– Нет. Я намеревалась позвонить сестрам и выяснить, не вел ли отец подобных разговоров и с ними, но потом закрутилась в делах. Когда я снова задумалась о том, чтобы сделать это, мне позвонили насчет отца.
– У вас стоит цифра «четыре», но ничего не написано, – сказал Декер, поднимая листок.
Сунув руку в карман, Джулис достала ключ.
– На следующее утро отец прислал мне вот это.
Взяв ключ, Амос осмотрел его.
– Похоже на ключ от ячейки в банке, – сказал он, протягивая ключ Богарту.
– Совершенно верно, – подтвердила Джулис. – У отца ячейка в банке в центре Маклина. Он арендует ее уже много лет.
– Вам известно, что в ней?
– Я предполагала, что там просто то, что хранят в ячейке в банке. Я никогда не заглядывала внутрь.
– Почему отец прислал вам ключ?
– Не знаю. Я собиралась позвонить ему, но затем, как я сказала, меня отвлекли дела. Я полагала, у меня будет много времени, чтобы поговорить с отцом об этом. Я просто решила, что это, наверное, что-то связанное с деловыми планами отца. Было бы разумно, если б он подключил к ним меня. Пару лет назад отец назначил меня своей душеприказчицей. – Помолчав, Джулис добавила, словно оправдываясь: – Я старшая. И эта штука как бы переходит ко мне по праву первородства.
– Но ваш отец, очевидно, также был уверен в вас, – заметила Джеймисон.
– Хочется на это надеяться.
– Мы сможем заглянуть в ячейку? – Декер вопросительно посмотрел на Богарта.
Тот бросил взгляд на Джулис.
– Если ваша мать имеет право доступа к ячейке, нам понадобится ее согласие. В противном случае мы должны будем получить ордер.
– Получайте ордер, потому что в настоящий момент я не собираюсь беспокоить маму. Она должна отдохнуть; ей незачем беспокоиться о каких-то бумагах.
Достав телефон, Богарт вышел из комнаты.
Джулис обвела взглядом вокруг, и на ее каменном лице появилось выражение отчаяния.
– Я выросла в этом доме. Я обожаю здесь каждую щель и закуток.
– И я вас прекрасно понимаю, – сказала Джеймисон. – Дом очень красивый. Такой теплый и гостеприимный… Оформлением занималась ваша мать?
– У нее есть вкус, – Джулис кивнула. – Отцу не было равных в делах. Но всем остальным занималась мама. Она была идеальным напарником. Замечательная хозяйка… отличный «резонатор», когда отцу это требовалось. И она воспитала четверых детей – практически в одиночку, поскольку в то время отец постоянно бывал в разъездах.
– Такое богатство не сваливается на голову, – произнесла Алекс. – За ним стоит большой, тяжелый труд.
– Да, – рассеянно ответила Джулис.
– Значит, слова вашего отца, учитывая случившееся, приобретают смысл, – сказал Декер. – Что-то вроде прощального напутствия?
Посмотрев на него, Джулис залилась краской.
– То есть вы намекаете, что отец сказал мне выйти замуж и завести детей, после чего отправился и кого-то убил, а затем вышиб себе мозги? Как вы могли такое подумать! – добавила она резким тоном.
– Но, быть может, ваш отец полагал, что у него нет выбора, – невозмутимо произнес Декер.
– Что вы хотите сказать?
– Вы знали, что он болен?
– Что вы имеете в виду – болен?
– У него была неоперабельная злокачественная опухоль головного мозга. Он был неизлечимо болен.
Джеймисон ахнула, услышав резкие слова Амоса, но тот продолжал пристально смотреть на Джулис.
В глазах молодой женщины появились слезы.
– Ч-что? – запинаясь, выдавила она.
Декер уселся прямо напротив нее.
– Вскрытие показало, что у него была опухоль и вдобавок аневризма. Вашему отцу оставалось жить от силы несколько месяцев. Вы хотите сказать, что ничего не знали?
Джулис молча покачала головой, и внезапно у нее по щекам потекли слезы.
Достав из сумочки чистую салфетку, Джеймисон протянула ее Амосу, а тот передал Джулис. Женщина вытерла глаза.
– Как вы думаете, ваша мать знала? – спросил Декер.
Она покачала головой.
– Невозможно. Если б знала мама, узнали бы мы все.
– Даже если ваш отец не хотел, чтобы дети знали? – спросила Алекс.
Джулис постаралась взять себя в руки.
– Неважно. Мама не способна хранить такое в тайне.
Декер кивнул:
– Понятно. Вы можете предположить, почему ваш отец совершил подобное?
– С таким же успехом вы можете спросить у меня, почему завтра утром солнце не взойдет! – рявкнула Джулис. – Это… это просто невозможно.
В следующее мгновение она согнулась пополам и зарыдала.
Амос смущенно посмотрел на Джеймисон. Та встала с места, опустилась на корточки рядом с Джулис, обняла ее за плечо и протянула новые салфетки.
– Декер, сходи принеси воды! – прошипела она.
Выйдя из комнаты, тот нашел кухню – просторное воздушное помещение, казалось, сошедшее со страниц журнала, посвященного архитектуре. Он принялся открывать шкафы. В одном стояли пузырьки с лекарствами. Декер быстро прочитал этикетки. Один из препаратов был для увеличения плотности костной ткани; вторым был «Золофт»
[6]. Найдя в другом шкафу стаканы, Амос наполнил один водой из-под крана и вернулся в библиотеку. Он протянул стакан Джеймисон, и та помогла Джулис выпить.
Послышался шум машины, подъехавшей к входу. Снова покинув комнату, Декер прошел по коридору к прихожей и успел увидеть, как входная дверь распахнулась настежь. Ворвавшаяся в прихожую женщина бросила пальто и сумку на паркетный пол. У нее за спиной Декер увидел отъезжающее такси.
Женщине было лет тридцать с небольшим: темно-русые волосы, коротко подстриженные, очки и то же самое высокое, поджарое тело, что и у Джулис.
– Черт побери, кто вы такой? – воскликнула она.
Декер предъявил удостоверение ФБР.
– Я так понимаю, вы одна из дочерей.
– Саманта. Где моя мать?
– Спит. Ей дали снотворное. Ваша сестра Джулис в библиотеке.
Стремительно пройдя мимо Амоса, Саманта Дабни решительно двинулась по коридору. Декер последовал за ней. Он успел увидеть, как она опустилась на корточки перед своей все еще плачущей сестрой и стиснула ее в объятиях. Поднявшись на ноги, Джеймисон отступила назад, чтобы не мешать им.
Наконец Джулис успокоилась и выпрямилась.
– Черт побери, что здесь происходит? – спросила Саманта. – Почему в доме ФБР?
