* * *
Свадьбу решили справлять во второй половине января. По всем канонам время для брака благоприятное, да и забот по сравнению с летом не так много. Подготовку к торжеству решили начать с пошива праздничной одежды для всех членов семьи. Больше недели ушло на придумывание фасонов. Как и следовало ожидать, мужчины к этому вопросу отнеслись со свойственным им спокойствием и даже обидным безразличием. Женская фантазия, напротив, не знала границ! Утро в доме начиналось со слов «я вот что подумала…», после чего следовало подробное описание увиденного во сне платья. Каждый день наряды изменяли цвет, фасон, крой, и это продолжалось бы неизвестно сколько, если бы Хацкель не сказал твердое «ша». Он вышел во двор, запряг лошадь и уехал в соседний город узнавать, какому портному можно доверить пошив одежды. Вернулся глава семьи домой после захода солнца слегка подвыпившим и в приподнятом настроении. Со словами «завтра едем заказывать платья» он демонстративно вытащил из сапога измятую газету, сел рядом с лампой и, пока Фрейда разогревала ужин, стал читать вслух объявления:
– «На улицах города появились пьяные. Бойтесь пьяных и не толпитесь возле них». Это мы и без них знаем, но предупреждение правильное. «Лучший подарок предусмотрительного отца семейства – составить полис на случай смерти, обеспечивающий близким безбедное житие в период временных семейных неудач…» Вот вам! – ткнул Хацкель дулей в газету. – Смертью они меня пугают. У меня сын жениться собрался, а они мне про сбережения после жизни толкуют. А вот этот пункт сильно нам сейчас подходит. «Страхование приданого». Подумаем над вашим предложением, представитель компании «Лафонтен». «3 рубля вознаграждения тому, кто укажет местонахождение или доставит ушедшую в феврале рыжую лошадь маленького роста». Ишь ты, ищи дураков! Приведешь потерю, а они тебе кукиш покажут.
– Зачем о людях плохо думаешь? – возмутилась Белла. – Человек в газете письменно и при всех обещает дать денег. Неужели он после этого может обмануть?
– О-о-о, с твоим доверием вот по этому адресу нужно! «Хиромантка верно определяет по руке и картам прошедшее и будущее, дает советы за рубль с девяти утра до пяти вечера по улице Пробойная, дом пять».
– А я бы сходила, – вставила веское слово Фрейда. – Очень хочется узнать, что интересного ожидает нас в будущем.
– Но сначала, для верности, спросите ее, чего такого интересного у нас было в прошлом, – добавил с усмешкой Хацкель. – Вы, мама, как я посмотрю, не одиноки с моей женой. Случайно, вы не сестры вот с этой дамочкой? «Прошу вора, укравшего у меня восьмого марта все вещи на улице Румянцевской, сжалиться и прислать хотя бы документы и фотографические карточки. Они мне дороги как память. Посылать нужно на фамилию Л. Штейн». Пришлет, прям щас уже вижу, что обязательно сжалится, пойдет купит конверт с маркой и пришлет Лизоньке, Любочке или Лорочке Штейн ее утерянную память на фотокарточках. Кстати, а вот это правильная мысль! Когда поедем к портному, обязательно сфотографируемся всей семьей. Тут как раз объявлением приглашают: «Открыта новая фотография. Цены умеренныя, исполнение заказов аккуратное. Съемки производятся ежедневно и в любую погоду с девяти утра до шести вечера. Салон фотографа Либман находится на центральной площади рядом с торговлей крупчаткой Лопухина. Заходите и убеждайтесь». Спасибо, мил человек. Прям завтра и зайдем. Салон у тебя новый, а значит, дорого ты не возьмешь. Жди нас, господин Либман, с девяти до шести в количестве четырех персон.
– Сынок, какой ты смешной, когда выпьешь! Поешь и иди спать. Завтра расскажешь, куда нам надо.
* * *
На следующий день после плотного завтрака Разумовские отправились в текстильную лавку купца Жилкина. По сравнению с другими магазинами цены на товары у Петра Евстафьевича были самые демократичные в силу того, что большинство продукции он сам же и производил. Магазин был пристроен к каменному двухэтажному зданию фабрики, где на первом этаже находились колотильня с пряжной красильней, а на втором – шпульня с голандрой для плющения свежесотканных холстов. Сновальные машины стучали наперебой, накручивая материю на пузатые барабаны, из окон мыларни струился густой влажный пар, и запах краски разносился по всей округе. Все это совершенно не отпугивало покупателей, а даже напротив. Покупатели знали, что текстиль Жилкина хорошего качества, не залежалый в подвалах, а значит, и носиться будет долго.
Разумовские по очереди стряхнули грязь с обуви и, пропуская вперед маму Фрейду, не торопясь зашли в лавку. Магазинные полки ломились от товара. Разноширокая пестрядь, тик, равендук, лен, миткаль, коленкор, бязь были аккуратно разложены елочкой на стеллажах. Рулоны с шерстяными ворсистыми тканями хранились в вертикальном положении, чтобы ткань не слеживалась под тяжестью собственного веса. Дорогие заграничные шелка, бархат, люстрин, колониальный ситец с парчой и коновать лежали неподалеку от продавца. Хоть покупатель и был в уважении, но привозной товар стоил немалых денег, а потому негоже всем подряд его руками тискать. Разноцветные ленты, кружева, булавки, пуговицы, крючки, атласная тесьма и многие другие мелочи, без чего никак не обойтись портным, красовались в плетеных корзиночках под стеклом от соблазна нечистых на руку покупателей. Для нервных мужей и уставших посетителей у окна под пышным фикусом стояли три венских стула и столик с журналами мод. Дамы, измученные широким ассортиментом и ограниченными возможностями кошелька, время от времени присаживались к мужьям для отдыха и совета, чтобы уже через несколько минут с новыми силами идти на штурм текстильных рядов.
Зайдя в лавку, Фрейда окинула взглядом торговый зал и слегка растерялась, решая, с чего начать выбор. При виде новых покупателей приказчик отложил в сторону счета и, за неимением свободного продавца, взял на себя обслуживание вновь прибывших клиентов.
– Мадам уже знает, чего желает, или просто посмотреть? – обратился он к Фрейде.
– Мадам хочет купить, в чем будет не стыдно выглядеть. Не тратьте на меня время, уважаемый…
– Семен Михайлович Шванц, – представился приказчик.
– …Семен Михайлович. Если бы вы знали, какие хлопоты надвигаются на нас! Наш мальчик хочет жениться…
– И молодому человеку понадобится приличный сюртук, – подытожил Шванц.
– Вы очень догадливы, как я посмотрю. А если так, то помогите ему быть красивым на собственной свадьбе. Доставьте радость бабушке. Белла, – обратилась она к снохе, – мине нравится этот магазин. Здесь есть чем порадовать глаз. Сколько богатства в одном помещении!
Приказчик снял пенсне, подкрутил и без того тонкие усики и направился к Фиме.
– Ты смотри-кась, шустрый какой, – покачала головой Фрейда. – Щас обведет нас вокруг пальца и, как пить дать, сделает это красиво. Господин хороший, – вновь обратилась она к продавцу, – надеюсь, у вас совести столько же много, сколько и ума. Подберите мальчику приличный штоф и не заставляйте нас волноваться раньше, чем мы увидим красивый счет.
– Будьте-таки спокойны за свой кошелек и любимого внука, мадам! Уверяю вас, вы останетесь довольны. Посмотрите на родителей жениха и сделайтесь такой же спокойной.
