Его слова отчасти успокоили Дойла, и вскоре после их беседы он отправился спать. Но Орландо еще какое-то время сидел в одиночестве. Он думал обо всем том, что сказал Дойл, и его мысли возвращались в детство и к воспоминаниям о тех древних ирландских вождях, чьи имена звучали как заклинание. Да, они сбежали с острова. Но их магия не умерла. И их наследники были живы — О’Нейлы, О’Моры… Принцы Ирландии. И в процессе этих размышлений на ум Орландо пришла одна мысль.
Интересно, а не знает ли чего-то Бриан О’Бирн?
Это была идея Мэри Уолш: пригласить Уолтера Смита и Энн провести два дня в сентябре в Фингале с ней и Орландо. С ними приехал и малыш Дэниел, а вот Морис — нет.
— Поскольку у него нет лошади, — вежливо пояснил его отец, — ему нужно либо идти пешком, либо остаться в Дублине.
А чтобы сын не скучал, отец нагрузил его работой, которую следовало закончить к их возвращению.
Мэри давно уже хотела устроить этот визит, хотя и не была очень близка со Смитами. Независимо от поведения Энн, Мэри думала, что как-то неестественно для Орландо и его сестры не быть друзьями, и надеялась таким образом помочь им обоим.
Смиты приехали вечером, и семьи поужинали вместе. Мужчины явно были рады обществу друг друга. Мэри знала: Орландо в какой-то мере считает себя ответственным за то, что именно он ввел О’Бирна в жизнь Энн, хотя Мэри и твердила ему:
— Ты едва ли можешь винить себя в том, что она сделала по собственной воле.
В прошедший год Орландо редко виделся с О’Бирном, несмотря на то что ему чрезвычайно нравилось общество ирландца. Но привязанность Уолтера к Орландо ничуть не стала слабее. И теперь, когда она видела, как мужчины с удовольствием разговаривают и смеются и на рубашке Уолтера остались крошки после ужина, а на кружевной манжете Орландо красуется винное пятно, Мэри испытывала огромное удовольствие.
Но Энн — это совсем другое дело. Орландо тепло приветствовал сестру, и теперь Мэри внимательно наблюдала за Энн, сидевшей рядом с мужем и тихо улыбавшейся. Но она как будто была где-то далеко. Перед ужином Мэри позвала ее в гостиную, и они посидели там вместе, и Энн играла с малышом. Немного погодя Энн спросила, не хочет ли Мэри подержать Дэниела.
И как же это было прекрасно — ощутить на руках тепло крохотной жизни, почувствовать, как младенец прижимается к ней. Мэри взяла маленькую ручку и, как это делала когда-то ее собственная мать, пересчитала пальчики на ней. Глядя на широкое лицо и раскосые глаза, она чувствовала тоску, похожую на боль, и думала: как я была бы рада, если бы у меня был хотя бы такой…
Позже они с мужем у себя в спальне обсуждали прошедший вечер, Мэри спросила Орландо, что он думает о своей сестре и ее муже. Похоже, ответил он, они вполне ладят между собой.
— Тебе так кажется? А ты не заметил, что, когда они сидят рядом, они как будто отстраняются друг от друга?
— Они улыбаются.
— Они отстраняются. За весь вечер они ни разу не прикоснулись друг к другу.
— Я не заметил. — Орландо вздохнул. — Хотя ты наверняка права. Я бы сказал, что это очень трудно — иметь между собой такого вот ребенка, ежедневное напоминание о том, что случилось. Ты думаешь, состояние ребенка еще больше ухудшает дело? Такие дети растут очень медленно, требуют массу внимания… Да, я бы сказал, это лишь к худшему.
— Она любит его до безумия.
— Я говорил об Уолтере. — Орландо посмотрел на жену. — Как думаешь, можно что-нибудь сделать, чтобы снова свести их?
— Супруги частенько мирятся.
— Но Энн следовало бы сделать первый шаг. Это ведь именно она нанесла ему обиду.
— Согласна.
— Ты не могла бы с ней поговорить, Мэри?
— Я недостаточно хорошо ее знаю. И она на десять лет старше меня. Так что это тебе следует с ней поговорить.
— Я не могу. — Орландо покачал головой. — Лоуренс уже пытался. Ты ведь знаешь, она ему просто солгала.
— Но разве ты не должен? При сложившихся обстоятельствах?
Орландо с искренним удивлением глянул на жену:
— Нет, не могу!
Мэри немного помолчала. А потом наклонилась к мужу и поцеловала его:
— Я буду за нее молиться, Орландо.
Видит Бог, она уже достаточно много молилась за саму себя. Может быть, молитва за другого человека будет услышана?
— Молиться мы должны, конечно. — Орландо снова вздохнул. — И мы будем молиться, Мэри.
Утром мужчины отправились навестить священника в Мэлахайде. А женщины остались в доме. Хотя часть ее времени занимал ребенок, Энн все же помогла Мэри и женщинам в большой кухне. Мэри прекрасно видела, как рада Энн оказаться в своем старом доме. И малыш, кажется, тоже был счастлив. Раз-другой в течение этого утра, когда женщины оставались наедине, Мэри чуть было не заговорила об Уолтере, но почему-то каждый раз момент казался ей неподходящим, и она так ничего и не сказала.
Обед прошел отлично. Мужчины пребывали в прекрасном настроении, они были в восторге от встречи со старым священником. Свинина, поданная на стол, имела большой успех. Во время обеда Мэри снова наблюдала за тем, как держатся Энн и ее муж, ища хоть каких-то знаков интимности между ними. Как всегда, они были друг с другом вежливы и дружелюбны, но ей все равно казалось, что между ними стоит невидимая стена, словно этих двоих развели по разные стороны некой границы.
После обеда именно Мэри предложила:
— А давайте прогуляемся к колодцу в Портмарноке?
Орландо глянул на нее с легким недоумением, но Уолтер сразу согласился.
— Энн, пойдем с нами, — предложила Мэри. — А женщины в кухне присмотрят за Дэниелом.
По дороге в Портмарнок Мэри шла рядом с Уолтером, а Орландо с Энн шагали немного впереди. Мэри все гадала, поговорит ли Орландо с сестрой о ее семейной жизни. Скорее всего, нет. Что до нее самой, то она не считала возможным напрямую затронуть эту тему, но могла бросить намек.
— Орландо ходит к святому колодцу, чтобы помолиться, хотя мне об этом не говорит. — Она грустно улыбнулась Уолтеру. — Он молится о ребенке, которого Бог нам так и не даровал. — Мэри вздохнула. — Как думаешь, может, таким образом Господь нас испытывает?
— Пожалуй.
— И если мы пройдем испытание и продолжим молиться, я верю, на наши молитвы обязательно последует ответ. А ты в это веришь?
— В этой жизни? Не знаю.
— А я верю, Уолтер. Искренне. Мы сами можем не видеть результата, но каким-то образом на наши молитвы есть отклик.
— Тогда я буду молиться за тебя, Мэри, — с мягкой улыбкой произнес Уолтер.
— А я буду молиться за тебя, — тихо ответила она. — Ты проявил такое христианское прощение… Я буду молиться, чтобы ты получил все то уважение и счастье, каких заслуживаешь. — И она легко коснулась руки Уолтера.
