А потом, в конце января, он встретился в Дублине с Патриком и узнал, что был в этом не одинок.
— Они уже однажды появились. И наверняка появятся снова, — объяснил ему Патрик. — И на людей это сильно повлияло. Они увидели, что надежда есть. Люди во всех графствах готовы выступить. К лету у нас будет целая армия по всей Ирландии, армия, готовая восстать. Трудность лишь в том, — добавил он, — как добыть для всех оружие.
Хотя законы 1793 года сняли абсолютный запрет, все же католикам в течение века оружие было недоступно; мушкеты и пистолеты найти было трудно.
— Мы постараемся, — обещал ему Конал.
Вернувшись в Ратконан, он получил помощь с совершенно неожиданной стороны.
Когда он упомянул об их проблемах в разговоре с Финном О’Бирном, невысокий мужчина с всклокоченными волосами вдруг энергично кивнул, а несколько дней спустя появился у дверей коттеджа Конала, с гордостью волоча огромный узел, замотанный в одеяло.
Это оказалась примечательная коллекция: старый плужный лемех, две косы, топор без топорища, даже древний металлический нагрудник.
— И что ты собираешься со всем этим делать? — спросил Конал.
— Найду хорошего кузнеца. Превратим все это в наконечники для копий. Ты столяр. Можешь сделать хорошие древки.
— Верно.
— Найдется и еще, — сообщил Финн.
И потом каждую неделю он приходил снова и снова с разным металлом, который собирал по всей округе. Просто удивительно было, что` он находил. Иной раз вещи еще годились в дело, иной раз нет. И теперь Конал, отправляясь в Уиклоу с мебелью, прихватывал вместе с ней и железо, чтобы отдать его кузнецу в городе. К лету у них набралось тридцать копий, спрятанных в полудюжине тайных местечек по всему Ратконану.
Но если угроза французов и вселила новые надежды в «Объединенных ирландцев» и их друзей, то она произвела и два других эффекта.
Уолф Тон и его сторонники могли бы с радостью объединиться с католиками ради создания нового терпимого мира, но оставались еще многочисленные ульстерские пресвитерианцы старой школы, которых приводил в ярость подобный тайный сговор с папистами, ведь те, в конце-то концов, оставались посланцами самого Антихриста! И чтобы противостоять растущему влиянию папистов, пресвитерианцы с недавних пор начали создавать собственные тайные объединения, которые в память о добром короле Вильгельме Оранском назвали орденом оранжистов. И при виде растущей угрозы вторжения эти ложи возникли даже и далеко за пределами Ульстера.
Однако куда больше тревожили Конала другие проблемы — местные. Хотя британские отряды и ирландская милиция постоянно пребывали в гарнизонных городах вроде Уиклоу и Уэксфорда, триумвират желал большего. И вот была создана третья сила.
— Они называют это Йоменскими полками, — заметил Конал. — А я называю их просто бандитами.
Йоменские полки представляли собой нечто среднее между полицией и комитетами бдительности. Их характер и дисциплина зависели от местных джентльменов, которые набирали людей и руководили ими. Конечно, состояли эти отряды почти полностью из протестантов. Младший сын Баджа Иона командовал отрядом, за которым была закреплена область между Ратконаном и Уиклоу. Артур Бадж теперь часто бывал в Ратконане, а его старый отец, хотя и ходил уже с некоторым трудом, все же сурово следил за порядком, а потому у Ионы Баджа и его йоменов не было особых причин тревожить тихую деревушку. Но все это означало, что вокруг стало еще больше следящих глаз, и Конал уже начал бояться, что его могут остановить и обыскать по дороге к Уиклоу.
Однако весна прошла без особых событий. И работа тихо продолжалась все лето. В августе того года Конал отправился на два дня в Дублин повидать своих детей. Он зашел к обоим сыновьям и остановился у Патрика с Бригид. В вечер накануне его возвращения пришел Джон Макгоуэн, и трое мужчин несколько часов обсуждали происходящее. Конечно, они высказывали весьма сдержанные надежды, и все же Патрик проявлял оптимизм.
— Лорд Эдвард рассчитывает, что к концу этого года у нас по всей Ирландии будет полмиллиона человек, поклявшихся защищать правое дело, — сказал он товарищам.
Поскольку клятва поддержки «Объединенных ирландцев» считалась теперь уголовным преступлением, цифра выглядела внушительно. Но тем не менее предполагался совершенно новый вариант развития событий.
— Когда французы придут в следующий раз, поднимется столько народа, что никаким англичанам просто не удастся уже что-либо сделать.
Однако Макгоуэн был не столь оптимистичен.
— Англичане в равной мере полны решимости сокрушить нас еще до того, как это произойдет, — сказал он.
И действительно, британские солдаты под командованием жестокого военачальника по имени Лейк обшаривали Ульстер в поисках нарушителей спокойствия, будь они хоть пресвитерианцами, хоть католиками.
— Они просто терроризируют Ульстер, — продолжил Макгоуэн. — В одной знакомой мне семье по фамилии Лоу арестовали сразу двоих, и одного из них, уважаемого человека, высекли! В Белфасте кое-кто уже стал сомневаться. А потом ведь и до нас очередь дойдет.
— Все изменится, когда придут французы и начнется восстание, — заверил его Патрик.
— И когда это случится? — спросил Конал.
— Мы узнаем от Уолфа Тона. Не бойтесь. А пока готовьтесь.
Похоже, по крайней мере часть предсказаний Макгоуэна оказалась верной, поскольку на следующий день Конал, вернувшись домой, обнаружил, что незадолго до него в деревне появились Иона Бадж и человек двадцать его воинственных йоменов. Иона Бадж еще сидел в седле, наблюдая, как его люди ходят от дома к дому. Отец Ионы стоял рядом с ним с раздраженным видом. Иона был высоким мужчиной с грубым лицом — копия своего отца в молодости, хотя старый Бадж с годами слегка округлился.
— Где ты был? — резко спросил Конала Иона.
— В Дублине, детей навещал, — спокойно ответил Конал.
— Твой дом уже обыскали, Конал, — заметил старый Бадж, сердито посмотрев на сына.
— Нашли что-нибудь интересное? — с невинным видом поинтересовался Конал, но Иона Бадж не обратил на него внимания.
Но они и в других домах ничего не обнаружили. Оружие было отлично спрятано.
— Я им говорил, что тут ничего нет, — сообщил Коналу старый Бадж после того, как Иона со своим отрядом удалились.
Ясно было, что старый Бадж возмущен тем, что сын мог предположить, будто нечто незаконное может происходить прямо под носом у отца.
— Рад, что ты это сделал, — совершенно искренне кивнул Конал.
— Ох, Конал… — произнес землевладелец с некоторой даже доверительностью. — Если не брать во внимание все остальное, я знаю, ты никогда не повел бы себя как дурак.
Позже Конал пересказал этот разговор жене, Дейрдре вовсе не нашла его забавным.
— Конал, ты должен благодарить Господа за то, что они ничего не обнаружили, — сказала она. — Но ведь не только Баджей тебе следует опасаться. Разве я не говорила об этом раньше? Ты прежде всего должен держаться подальше от Финна О’Бирна.
