Финн О’Бирн ждал этого восстания всю свою жизнь. И много месяцев мысленно смаковал задуманное. Иногда он как будто даже ощущал вкус событий на языке. И пришел в ярость неделю назад, когда Патрик заставил их ждать.
Мысль о том, чтобы увидеть всех Баджей мертвыми — и всех протестантов вообще, — была воистину сладкой. Конал говорил, что среди «Объединенных ирландцев» есть хорошие протестанты. Но что вообще понимает этот Конал?
Но какие бы чувства он ни испытывал, он не был дураком, повторял себе Финн. И о многом, очень важном стоит подумать в такой момент. Надо остановиться и разобраться.
В Уэксфорде люди, возможно, и добились большого успеха, но они, похоже, не осознавали, что в других местах все идет совсем не так хорошо.
Правительство держало Дублин мертвой хваткой. Несмотря на все усилия лорда Эдварда, его разрозненные силы на самом деле не были готовы. Манстер и Коннахт не поднялись. Восстание в Мите и Килдэре было остановлено и уже почти подавлено после крупного поражения возле древних Тары и Керрага. Вроде бы пресвитерианцы в Восточном Ульстере начали действовать, но хватит ли их сил для того, чтобы одолеть Дублин? Да, людям в Уэксфорде повезло, но они были куда более изолированы, чем сами то понимали. И если даже к ним присоединится Уиклоу, исход выглядел неясным и сомнительным.
Если не подойдут французы. Вот тогда все могло бы измениться. Но французы до сих пор не пришли. И кто мог бы сказать, когда это случится?
Да, думал Финн, они захватят Ратконан и еще какие-нибудь места вроде него, а недельки через три их всех уже высекут или посадят на цепи. Он отчетливо это видел. В Ратконане, конечно, сразу заберут Конала, как вожака. А вот следующим после Конала наверняка станет он сам. Эта мысль пугала.
Что ж, Финн наконец принял решение. Единственное логически верное. Но он должен действовать осторожно, а времени мало.
Конечно, он мог бы пойти к старому Баджу. Такой путь выглядел самым простым. Но он нес с собой немалый риск. Ведь Финна почти наверняка кто-нибудь увидит. И еще он не был уверен в том, как отреагирует лендлорд. Старик, возможно, и с места не тронется. И никакой тревоги не поднимет. Решит, что и сам разберется.
Или Финн мог сбежать. Уехать в Уиклоу. Хотя, может быть, с этим он уже опоздал. Если они поймут, что он их предал, то станет изгоем. И получит нож в спину, рано или поздно. А то и похуже что-нибудь.
Нет. Имеется только один надежный способ.
Финн пошел по тропе, которая вела вниз, в долину. Там неподалеку был тайник с оружием. Хороший повод отправиться в ту сторону, если вдруг его кто-нибудь заметит. Но его никто не увидел. У поворота тропы росли деревья, и Финн спрятался там на высоком откосе. И стал ждать.
Прошел час. Другой. Если Артур Бадж не появится вскоре, то весь его план провалится. Может, его отец что-то напутал или Артур просто передумал. Может, он и не приедет вовсе. А что, если кто-нибудь уже выдал план восстания? Что, если оба сына Баджа вот-вот появятся на тропе вместе с двадцатью йоменами? Тогда они и слушать ничего не станут. Будет слишком поздно. Финна примут за бунтовщика. Боже милостивый! Финн уже ощущал веревку на своей шее. Он облился холодным потом. Может быть, ему лучше не терять времени и бежать скорее к старику?.. В таких терзаниях Финн провел еще полчаса.
А потом на тропе появилась одинокая фигура Артура Баджа, ехавшего верхом по тропе. Финн поспешно бросился вниз:
— Ваша честь… Вас не должны там видеть…
Ему понадобилось всего несколько слов, чтобы все объяснить. Бадж смотрел на него бешеными глазами, но слушал.
— И кто вожак?
— Конал Смит. Он уже поднял половину графства.
— Говоришь, в полночь?
— Или чуть позже. Ваша честь, теперь, когда я вам все рассказал, вы должны и меня арестовать. Если они узнают, что я вас предупредил, я покойник! — (Артур Бадж хмыкнул.) — Думаю, — продолжил Финн, — даже лучше, что я не пошел к вашему отцу. Вдруг он проговорится и все испортит.
— А почему ты мне раньше не сказал?
— Да ведь все было решено только сегодня утром, — совершенно правдиво ответил Финн.
Бадж коротко кивнул, развернул коня и уехал.
Финн отправился к тайнику с оружием и осмотрел копья. Он их переложил по-другому, а потом снова укрыл.
Коналу теперь конец, думал Финн. Его уж точно повесят. Только сначала поработают над ним, скорее всего четвертуют. Так они поступают с изменниками.
Этот человек всегда был похож на своего отца. Высокомерный. Все эти Смиты, с их образованностью, вечно думали, что они лучше Бреннанов и О’Бирнов. Даже тихий голос этого человека и его мягкий смех выглядели снисходительными. Ну, он не будет таким уж снисходительным, болтаясь на веревке.
И кто в итоге оказался более мудрым? — думал Финн, возвращаясь в Ратконан. Это большой вопрос.
В Ратконане той ночью было тихо. Вскоре после наступления темноты, как и задумывалось, пятнадцать мужчин осторожно вышли из домов, забрали копья из нескольких тайных складов. Еще два тайника остались нетронутыми. Как и было условлено, они до полуночи оставались в домах. Вскоре после полуночи в дверь коттеджа Финна тихо постучали, и он вышел. Вместе с Коналом он обошел семь домов, вызывая мужчин.
Двое несли фонари, прикрытые так, чтобы свет не был заметен.
Крадучись они направились к большому дому. Не было смысла ломиться в тяжелую дубовую дверь, которую Конал некогда смастерил собственноручно. Они собирались разбить одно окно. Конечно, это было шумно, но вряд ли имело теперь значение. Мужчины, которые должны были ворваться в дом, знали там каждый дюйм и знали, где должны спать все обитатели.
Большие тучи наползли на звезды, скрыли серебристый лунный диск. Ночь была темной. Мужчины не издавали ни звука, стоя перед домом.
А потом вдруг позади них вспыхнули факелы и фонари. В темноте замаячили человеческие фигуры. Окна впереди осветились, двери шумно раскрылись, и во внезапно посветлевшей ночи они увидели направленные на них дула мушкетов.
— Стоять на месте! Одно движение — и мы стреляем!
Это был голос Ионы Баджа, резкий и повелительный.
Потом от парадной двери прозвучал голос его брата Артура:
— Вы все арестованы. Конал Смит, выйди вперед!
До рассвета их всех держали в доме. А потом, в ручных кандалах и цепях, вывели наружу и погнали по длинной тропе к Уиклоу.
Когда они выходили из Ратконана, Финн О’Бирн увидел Дейрдре, стоявшую у дороги. Она с отчаянием смотрела на Конала, а потом вдруг Финн понял, что ее взгляд уперся в него. И это был неподвижный взгляд.
Она догадалась. Финн видел это по ее глазам. Ужасным глазам. Он отвернулся. Как она узнала, он понятия не имел. Видеть она ничего не могла. Должно быть, просто интуиция. Но она знала.
Хотя Патрик и был возбужден своими подвигами, он все же выглядел очень утомленным. Бригид ничуть этим не огорчилась.
