различные учения, сферы влияния, области исследования и способы познания. Религия обращается к ценностям, убеждениям и трансцендентности, наука — к фактам, гипотезам и рациональности
[309]. При оценке ума практикующих медитацию мы не говорим об истинном значении того, как расценивают эти ментальные состояния различные религии.
