* * *
Когда они подъехали к дому, следователи еще продолжали работать на месте преступления, но трупы уже увезли. Декер и Джеймисон проводили Дэнни в квартиру. Отец сидел на диване, одной рукой прижимая к скуле мешочек со льдом, в другой держа бутылку пива.
Подбежав к отцу, мальчишка стиснул его в крепких объятиях. Они о чем-то негромко заговорили по-испански. Все это время Томас с опаской посматривал на Декера и Джеймисон.
– Мистер Амайя, на этом все не закончится, – сказала Алекс. – Ваши враги просто пришлют новых людей.
Мужчина отвел взгляд, но сын крепче вцепился в него.
– И в следующий раз вами дело не ограничится, – добавил Декер. – Достанется и вашему сыну.
Дрожащий Дэнни оглянулся на него. Амайя также уставился на Амоса.
Приблизившись к нему, тот подсел рядом. Диван заскрипел под его тушей.
– Вы понимаете, что так все и будет, да? Это ваша ахиллесова пята. Не знаю, во что вы впутались, но именно сюда будет нанесен следующий удар. И мы не можем постоянно находиться рядом и оберегать Дэнни. Так что же вы намереваетесь делать? Ждать, когда за ним придут?
Резко поднявшись с дивана, Амайя отшвырнул пиво и пакет со льдом в противоположный угол. Дэнни отпрянул назад, а Декер невозмутимо смотрел на Амайю.
– Убирайтесь из mi casa! – крикнул тот. – Ahora!
[13]
Какое-то время Амос молча смотрел на него, затем встал. Взглянув на Дэнни, он сказал:
– Если увидишь что-либо подозрительное, позвони нам. – Он протянул мальчишке визитную карточку с номером своего сотового телефона. – Но сначала набери «девять-один-один».
Затем Декер повернулся к Амайе, который стоял стиснув кулаки и учащенно дыша.
– Надеюсь, мистер Амайя, вы знаете, что делаете. Потому что у вас всего один hijo.
Глава 23
На следующее утро Амос проводил отъезжающих Дэнни и отца, держа руку на кобуре с пистолетом. После чего он вернулся в квартиру, переоделся в спортивную форму, тяжело спустился вниз и начал пробежку.
Дорога привела его к набережной, где чайки с криками носились над рекой, зажатой заваленными мусором берегами. Обливаясь по́том и учащенно дыша, Декер бежал до тех пор, пока у него оставались силы. В какой-то момент он больше не мог бежать – к горлу подступили жареная картошка и лук колечками.
Остановившись, Амос постоял пару минут, разминая уставшие мышцы, остывая и успокаивая дыхание и пульс. После чего двинулся шагом. Солнце уже взошло, люди выходили из домов и садились в машины или шли пешком по тротуарам.
Отодвинув проблему Амайи на второй план, Декер вернулся к делу Дабни – Беркшир. Сев на скамейку, он обвел взглядом реку и закрыл глаза.
Вопросов было слишком много, а ответы на них – по крайней мере, сейчас – отсутствовали.
Харпер Браун сказала, что Дабни продавал секреты, чтобы покрыть игорные долги. Это могло быть правдой, а могло и не быть.
Но РУМО не смогло ответить, почему Дабни убил Беркшир.
История этой женщины была полна пробелов, темных пятен и противоречий. Жертва убийства, да еще с таким прошлым? Связь обязательно должна быть. То, что побудило Дабни убить ее, непременно должно иметь отношение к ее прошлому. А если это так, то Дабни также должен быть как-то связан с этим прошлым. И теперь необходимо просто выяснить, какое у Беркшир на самом деле прошлое.
Декер встал, чувствуя, как у него дрожат уставшие ноги. Вернувшись домой быстрым шагом, он застал Джеймисон сидящей на кухне с чашкой кофе в руке смотрящей в окно. Схватив в холодильнике бутылку с водой, Амос уселся напротив.
– Хорошо позанимался? – спросила Алекс, не глядя на него.
– Если занятие не закончилось инфарктом, для меня это очень хорошо.
Слабо улыбнувшись, Джеймисон уставилась в чашку.
– Тебе что-то не дает покоя? – спросил Декер.
– Вряд ли ты поймешь.
– Спасибо, что ты обо мне такого мнения.
– Я всегда подхожу к тебе с такой позиции. – Алекс подняла на него взгляд.
Амос внимательно посмотрел на нее.
– Ты хотела сказать, что результаты тебя неизменно разочаровывают?
– Я понимаю, что ты так устроен, – пожала плечами Джеймисон. – Это не в твоих силах… – Она не договорила.
– Не в моих силах замечать какие-то вещи?
– Можно сказать и так.
Откинувшись назад, Декер потрогал холодную бутылку.
– Вчера ночью я вспомнил кое-что, что я забыл.
– Мне казалось, ты никогда ничего не забываешь.
– Я не компьютер, Алекс!
После долгого молчания Джеймисон наконец сказала:
– Знаю. Извини. Я не хотела тебя обидеть.
Почесав голову, Амос ничего не ответил.
– Что ты вспомнил? – спросила Джеймисон.
– То, что моя дочь любила апельсиновое мороженое.
– Я думала, ты говоришь о нашем деле, – удивленно произнесла Джеймисон.
– Я не компьютер, Алекс, и я думаю не только о делах, – глядя ей в лицо, сказал Декер.
Похоже, его замечание ее обидело. Алекс вздохнула.
– Я постоянно задеваю рану, да? – Она помолчала. – Извини, Амос. В детстве я тоже любила фруктовое мороженое, – с жаром добавила женщина. – Расскажи мне о Молли.
Декер отвернулся.
– Когда я возвращался домой, она стояла на крыльце с мороженым. Она доставала его из-за спины и протягивала мне. Молли очень ждала, когда я вернусь домой.
– Почему ты решил, что забыл это? – спросила Джеймисон, заинтересованная его рассказом.
Перед тем как ответить, Амос отпил глоток воды.
– Возможно, потому, что я сосредоточенно пытался понять, почему люди убивают друг друга. И у меня в голове не осталось места для личного.
Джеймисон взяла его за руку.
– Это также может означать, что потихоньку возвращаешься ты прежний.
– Сомневаюсь, что такое возможно.
– Но ты ведь не можешь утверждать, что такое невозможно. – Джеймисон помолчала. – Тодд рассказал мне про хоспис.
– Ты имеешь в виду про то, как я наломал там дров?
– Нет, про то, как ты вернулся к Дороти Виттерс и поправил ей подушку. И сказал, что сочувствуешь ей.
– Не знал, что он это увидел и услышал.
– И увидел, и услышал.
– Ей было все равно. Она спала.
– Это было важно для тебя, Декер.
