— Ты просто настроена против этого человека, — возразил Конал. — Я тоже не слишком его люблю, но он точно так же замешан во все, как любой из нас.
И действительно, закончилось лето и началась осень, а Финн продолжал усердно привозить все, что считал полезным, а Конал продолжал спокойно ездить в Уиклоу.
Даже на закрытые территории Тринити-колледжа проник новый военный порядок. Теперь в университете имелось собственное подразделение йоменов. Студентов, желавших показать свою благонадежность, а их оказалось много, обрядили в мундиры, и они маршировали туда-сюда, к собственному огромному удовлетворению. Находившиеся вне закона «Объединенные ирландцы» не могли создавать столь открытые группировки, но среди круглоголовых и их приятелей вошло в моду давать тайную незаконную клятву: это было опасно, романтично, волнующе! К тому же всегда находились студенты, которым ужасно нравилось выглядеть загадочно и позволять друзьям предполагать, что они занимаются революционной деятельностью, хотя на самом деле они вовсе ничего не делали.
Положение Роберта Эммета оставалось неопределенным. Кто-то верил, что он дал тайную клятву, кто-то — нет. Что до Уильяма Уолша, он ничего не говорил и ни к кому не присоединялся. Он всех слушал, но не высказывал никаких мнений, которые можно было бы обратить против него.
На второй неделе ноября к нему в колледж явился его отец. Такого до сих пор не случалось. Но, осмотрев комнату сына, изучив его книги и явно одобрив то, что увидел, лорд Маунтуолш улыбнулся вполне любезно, прежде чем заговорить с сыном.
— Уильям, сегодня утром я имел разговор с лордом Клэром. О тебе.
Фицгиббон, пугающий глава триумвирата, стал также и лордом Клэром. Он не только состоял в правительстве Ирландии, но и был вице-председателем Тринити-колледжа, а это означало, что он с высоты своего роста орлиным взором наблюдал за студентами и даже самый незаметный из них не мог ускользнуть от его внимания. Но с чего вдруг Фицгиббон мог заинтересоваться им? — гадал Уиильям.
— Он сказал, — продолжил Геркулес, — сказал по-дружески, что с его стороны весьма любезно… что опасается за тебя. Тебя часто видят с молодым Робертом Эмметом.
— Эммет был добр ко мне, отец, но я не считаю его близким другом.
— Отлично. Как тебе известно, у его отца гнусные взгляды, но относительно безвредные. А вот его старший брат Том Эммет — это совсем другое дело. Он весьма близок с главарями «Объединенных ирландцев». Он опасен, Уильям. Ты с ним знаком?
— Нет, отец. — Уильям действительно не знал этого человека.
— Я так и думал. Кстати, и лорд Клэр ничего такого не подозревает. Но ты знаком с молодым Робертом. А есть опасения, что он может последовать за своим братом. Естественные опасения, ведь так? Уверен, ты с этим согласишься. Он говорит с тобой на темы политики?
— Настолько он мне не доверяет, отец. Но он парень довольно тихий и усердно учится.
— Возможно. А вдруг он попытается сбить тебя с пути? Я объяснил своим друзьям, что ему это вряд ли удастся. Ты слишком умен, и у тебя сильный характер, я это знаю.
— Спасибо, отец.
— И лорд Клэр со мной согласен. Но я убедил его и в большем. Я объяснил, что мы с тобой давно уже договорились: если ты увидишь или услышишь нечто такое, что вызовет у тебя подозрения относительно кого-либо здесь, ты расскажешь об этом мне. Так вот, есть ли тебе что рассказать сейчас, в особенности о молодом Эммете?
— Нет, отец, ничего.
— Ты меня удивляешь. Однако я предполагаю заверить лорда Клэра, что ты усилишь бдительность. И мне хотелось бы надеяться, что мы сумеем внести лепту в общее дело. А пока, я думаю, тебе не следует отдаляться от молодого Эммета. И даже наоборот. Очень даже возможно, что он, доверившись по дружбе, потеряет осторожность и может обронить нечто интересное или даже очень важное для нашей страны, Уильям. И значит, я попрошу тебя быть более усердным в наблюдениях. Я знаю, у тебя доброе сердце и правильные мысли, и уверен: ты меня понял.
— Да, отец. Это все?
— Полагаю, твои занятия продвигаются хорошо?
— Да, отец.
— Отлично. Будем надеяться услышать вскоре что-нибудь насчет Эммета. До свидания, мой мальчик.
— До свидания, отец.
До конца ноября оставалось всего несколько дней, когда к Патрику Уолшу явился неожиданный визитер. Это был его родственник, молодой Уильям.
Юноша явно был чем-то очень взволнован и попросил Патрика о разговоре наедине.
— Вы знаете, что отец велит мне делать?! — сразу выпалил он.
— Понятия не имею, — благодушно ответил Патрик.
— Он велит мне шпионить за моими друзьями в Тринити! На случай, если они предатели, так он это называет. Разве это не подло?
— Ну, согласен, задача не из приятных.
— Мой отец просто негодяй!
— Не согласен, — возразил Патрик. — Мы с твоим отцом друг друга не любим, но он уверен в своей правоте, и его вера искренняя. Любой человек, Уильям, будет делать то, во что по-настоящему верит. И тебе не следует его винить.
Хотя, тут же подумал он, интересно, что было бы, если бы мы поменялись местами? Стал бы Геркулес так же великодушно отзываться обо мне?
— Да, но я не хочу дружить с Эмметом только для того, чтобы предать его и доносить моему отцу и Фицгиббону. Я не иуда!
Патрик же, выслушивая эти важнейшие сведения, никак не выдавал своих чувств.
— А сюда ты зачем пришел? — спросил он.
— Видите ли, в Тринити я слышу споры и разные аргументы за и против «Объединенных ирландцев».
— Не сомневаюсь.
— И мне больше нравится то, что говорят в их пользу. — Уильям опустил взгляд. — Вообще-то, мне и самому хотелось бы дать клятву. Но только не в Тринити. Не хочу, чтобы там знали.
— А почему ты пришел ко мне?
— Потому что уверен: вы должны быть одним из них.
— Понятно. Но если даже это было бы правдой, откуда мне знать, что ты не шпион?
Выражение ужаса и обиды, мгновенно возникшее на лице Уильяма, было таким неподдельным, что Патрик едва не рассмеялся. Даже лучший актер в мире не смог бы сыграть такое, а этот мальчик уж точно актером не был. Патрик внимательно посмотрел на юношу, так сильно похожего на старого Фортуната, и ощутил прилив любви к нему.
— Твоя честность и твоя храбрость делают тебе честь, — мягко произнес он, — но, Уильям, ты слишком молод для таких вещей. Если захочешь, приходи ко мне снова через несколько лет. Твои друзья в Тринити тоже молоды. Вряд ли они до конца понимают, что делают. Для тебя сейчас лучше всего продолжать учебу и ждать. Твое время еще придет. Но я польщен тем, что ты мне доверился.
— И вы не дадите мне возможность поклясться?
— Нет. Забудь об этом.
