День прекрасен, небеса безоблачны, в прозрачном воздухе ни ветерка. Стоит середина июля.
© ZoneFatal/Shutterstock (перья)
Мой друг замечает что-то в небе, далеко-далеко. Нам, жителям островов, не привыкать к зрелищу крупных пернатых хищников всех видов и мастей — орлов, соколов, канюков; их тут несметное количество. Вчера вечером, к примеру, иду я домой в темноте, и вдруг мимо пролетает огромная сова. Уселась на дерево и провожает меня неотрывным взглядом. Поскольку на острове полно этих удивительных созданий, мы с другом решаем, что в небе парит огромная птица.
Но вот она приближается, и нам становится страшно. Она гораздо крупнее тех пернатых, что мы видели прежде. Невероятно большая! Потом нам становится ясно, что за ней летит вторая. Она немного меньше, но мы безошибочно угадываем в ней еще одного громадного хищника.
Уже около десяти часов. В это время, если ты встаешь с рассветом, обычно пора передохнуть. Слух распространяется по деревне очень быстро, и скоро все мы собираемся на камнях у берега, смотрим. Бегут мгновения, тревога тучей растет в воздухе. Никто не улыбается, не шутит. Многие мужчины сейчас в море, оттого женщины чувствуют себя уязвимыми.
Это спектакль, который мы все должны увидеть, или угроза, к отражению которой следует подготовиться? Никто не знает.
Пираты и бродяги, вторгающиеся с моря, никого не могут удивить. Такое случается часто! У нас есть пещеры и другие тайные места, где можно спрятаться. Но нападение с воздуха? Это что-то новое.
Некоторых охватывает паника. Они хватают детей и убегают. Но я словно зачарована. Мои глаза и сегодня видят неплохо, а тогда вообще были как у ястреба. Несколько десятков жителей, включая нас, стоят на камнях. Птицы, за которыми мы наблюдаем, грациозны, их массивные крылья то поднимаются, то опускаются, вверх-вниз, вверх-вниз.
Ариадна, подражая птице, принялась взмахивать руками — медленно подняла их и опустила, чуть под углом. Когда ее руки почти у бедер, ладони вспархивают, но вот кисти подняты над головой, и в момент апогея пальцы опускаются. Вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз — глаз не отвести от ее гибких запястий.
— Они приближаются с неизменной скоростью. Теперь видно, что между двумя точками в небе, которые почти сливались в одну, есть промежуток. Птица, летящая впереди, уже в двух сотнях метров от нас. Она все ближе! Нас охватывает страх.
Внезапно в толпе кто-то кричит: «Это человек!»
Мы уже это поняли, тем не менее смотрим вверх с недоумением. Теперь мы четко видим его. Да. Это человек. Человек-птица.
Как часто нам снятся сны, будто у нас есть крылья и мы можем летать! Не думаю, чтобы только меня посещали такие фантазии. Нам это снится с детства, правда?
Размах крыльев немыслимый, может быть, четыре метра, как у небольшого двухместного самолета. К этому времени собирается уже немало зрителей. Мы вглядываемся в небо — нет ли в нем еще таких же существ, — но, кажется, больше ни одного. Восхищение вытесняет страх.
Нас становится все больше и больше. Метеоритный дождь, затмение солнца — ни одно явление не привлекало так много любопытных. Первая «птица» замедляет полет — будто кто-то лежит на воде, раскинув руки, только это происходит в воздухе. Ноги чуть подгребают, а крылья двигаются вверх-вниз. Крылатый человек ждет, когда к нему присоединится другой, но тот тоже замирает в небе.
Теперь мы видим его отчетливее. Он чуть меньше, а перья у него светло-коричневые. Он словно хочет покрасоваться. Мы не знаем, для нас ли он это делает, но все равно радостно вскрикиваем, хлопаем, ухаем и призываем его продолжать воздушное представление. Он описывает петли, пикирует и зависает на месте, а потом воспаряет все выше и выше. Крупная «птица» не склонна к подобной игре. Она по-прежнему пытается сохранить свое положение.
Солнце стоит высоко, его лучи обжигают.
Потом меньшая «птица» на миг замирает, как это делают все пернатые хищники, собираясь пикировать на жертву, находящуюся на земле. Могучие крылья трепещут, человек-птица медленно поднимается все выше, и выше, и выше.
Он превращается в точку, которая исчезает на фоне нещадно палящего солнца. Мы все в ужасе. Мы инстинктивно знаем: что-то здесь не так. Мы это чувствуем.
Никто не смеет поднять глаз. Солнце уже в зените, прямо над головой, и мы больше не можем смотреть на него без риска ослепнуть. Я чувствую, как пот катится по моему лицу. В это время дня мы обычно сидим в тени, прячемся от жгучей жары.
Кто-то набирается смелости и сквозь пальцы щурится на небо.
«Он улетел».
«Что значит „улетел“?»
«Он стал как точка на фоне солнца».
Потом точка начинает расти. Крылатое существо падает! Оно вращается все быстрее и быстрее. Все мы видим стремительно летящее вниз облако перьев, крутящееся как волчок, потом крылья начинают распадаться на отдельные части, не выдержав страшной скорости и разрушительного притяжения земли.
Мы ничего не можем поделать. Более крупная, темная «птица» машет крыльями вверх-вниз, пытаясь удержаться в воздухе. Отлетает чуть в сторону, возможно, чтобы избежать столкновения со своим падающим товарищем. Меньшая «птица» летит вниз со скоростью ядра.
© ZoneFatal/Shutterstock (перья)
Мы все вскрикиваем, когда она падает в море. На миг замираем, а потом начинается ад кромешный.
— Надо отправить туда лодку! — говорит женщина.
В гавани стоит на причале несколько суденышек; на остальных, тех, что побольше, люди ушли в море рыбачить.
Я не отрываю глаз от большого человека-птицы. Он кружит над тем местом, где упал в море его товарищ. Туда уже гонят от берега ближайшую лодку. В нее прыгнули сильные подростки, и вшестером они за несколько минут догребают до места падения.
Более крупная «птица» уселась на камень, но продолжает взмахивать крыльями, чтобы сохранить равновесие. Эта конструкция теперь, когда крылатый человек опустился вниз, кажется громоздкой, к тому же поднимается ветер и норовит опрокинуть его в воду. Двое парней взбираются на камень и помогают летуну отцепить крылья.
На берегу мы ничего не слышим, но парни потом рассказывают мне, что этот старый человек бесконечно повторял: «Там мой сын. Помогите мне его найти. Пожалуйста, помогите его найти».
© ZoneFatal/Shutterstock (перья)
