Но раз в год, на Рождество, правила работного дома смягчались, и все его обитатели собирались вместе на праздничный ужин.
Зал был огромным. Большинство составляли мужчины, женщин было гораздо меньше, а детей и вовсе единицы, но всего здесь собралось несколько сот человек. Выглядели люди оборванцами, но чистыми. Все сидели за длинными голыми столами, представлявшими собой просто доски, положенные на деревянные козлы. Пока Стивен все это рассматривал, появились пастор и священник. Управляющий сказал несколько слов о Рождестве и велел поаплодировать в честь королевы, что и было исполнено. Потом подали еду — мясо, картошку и капусту. Видимо, это было утешающим доказательством того, что пока запасов в Эннисе более чем достаточно даже для самых бедных.
В начале нового года литературный труд был завершен и Стивен вернулся в Дублин. Его пребывание в Эннисе оказалось полезным, — по крайней мере, перемена обстановки помогла ему отвлечься от расставания с Каролиной. Но покоя его уму это не принесло. Если не наоборот. Жизнь Стивена как будто потеряла смысл, хотя прежде ему казалось, что он есть. Молодой человек просто не знал, что делать.
Стивен был весьма удивлен, когда в марте получил письмо от мистера Нокса. Похоже, этот неутомимый джентльмен, однажды включив вас в свой список, не собирался вас оттуда вычеркивать. Но, по правде говоря, хотя дела в Дублине не оставляли Стивену свободного времени, воспоминания о том, что он видел в Эннисе, посещали его нередко. Внимательно читая письмо, он сразу отчетливо понял, почему владелец газеты написал ему. А поскольку он как раз в тот день встречался с лордом Маунтуолшем, то прихватил письмо с собой.
Большой дом на Сент-Стивенс-Грин всегда был приветливым местом, и в этот раз собралась лишь небольшая компания, включавшая самого Стивена и Дадли Дойла, который стал относиться к Стивену гораздо лучше, с тех пор как его дочь благополучно вышла замуж за другого.
Уильяма Маунтуолша как будто слегка позабавило сообщение Стивена, что он получил письмо от мистера Нокса.
— Так вы с ним знакомы? — спросил Стивен.
— Мы все знаем мистера Нокса, — с улыбкой ответил граф. — Но расскажите же, что он пишет?
Тогда Стивен просто прочел им письмо.
Ситуация в Эннисе как раз такая, как я и предсказывал, если даже не хуже. Недостаток снабжения начал сказываться к февралю, и соответственно цены поползли вверх. Мешок картофеля весом четырнадцать фунтов на рынке в Эннисе всегда стоил два пенса, теперь он стоит пять. Для бедняков это страшная цена. А порой картошку вообще нельзя купить даже за любую цену. В работном доме припасы закончились, они пытаются закупить дешевую кукурузную муку. Некоторые пробовали есть испорченный картофель. В инфекционной больнице пациентов накормили плохой картошкой, и в результате кишечных расстройств стало еще больше.
Правительство приказало губернаторам каждого графства организовать комиссии помощи, но дело продвигается слишком медленно.
Члены нашего городского магистрата, теряя терпение, взяли дело в свои руки. По существующим законам они обладают властью обеспечить людей работой, которую наполовину должно оплачивать правительство, а половину оно дает нам в долг, — и мы, как община, со временем должны его вернуть. Пока эти работы состоят в ремонте некоторых дорог и прочих простых занятиях, но я надеюсь, что позже мы сможем начать часть тех проектов, о которых я рассказывал, когда Вы были здесь. Но по моим оценкам, только один из четырех нуждающихся получил работу.
В дополнение к этому мы в Эннисе создали комитет помощи. Большинство горожан, вошедших в него, — Ваши товарищи, то есть я имею в виду, что это люди О’Коннелла, а вот местные сквайры в основном не пожелали присоединиться к нам. А я единственный протестант-тори в этом комитете. Однако за пределами Энниса сквайры пытаются найти людям работу и средства к существованию. Но все эти усилия разрозненны, и им недостает общего направления. В тех имениях, где владельцы живут за границей, дела обычно обстоят намного хуже. В одном из приходов две тысячи человек остались вообще без пищи.
Примечательно, что почти не происходит волнений. Возможно, отчасти на людей отупляюще действует погода, поскольку у нас холодно и сыро; как раз недавно шел снег.
Трудно понять, как наше правительство может быть настолько беспечным и безразличным к страданиям народа.
Стивен закончил чтение и посмотрел на Уильяма Маунтуолша:
— Но почему правительство так инертно? Или Нокс преувеличивает?
— Ох нет! Уверен, он говорит чистую правду, — ответил граф. — Но наш друг Нокс ошибается насчет халатности властей. На самом деле это сознательная политика. Вчера я разговаривал кое с кем в Дублинском замке. Правительство мешкает с помощью как можно дольше по самой простой причине. Это единственный способ заставить местных взять на себя хоть какую-то ответственность за свои дела. Посмотрите на Эннис. Сам Нокс — это лишь некое особое исключение, но другие горожане и местные сквайры снова и снова доказывают, что они ни черта не сделают для своего края, пока не будут просто вынуждены. — Маунтуолш улыбнулся. — Осмелюсь предположить, это просто заложено в человеческой природе. Уверен, я и сам бы не сделал даже части того, что следовало бы, если бы не был должен.
— Да он работает до упаду! — возразила леди Маунтуолш.
— Но землевладельцы по всей Ирландии хотят, чтобы их выручало из беды правительство. А правительство этого делать не собирается.
— Но не могут же они просто дать людям умирать от голода!
— Нет. И на самом деле желание Нокса вот-вот исполнится. Правительство намерено вмешаться. Но местным все равно придется нести на себе основную ношу и ответственность.
— И чего нам ждать?
— Чего-то вроде того, что хочет Нокс. Обширная программа общественных работ. Главное возражение тут в том, что нельзя просто так давать деньги трудоспособным людям. Это их развращает и лишает самоуважения. Их необходимо обеспечить работой. Но Нокс прав в том, что цены на продукты становятся слишком высокими. И возможно, будут сделаны субсидии для их удержания.
В ответ на это Дадли Дойл издал некий шипящий звук. Все посмотрели на него. Экономист качал головой.
— Поосторожнее, джентльмены! — воскликнул он. — Поосторожнее! Вы можете доставить сюда дешевую кукурузную муку. Вы можете значительно увеличить запасы, чтобы сбить цены. Но нельзя субсидировать продуктовую торговлю. Это соблазнительно, только делать этого нельзя. Обрушится рынок. А это неправильно. — Он повернулся к Стивену. — Вы в партии вигов. Я рассчитываю на вашу поддержку.
— Ну… не знаю, — ответил Стивен.
Самое худшее, думала Морин, произошло в День святого Патрика. Они услышали об убитом человеке.
Это случилось рядом с городом. Никто, похоже, не знал, чьих рук это дело, но никто и не удивился особо. Мужчина был каким-то агентом, и его знали как любителя выселений.
