— Вы битком набиты идеями.
— Ничего подобного, мистер Смит. Все это годами ждет своего решения. Вы знаете, что уже разработаны планы для строительства нового здания суда? Старое в такой мере нуждается в ремонте, что проще построить новое. И это еще один полезный проект, который лишь ждет своего осуществления. Новый католический собор — землю под него купил некий протестант, представляете? — тоже нужно закончить. На это можно провести подписку, собрать частные пожертвования. Но мой любимый проект — вон там. — Они еще немного проехали на север, и Нокс, остановив двуколку на повороте дороги, показал на пейзаж впереди. — Вот, сэр! — с победоносным видом воскликнул он. — Что вы думаете об этом?
Глядя на север, Стивен, вообще-то, не видел ничего, кроме пустынной заболоченной местности. Она как будто тянулась на многие мили и в декабрьском неярком свете выглядела бледной и бесконечно унылой.
— Об этом?..
— Вам кажется, что это просто тоскливое болото, — сказал Нокс. — Но под ним скрывается рай!
— Вы хотите сказать, что его нужно осушить?
— Именно! Земля под этой топью, мистер Смит, невероятно богата. Это почти то же, что затопляемые низины. Огромные ресурсы! Здесь можно вырастить столько зерна, что хватит всему Эннису! — Нокс вздохнул. — То, что я вижу здесь, мистер Смит, можно считать символом самой Ирландии: страна пустой траты ресурсов.
— Да, наша земля ценна, — согласился Стивен.
— И наши люди тоже. Ирландцы, сэр, подвижны, умны и трудолюбивы. Англичане, в силу своих предубеждений, видят их неповоротливыми и ленивыми, но это чистая клевета. А правда противоположна этому. Но что мы имеем здесь, в Клэре? Огромные человеческие ресурсы, которые, как это болото, не используются и страдают без необходимости.
— Уверен, мистер Нокс, вы используете свою газету, чтобы добиваться всех этих результатов, — заметил Стивен, когда позже они уже возвращались в Эннис.
— Я много раз обращался с письмами к дублинским властям и, конечно, печатал статьи обо всем этом, мистер Смит, — сказал Нокс. — И я не намерен сдаваться.
Однако в последующие дни не было никаких признаков того, что дублинские власти предпринимают хоть что-нибудь. Но вопреки опасениям Нокса насчет урожая зимний сезон в Эннисе с приближением Рождества был не таким уж скучным. В середине месяца высший свет города был весьма заинтригован визитом мистера Уилсона, прославленного френолога. Обосновавшись на Черч-стрит, он предлагал дать любому точную научную характеристику его способностей и возможностей, основываясь на тщательном изучении формы черепа, причем тут могли открыться таланты, о которых сам человек и не подозревал.
— Поскольку это стоит пять шиллингов, то есть плату за пять-шесть дней труда простого рабочего, — заметил Чарльз О’Коннелл, — то мы никогда не узнаем о способностях бедняков. Но, думаю, Стивен, нам с вами стоит попробовать.
И вот Стивен, в общем-то против его желания, сидел в хитроумном устройстве мистера Уилсона, а этот джентльмен с помощью рулетки, штангенциркуля и еще чего-то исследовал его и в конце концов провозгласил:
— А знаете ли вы, сэр, что у вас имеется весьма примечательная шишка человеколюбия?
— Должно быть, она здорово подросла со времен моей юности, — сухо откликнулся Стивен.
Примерно час спустя Стивен, в одиночестве шагая по городу, увидел какую-то молодую женщину. Она стояла перед зданием суда. Внутри давала представление другая гостья Энниса, любимица детей мисс Герон. Стивен не собирался туда заходить, но знал, что зал битком набит, включая и места для бедных на галерее.
Девушка, бледная и неприметная, держала за руку маленького мальчика. Стивен, которому просто нечем было заняться, остановился и спросил, что она тут делает.
— Моя сестра купила билеты на представление, сэр. И мой отец с сестрами сейчас там вместе с ней. Это рождественский подарок.
— А вы сами не хотите пойти?
— У нее было только четыре билета, сэр. Я с удовольствием подожду их здесь с братиком.
Стивен спросил, откуда они приехали, и девушка вкратце изложила ему свою историю.
— Мне очень жаль, что вы потеряли свою землю, — произнес Стивен.
— Таких, как мы, много. И мы вполне неплохо справляемся, правда, Дэниел? — ответила она, ласково улыбаясь мальчику.
Несмотря на неприметную внешность, девушка Стивену понравилась. В ней ощущались простота и добросердечие.
— Желаю вам удачи в новом году, — сказал он и пошел дальше.
Какое-то время спустя Стивен из окна дома Чарльза О’Коннелла увидел, как та самая девушка вместе со всей семьей идет по улице. Крупный мужчина, явно ее отец, показался ему смутно знакомым. Возможно. Стивен не был уверен наверняка, но у него была отличная память на лица. И он вспомнил этого мужчину, решительно шагавшего к кабине для голосования в тот славный день много лет назад, когда отец Мёрфи разжигал толпу. Сёстры девушки выглядели вполне симпатично. Но одна в особенности привлекла его внимание. Необыкновенно хорошенькое существо. Стивен уставился на нее. Было воистину странно, что у такой простенькой девушки могла быть такая красивая сестра.
В Рождество, днем, Чарльз О’Коннелл заявил:
— Прежде чем мы сядем ужинать, Стивен, я должен появиться в работном доме. Не хотите составить мне компанию и посмотреть, что это за место?
Работный дом. Само это название пугало. Чисто английское изобретение. Вы могли прийти сюда как в последнее убежище, если не имели работы и находились в крайней нужде. Управлялся работный дом опекунским советом, состоявшим в основном из местных джентльменов. Отвратительного вида здание к северу от Старого города, но О’Коннелл как будто гордился им.
— Дом новый, — пояснил он, — и, в отличие от многих ему подобных, чистый.
Они прошли через высокие кирпичные ворота в просторный двор. Строения, расположенные по обе стороны двора, походили скорее на казармы или тюрьму.
Возможно, из-за того, что день был пасмурным, Стивену это место показалось невероятно мрачным: мрачные двери и мрачные окна, мрачный кирпич, мрачная известь… и надо всем этим — крыша из темного сланца, уныло поднимавшаяся к унылому небу.
— Этот дом организован по самому строгому английскому образцу, — принялся объяснять Чарльз. — Мужчины, женщины и дети живут раздельно. Мужей с женами, матерей с детьми разделяют сразу, как только они здесь появляются, и отправляют в разные жилые блоки. Ну а пропитания они получают лишь столько, чтобы выжить, не более.
— Но это жестоко. Не понимаю, почему они не уходят отсюда.
— В том-то и суть. Опекуны распорядились, чтобы людей здесь содержали как можно скромнее. Иначе, надеясь получить бесплатную еду и ночлег, сюда явилась бы половина населения Энниса, и их было бы не выгнать. Ну, так они думают. — Чарльз вздохнул. — Пожалуй, они не слишком ошибаются.
