Жо подбежал к несчастному ребенку, когда из его сердца уже текла кровь, и заткнул рану пальцами. Бутанцы, которые верят в судьбу, в карму, пришли в ужас и все как один завопили, но Жо удалось остановить кровь. Тогда вмешалась ты, Лу. Ты попросила гида перевести твои слова, объяснила с его помощью маме мальчика, что твой муж – доктор и что он помешал сердцу ее сына остановиться от потери крови.
А эта мама тебе сказала, что мальчика зовут Таши и что она вам своего сына доверяет. Вы так и отвезли Таши с пальцами Жо в сердце на машине в больницу, так и до операционной донесли, хирург сделал операцию, и ребенок был спасен. С тех пор вы каждый год получаете открытки из страны Громового Дракона
[74]. Таши только что исполнилось восемнадцать лет.
А я спасла Жо не пальцами, я его спасла ногами, потому что бешено крутила педали на дороге в Пор-Лэ и ехала почти со скоростью света.
Лу – там, куда попадают после
Как ты мог, Жо, как ты мог? Другие, может, и позволили себя обмануть, но не я, я слишком хорошо тебя знаю. Что за бред – торговля между небом и землей! Ты же врач, ты отлично знаешь логику событий: сначала свертывается и превращается в «творог» кровь, потом из всех отверстий вытекают газы и жидкости, мясо отстает от костей, ну и так далее. И ты хочешь, чтобы я попалась на удочку, чтобы поверила, будто ты не собирался кончать с собой? Если б я уже не была мертвой, наверняка заработала бы язву желудка! Ты принимаешь наших друзей и нашу внучку за идиотов. Я поручила тебе важную миссию, а ты надумал слинять. Собственное горе для тебя важнее счастья детей. Никакое это не доказательство любви. В Бутане ты сказал, что я твое Валовое Островитянское Счастье, ВОС. Я не исчезла и не ушла, я не живу по ту сторону зеркала, я умерла. Такая у меня карма, такая у меня судьба, оттуда, где я сейчас, обратно не возвращаются. А ты – ты должен жить.
7 декабря
Жо – остров Груа
Мои очки утонули. Иду к Брюно и Флоранс, нашим разноцветным оптикам, которых ты называла оптимистиками. У Флоранс ярко-красные волосы торчком, очки в пестрой оправе – одно стекло круглое, второе квадратное – и вульгарная одежка кричащих цветов. Пока у нас не было Брюно и Флоранс, нам приходилось ездить в Лорьян, чтобы видеть яснее, но с тех пор, как они тут обосновались, островитянам открылся мир в красках.
– Нужна ваша помощь, мои глаза остались на дне морском.
Они решили, что я окунулся в очках, ну и пусть, я не стал их разубеждать.
– Постараемся сделать как можно быстрее.
Брюно даст мне запасные очки – на время, пока будут готовы мои. Я вчера простудился. Не смертельно, просто рассопливился. Листаю твой ежедневник. От одной из весенних записей у меня стынет кровь. Ты изобразила генеалогическое древо, соединив стрелками себя, меня, наших детей и внуков. Твоя болезнь уже тогда так далеко зашла?
Ты застигла меня врасплох, Лу. Началось с провалов в памяти – ты забывала, где поставила машину, ты несколько раз платила по одному и тому же счету, не помня о других, ты, собираясь в Париж на вручение премии «Клара», села не в тот поезд, ты при мне сообщила кому-то, что у тебя нет детей, но, бросив на меня взгляд и увидев мою растерянность, опомнилась: «Я пошутила!» Потом случилось то, что случилось. И ты перебралась в пансионат, ты стала другим человеком.
Открываю твои более ранние записные книжки, и оживают наши умершие друзья. Насмешничает с непроницаемым выражением лица Жак, потягивает пиво Бедеф, собирается в путь за очередным репортажем Жан-Люк, перетасовывает свои открытки Жан-Лу, рисует свои акварели Мишель, чинит телевизор Маню, а вот отец Вероники за рулем своей моторки, и Марион на улице нашего городка, и Флоран со своей собакой Олафом, и оба мужа Жанны что-то там мастерят…
Переворачиваю страницы, проматываю назад ленту времени. С тех пор как Сара стала взрослой, она не приезжает в канун Рождества, приезжает 25-го. Я никогда не спрашивал нашу дочку, что она делала вчера, а ты – ты все знала досконально. В прошлом году ты написала: «Сара Прин» – и обвела эту странную запись красным. Сара встречала Рождество в Принстонском университете, в Нью-Джерси? Сара встречала Рождество в костюме из шотландки под названием «Принц Уэльский»? Сара встречала Рождество с настоящим принцем? Листаю ежедневники за предыдущие годы, нахожу те же числа. И тут «Прин», и тут, и тут. Но Сара же никогда не встречается с одним и тем же мужчиной больше двух раз. Тогда что это значит? Исключение? Рождественский любовник? В любом случае – это не Патрис. 23 декабря у тебя помечено «Сир+Дэн», а 24-е – «Сир+Альб». С кем из них наш сын будет счастлив? Жизнь только одна, Лу, он никак не может выбрать, а я не могу решать за него. И за Сару не могу решать. Чего ты от меня хочешь, Лу? Чтобы я вернул Патриса? Чтобы я убрал с дороги нашего сына Альбену? Дай мне хоть какой-нибудь знак!
Собираемся у Фред всей Семеркой, второй раз ужинаю с ними без тебя. Жан-Пьер интересуется, есть ли толк от гугловской рассылки, рассказываю ему о встрече с Дэни. Тайком от всех возвращаю Жильдасу его вещи. Ем, пью, снова начинаю приставать к друзьям:
– Откуда вы знаете, что ваши дети выбрали себе правильных партнеров?
– Ты опять?
– Да я серьезно. Мне нужна ваша помощь.
Теперь они говорят все сразу:
– Мы не суемся в личную жизнь детей.
– Мы их оберегали и защищали, пока они были маленькие, а теперь они живут своей жизнью.
– У моей дочки точно прекрасный муж.
– Подружка моего сына – просто прелесть…
Ну конечно, конечно. Мужья и жены их детей все как один толерантны, доброжелательны, благородны, щедры. Конечно же, все они левые. Или, так уж вышло, правые. Не антисемиты, не расисты. И не дураки, чего уж там.
Фред приносит блюдо с карри. Все умолкают и протягивают ей тарелки. Я вспоминаю, как мой отец рассказывал о своей команде. Самое главное – не то, что человек вылавливает больше всех рыбы, самое главное – чтобы на него можно было положиться в шторм, в непогоду, когда нет солнца, нет рыбы и нет денег. А в интернатуре важно не то, что ты самый талантливый, а то, что самый человечный. Чего ты от меня хочешь, Лу? Чтобы я выяснил, хорошие ли они люди – Альбена, Дэни и Патрис? Ты посылаешь меня в лес собирать под снегом фиалки?
[75]
10 декабря
Дэни – Париж, улица Монж
