Джейкоб:
Я давно не звонил.
Джулия:
И твой номер высвечивается у меня в телефоне.
Джейкоб:
Как "Джейкоб"?
Джулия:
А надо как-то иначе?
Джейкоб:
Послушай…
Джулия:
У тебя все хорошо?
Джейкоб:
Я был утром у дантиста.
Джулия:
Но я тебя не записывала.
Джейкоб:
Я стал довольно самостоятельным.
Джулия:
Необходимость — бывшая жена самостоятельности.
Джейкоб:
Он увидел у меня опухоль в горле.
Джулия плачет. Оба удивлены ее реакцией на не случившееся (пока), и она плачет дольше, чем каждый из них мог бы представить или вынести.
Джулия:
Ты умираешь?
Джейкоб:
Он дантист, Джулия.
Джулия:
Ты сказал, он увидел опухоль, и ты звонишь мне.
Джейкоб:
И опухоль, и телефонный звонок могут оказаться доброкачественными, понимаешь же.
Джулия:
И что теперь?
Джейкоб:
Я пойду на прием к онкологу в клинику Хопкинса.
Джулия:
Расскажи все.
Джейкоб:
Ты знаешь все, что знаю я.
Джулия:
У тебя есть еще какие-нибудь симптомы? Шея немеет? Глотать трудно?
Джейкоб:
Ты начала изучать медицину после нашего последнего разговора?
Джулия:
Я гуглю, разговаривая с тобой.
Джейкоб:
Да, у меня немеет шея. И да, мне трудновато глотать. Теперь можешь обратить на меня все свое внимание безраздельно?
Джулия:
На Лорен можно рассчитывать?
Джейкоб:
Это тебе лучше спросить у того, с кем она сейчас встречается.
Джулия:
Печально это слышать.
Джейкоб:
И ты первая, кому я сказал.
Джулия:
Мальчики знают?
Джейкоб:
Я же говорю, ты первая.
Джулия:
Ну да.
Джейкоб:
Прости, что гружу тебя этим. Я знаю, ты давно за меня не отвечаешь.
Джулия:
Я никогда за тебя не отвечала.
(Пауза.)
И я все равно за тебя отвечаю.
Джейкоб:
Я не буду говорить детям, пока не будет о чем сказать.
Джулия:
Правильно. Правильно.
(Пауза.)
Как ты вообще?
Джейкоб:
Да нормально. Он же просто дантист.
Джулия:
Это нормально, что ты испугался.
Джейкоб:
Будь он такой умный, стал бы дерматологом.
Джулия:
Ты плакал?
Джейкоб:
18 ноября 1985 года, когда Лоренс Тейлор похоронил карьеру Джо Тайсмана.
Джулия:
Джейкоб, хватит.
Джейкоб:
Он просто дантист.
Джулия:
Ты знаешь, я, кажется, ни разу не видела, чтобы ты плакал. Ну кроме как от счастья, когда рождались дети. Может ли это быть?
Джейкоб:
На дедушкиных похоронах.
Джулия:
Это правда. Ты ревел.
Джейкоб:
Я всхлипывал.
Джулия:
Но то, что мы помним это как исключительный случай, лишь подтверждает…
Джейкоб:
Ничего не подтверждает.
Джулия:
Все эти подавленные слезы дают метастазы.
Джейкоб:
Да, именно так, по мнению моего дантиста, и подумает онколог.
Джулия:
Рак горла.
Джейкоб:
Разве кто-то что-то говорил о раке?
Джулия:
Злокачественная опухоль.
Джейкоб:
Спасибо.
Джулия:
Наверное, слишком рано будет восхититься тем, как это поэтично?
Джейкоб:
Слишком рано. Мне еще даже диагноз не поставили, не говоря уж про то, чтобы пройти всю веселуху с химией и восстановлением, а потом узнать, что вычистили не все.
Джулия:
И все-таки ты облысеешь.
Джейкоб:
Я уже.
Джулия:
Ну да.
Джейкоб:
Нет, правда. Я перестал пить пропецию. Я сейчас как Мистер Чистый. Спроси Бенджи.
Джулия:
Давно вы виделись?
Джейкоб:
Он заезжал перед Рождеством с китайской едой.
Джулия:
Это мило. Как он выглядит?
Джейкоб:
Огромный. И старый.
Джулия:
Я и не знала, что ты принимал пропецию. Впрочем, откуда мне теперь знать, что ты там пьешь.
Джейкоб:
Я вообще-то долго на ней сидел.
Джулия:
Сколько?
Джейкоб:
Примерно с рождения Макса.
Джулия:
Нашего Макса?
Джейкоб:
Я стыдился. Хранил ее рядом с поясом для смокинга.
Джулия:
Слушай, это так меня печалит.
Джейкоб:
Да, и меня.
Джулия:
Почему ты никак не заплачешь, Джейкоб?
Джейкоб:
Да мне раз плюнуть.
Джулия:
Нет, серьезно.
Джейкоб:
Это не "Дни нашей жизни". Это жизнь.
Джулия:
Ты боишься сказать лишнее, потому что тогда услышишь что-то нехорошее. Я тебя знаю. Но здесь только мы двое. Мы с тобой говорим по телефону.
