Неделю спустя он в очередной раз нервно делал доклад лорду Маунтуолшу.
— Немножко терпения, — умолял Финн, — Объединенные вот-вот выйдут на свет.
Но к его удивлению, граф не выглядел особо озабоченным. Вместо этого он взял со своего стола овальную миниатюру и велел Финну посмотреть на нее.
— Помнишь это лицо? — спросил он.
Лицо принадлежало какому-то молодому человеку. Оно было широким, уверенным и приятным.
— Этот портрет написан около четырех лет назад, — заметил граф, — но, думаю, он не слишком изменился за это время. — (Финн кивнул, соглашаясь.) — Уверен, он сейчас в Дублине. Может быть, вместе с Эмметом. Найди его.
— Я постараюсь, милорд. Но кто это?
— Мой сын. Его зовут Уильям. Начни с того, что проследи за его бабушкой. Она живет на Меррион-сквер.
И с этим новым поручением Финн ушел, весьма и весьма озадаченный.
Моя дорогая бабушка!
Здесь поговаривают, что Бонапарт опять готовится к войне. И еще говорят, что близкие к нему люди неофициально связались с некоторыми людьми — с кем именно, сказать не могу, — чтобы выяснить, возможно ли восстание в Ирландии.
Как ты можешь догадаться, это очень взволновало наших друзей. С одной стороны, вроде бы предоставляется возможность свершить то, чего они так долго ждали, а с другой — они тревожатся, чтобы Ирландия не оказалась под властью самого французского диктатора, и хотят управиться до подхода французов. Еще говорят, что американский посол предложил деньги из собственного кармана для покупки оружия.
А я тем временем подумываю о том, чтобы съездить в Италию, а потому не беспокойся, если какое-то время ничего от меня не получишь.
Твой любящий внук Уильям
Джорджиана смотрела на это письмо. Прошло почти два месяца с тех пор, как она его получила, и пока других писем не было. Конечно, Уильям действительно вполне мог поехать в Италию, но Джорджиана так не думала. Это, скорее всего, было хитроумным предупреждением насчет того, что он не сможет написать ей из Парижа.
А значит, он вполне мог быть в Дублине. С того самого дня, когда пришло это письмо, Джорджиана поглядывала в окно, надеясь увидеть, как Уильям идет по Меррион-сквер к ее дому. А если он приехал тайно, то должен был быть где-то вместе с «Объединенными ирландцами». Джорджиана дрожала при мысли о том, какой опасности он себя подвергает.
Но куда сильнее пугало Джорджиану то, что произошло в ее собственном доме. Через неделю после того, как она заперла письмо в ящике бюро, Джорджиана снова решила его достать и, к собственному изумлению, заметила, что письмо лежит не так, как она его положила. Джорджиана была в этом уверена: она положила конверт адресом к себе, а теперь он был перевернут. А ведь она, заперев ящик, подергала его, проверяя. Значит, кто-то отпер замок, прочитал письмо и положил обратно. Но кто это сделал и что это означало? И в какой опасности теперь оказался ее внук?
Странно было стать невидимым. Поначалу это возбуждало и веселило, но теперь Уильям чувствовал себя одиноким.
Роберт Эммет жил сейчас под вымышленным именем в Ратконане, в паре миль дальше на юг. И это была идея Эммета — воспользоваться Тихим Приютом.
— Дом пуст, — объяснил он, — а когда я бывал там раньше, то устроил несколько ложных панелей и тайных дверей. Даже если туда кто-нибудь явится, ты сможешь спрятаться. Я тебе покажу, как это сделать.
Именно так и поступил Уильям в тот день, когда тот парень ошивался вокруг дома, а потом залез внутрь. Тайники оказались замечательными, но Уильям сожалел о том, что ему не удалось рассмотреть лицо наглеца.
Пока Уильям прятался, он отрастил усы и пушистые бакенбарды, которыми весьма гордился. По совету Эммета он называл себя Уильямом Кейси.
— А поскольку никто вне нашей парижской группы ничего о тебе не знает, — напомнил Эммет, — ты можешь оказаться очень полезным.
Лидеры «Объединенных ирландцев» Гамильтон, Рассел, Маккейб, Свайни представляли собой смешанную команду джентльменов, ученых и простых ремесленников, но все они были идеалистами. Уильям был самым молодым из тех, кто присутствовал на собраниях, обычно происходивших в Ратфарнеме.
— Ну, мы ведь не принимаем в расчет возраст, — улыбался Эммет.
Энн Девлин, девушке, которая присматривала за этим местом, было всего шестнадцать, но все, похоже, совершенно спокойно доверяли ей свои жизни. Мужчины съезжались со всего острова. Люди из Уиклоу и Ульстера обещали:
— Захватите Дублин — и мы все поднимемся.
А прибывшие из Килдэра говорили:
— Мы поможем вам захватить его.
Но больше всего впечатления на Уильяма производили собрания с участием младших местных командиров. Потому что именно тогда Эммет проявлял себя по-настоящему. Удивительно было видеть, как он может убеждать, как рисует картину возможного будущего свободной Ирландии.
— Наполеон надеется на нас, ирландцев, — мог он сказать какому-нибудь скромному ремесленнику, — потому что видит в нас дух борьбы. Если нам нужна его помощь, мы должны проявить себя. Как ты на это смотришь?
Это всегда действовало одинаково.
Весь май приходили вести о том, что Наполеон снова официально воюет с Англией. От этого их приготовления становились более срочными и необходимыми. К июню в Париж Бонапарту было отправлено сообщение, что они почти готовы к его приходу.
Как-то вечером они поехали в Дублин, чтобы встретиться с городскими представителями «Объединенных ирландцев». Эммет был воодушевлен, говорил жарко, но один из присутствовавших, явно слушавший его с восторгом, также с любопытством таращился на Уильяма, а потом даже подошел к нему. Он, случайно, не из Парижа приехал? Вопрос был задан вежливо и уважительно. А когда Уильям кивнул, парень заметил:
— Я сразу вижу человека из хорошей семьи и с хорошим образованием. Меня зовут Финн О’Бирн, и я к вашим услугам.
— Я Уильям Кейси.
Финн кивнул:
— А живете вы в городе, сэр, позвольте поинтересоваться?
— За городом.
— Я тут присматриваю за одним домом, сэр, и у меня есть доступ к еще нескольким. И если вам вдруг понадобится жилье или место, чтобы хранить что-то, я это могу устроить, и никто не будет знать, что вы там. Вы не могли бы это и мистеру Эммету передать?
Уильям обещал передать, и Финн О’Бирн сообщил ему адрес, где его можно найти.
— А вас я могу как-то найти, сэр? — спросил Финн.
— Через мистера Эммета, — весело ответил Уильям. — А с ним можно связаться по обычным каналам.
— Ну, вы знаете, где найти меня, сэр, — повторил Финн. — Если вдруг я вам понадоблюсь.
Уильяму он показался неплохим человеком.
Поскольку Эммет взял на себя роль интенданта, приготовления пошли вперед быстро. В дублинском Либертисе устроили три тайных склада оружия. И лишь горстка людей, включая братьев Смит, знала, где они находятся. Кузнецы уже выковали сотни копий. Были созданы запасы для кремневых ружей, пистолетов, огромное количество пороха. Уильям исполнял роль секретаря и правой руки Эммета. Не хватало им только одного.
