Почистил картошку. Приколотил все время падающую табличку с именами к входной двери.
Сходил с Глебом в магазин. Вымыл лоток Марсика. Зашил штаны. Прочитал книгу. Выпил все молоко в доме. Сожрал весь сахар.
Я пытаюсь занять себя чем-то, чтобы не думать. Но все равно из каждого угла доносятся крики Ханны – ее мольбы о помощи. И смех Архипа. Голова раскалывается на части – я устал задаваться вопросом, который мучает меня и не дает покоя. Что произошло там, в трюме на барже между Архипом и Ханной? Что он ей сделал? Я не могу спросить об этом Архипа – не могу видеться с ним, потому что убью, если увижу. И не могу спросить об этом Ханну, потому что она не выходит ко мне.
Ответы, мне так нужны ответы… Где их искать? Кто мне сможет их дать? Я схожу с ума…
И так, в поиске ответов, сам того не осознавая, я перелезаю за забор в «Голубые Холмы» – но иду не своей обычной дорогой. Я иду на запад и дохожу до небольшой площади, на которой расположилось четырехэтажное блестящее здание. Мда, больница в «Голубых Холмах» выглядит представительней здания администрации в Чертоге. Внутрь меня пропускают без проблем – очевидно, к этому пациенту ходят друзья из школы, и меня просто принимают за одного из учеников.
Я послушно надеваю у входа бахилы и накидываю халат. Иду по коридорам. Пол, стены – все натерто до зеркального блеска. В таких коридорах можно устраивать королевский прием. Вот только запахи выдают… Во всех больницах пахнет одинаково. Запах хлорки и болезней.
Мне нужно на самый верхний этаж – этот корпус стоит обособленно, напоминает высокую одинокую башню в замке.
Я долго топчусь у входа. Что мне делать внутри? Что я скажу? Я еще не знаю… Решительно открываю дверь.
Бобер лежит на кровати под капельницей, возле него сидит Барашек.
Бобер почему-то не удивлен, смотрит на меня устало, а вот Барашек таращится так, будто я хирург, который пришел делать срочную ампутацию конечностей пациенту и посетителю тоже – за компанию в знак солидарности с другом.
– Привет, Бо… Кирилл, – беззаботно говорю я, будто пришел навестить друга.
– Привет, Брык. Не могу сказать, что рад тебя видеть, ты уж извини. Странно видеть тебя здесь. Неужели пришел извиниться?
Я мотаю головой.
– Нет. Извинения – это дерьмо не для меня. Но я хочу сказать, что да, я много думал и теперь многое понял.
– Не знал, что ты умеешь думать, – серьезно отвечает Бобер. Я стискиваю зубы. Стараюсь не обращать внимания на его подколы и держать себя в руках. Не место и не время вступать с ним в перепалку. Я продолжаю:
– Понял, что дела, которые я творил раньше, – не такие уж и важные, как мне казалось. Многое из того, что я делал, было неправильно. По отношению к тебе, к вам всем. Но… я не раскаиваюсь. Это – мое прошлое, от него никуда не денешься. Оно просто было и все. Но я хочу идти дальше. Извиняться я не буду – просто не чувствую, что мне это нужно. Я пришел сюда не за этим, а за другим…
Бобер будто не замечает меня и смотрит в окно.
– Хм… Как разыгрался сегодня ветер… Кто же пришел сегодня на башню старца Фура
[3] за подсказкой и поиском ответов?
От его проницательности мне становится неуютно.
– Как будто ты знаешь, зачем я пришел, – хмыкаю я.
– Знаю, – кивает он. – Ты хочешь спросить меня о ней. Хочешь узнать, что тебе делать дальше.
И тут он смотрит на меня – глазами мудрого старика. Почему-то захотелось потянуться к нему – как будто он знает правду. Знает, как мне поступить.
– Тогда скажи мне ответ, – требую я.
– Хм… я дам тебе подсказку. Ведь ключ надо заслужить. Идти может хоть век, но с места не сойдет. Чем старше мы становимся, тем сильнее осознаем его ценность… Ну же? Что это? Ответы на все твои вопросы заключены в этой подсказке. Думай, Брык.
Загадки – не мой конек. Я их ненавижу. Они меня только злят.
– Я не буду участвовать в этой игре, Бобер. Не буду отгадывать твои дурацкие загадки.
– Думай. Твоя минута на исходе.
– Не буду, – упрямо повторяю я. Зря я пришел… Этот Бобер просто издевается надо мной! – Ни черта ты не знаешь! Не знаешь, зачем я пришел! Не можешь знать… Ведь я и сам не знаю.
– Все. Прошла твоя минута. Слишком поздно, ты остался без подсказки. Паспарту, сколько у нас ключей?
Барашек складывает большой и указательный палец буквой «о».
– Ноль! Ноль ключей! Ты не собрал ни одного ключа. Это худшая игра в истории Форта Боярд. Время вышло. Ты упустил все свои подсказки. Твой ключ в море. И с таким-то раскладом хочешь получить ответ?
«Твой ключ в море», – эхом отзывается в голове.
– Да господи, кому я это говорю… – безнадежно машет руками Бобер, смотря куда-то в сторону. – Парню, у которого вместо извилин в мозгу – закоротившая проводка… Как будто он меня поймет. Иди отсюда, Брык. Тебе тут не рады. Тебе тут не место.
Я понимаю, что очень хочу ему врезать, – как всегда. Но это не подходящее место. Я жалею, что пришел.
Когда я подхожу к двери, Бобер говорит мне в спину:
– Это время, Брык. Ответ на загадку. Время. Тебе не нужно ничего делать сейчас, просто дай ей время. Она сама к тебе придет и сама расскажет, что произошло. А пока тебе остается только ждать. Время, Брык.
И когда я уже стою в коридоре и закрываю дверь, слышу сзади:
– Эй, Брык! Я рад, что ты понял, каким дерьмом ты был все это время!
Выхожу на улицу. Куда мне идти? Меня никто не ждет.
С полным сумбуром в голове я подхожу к своему дому. Облокачиваюсь на стену.
Время… Нужно ждать. Ждать я ненавижу. Твой ключ в море, Кит.
А потом гремит взрыв. Такой силы, будто землю переворотило вверх дном.
Часть третья
Взрыв
Глава 1. Кит
Взрыв. Короткое слово, способное разорвать тело и душу в клочья.
Пульсация где-то в земле…
Вспышки… Вдалеке на горизонте я вижу вздымающееся вверх огромное красно-черное зарево. И дым, дым без конца. Столб бесформенной черной массы, уходящий в облака.
Горят Восточные шахты.
Где-то там мои отец и брат.
Я сижу на земле, привалившись к стене дома, в ступоре смотрю на зловещее зарево.
И тут же вдалеке со всех сторон начинают раздаваться протяжные гудки.
