– Только то, что отправляется к Лионелю. Тон, каким это было заявлено, откровенно намекал на попойку.
Ноймаринен засмеялся, он был рад возвращению настоящего регента и вновь уверен в себе. Росио завалил предшественника комплиментами? Почему?
– Победы, Арлетта, имеют обыкновение заканчиваться попойками, – герцог приподнял стакан. – Рокэ с Лионелем прихлопнут засевших в Олларии придурков еще до весны. После попойки, а без нее не обойтись, ваш сын займется очисткой Кольца, а Рокэ – тем, что мы с Вольфгангом потеряли. Алва именно тот, кто сейчас нужен Талигу. Бунты и безобразия прекратятся сами собой, идти против Ворона – дело дохлое, но выгнать из дома разбойников мало. Нужны мастера, нужны слуги, нужны деньги…
– Я представляю, – остановила объяснения Арлетта. – У меня как-никак сожгли Сэ.
– А у меня спалили полстраны! Именно у меня, потому что Алва разгребать пожарище не намерен. На юге у него Бертрам и этот… Эчеверрия, а здесь, уж извините, я!
– Вы это знали и раньше, причем тогда у вас не было Ворона для побед и устрашений. Случилось что-то еще?
Герцог допил свой глинтвейн, поднялся и двинулся к окну.
– Рокэ сделал генералом Эрвина, – объявил он, поравнявшись с креслом Арлетты. – Рановато, заслуг у парня кот наплакал… Мне это не нравится.
– Почему? – не согласилась графиня, которой именно сейчас нравилось все, в том числе и сын Рудольфа, с ходу подружившийся с Ро. – Заслуги будут, а прочее уже есть.
– Алва, вырвавшись из Багерлее, взялся раздавать подарки. – Герцог потер поясницу. Может, она и ныла, но прежде это означало доверие. – Мне он ничего дать не может, дал сыну. Отказываться поздно, Эрвин успел обрадоваться и нацепить новую перевязь.
– Зря вы так. Граф Литенкетте очень много сделал в Надоре.
– Заворачивать беженцев можно и полковником, но допустим, вы правы, к тому же на военных у Рокэ чутье. Мне казалось, он поторопился с Приддом, но Спрут свое звание заслуживает. Печальный Язык, Мельников луг, Франциск-Вельде… Обрадовать вас, что ли, в ответ? Эрвин вовсю нахваливает вашего Эпинэ. Похоже, парень в состоянии управиться, самое малое, с корпусом. Предел это или нет, пока не понять, но хуже Ги Ариго и младшего Манрика Иноходец всяко не будет.
– Перевязь Эпинэ дала Катарина, она вряд ли думала о большой войне, но Ро справится, поверьте матери маршалов.
– А это уже не моя забота. – Положительно, Ноймаринен помолодел. – Я больше не регент и давно уже не Первый маршал, да и раньше перевязи поганцам раздавал Сильвестр. Алва не спорил, но здесь я ему не судья, я тоже молчал. Вышло – гаже не придумаешь.
– Придумать гаже, чем может выйти, нельзя, – засмеялась Арлетта. – И лучше тоже, но я вас все перебиваю и перебиваю. За Эрвина я рада, так ему и передайте!
– А вы передайте мои поздравления Валмону, он стал Проэмперадором всего Юга до Кэналлоа. Рокэ путешествовал с Эпинэ и Валме, наслушался и принялся регентствовать. Дорак по болезни отправлен в окончательную отставку, и поделом. Проэмперадором Варасты сделали барона из адуанов, его я не видел, кажется, человек в самом деле толковый, а Инголс теперь граф и супрем. Тут тоже не поспоришь. Вы часом не знаете, как давно Рокэ в дружбе с этим сутягой?
– В дружбе? – решила переспросить Арлетта. – Мэтра нашел Лионель, когда разбирался с сакацким наследством. Сыну показалось, что алатский посол хитрит, а мэтр в наследственных тяжбах считался лучшим. Позже старший и сам заинтересовался юридическими дебрями, он любит головоломки.
– Я так и думал, что бакрийским фортелем мы обязаны Лионелю. – Рудольф опять потер поясницу. – Рокэ выиграл войну, а Лионель накинул на уродцев из Золотого договора удавку. Никакого доклада с приказом «огласить в случае необходимости» не было, Алва сообщил другу о саграннской победе, остальное ваш сынок сочинил сам. Возможно, с помощью мэтра Инголса.
– Создатель! – Арлетта вытаращилась на больше не регента, и тот истолковал это по-своему.
– Понимаю, вам об этом не говорили. Как и вашему брату.
– Вы переоцениваете Ли. – Это было правдой. Иногда, чтобы укрепить соперника в его заблуждении, нужно говорить чистую правду.
– Вашего старшего переоценить трудно, – обрадовал герцог, обходя выдвинутый стул. – Хайнрих это тоже уразумел. Обменять Фридриха на Лионеля и заполучить Кадану… Это сто́ит мира с Бергмарк, тем паче вариты в Излом начинают слышать друг друга.
– По дриксенцам это не скажешь, – напомнила графиня, хватая себя за язык, готовый спросить, давно ли Рудольф получил письмо от супруги.
– Значит, «гуси» глупее гаунау и бергеров, только и всего, – припечатал зять Алисы. Сама Георгия дриксенской принцессой себя вряд ли ощущала, а вот несостоявшейся преемницей великой королевы, которой не дали довести свое величие до заоблачных высот…
Герцогиня Ноймаринен прожила жизнь, смирившись с тем, что казалось несокрушимым, а оно взяло и почти рухнуло. Какой повод вознести свергнутую мать выше Диомида с Алваро, а себя с дочерью – выше мужа и сыновей! Урфрида хочет Ли и власти. Желай маркграфиня лишь власти, ее бы не били корчи от ревности. Георгия без любви осталась еще при материнском дворе. Дочь Алисы проиграла Жозине, но перегнил ли проигрыш в ненависть, и если да, то к кому? Не к мужу же, хотя любовь здесь тоже не ночевала. Любя мужа, выбравших отцовскую дорогу сыновей походя не цапнешь; впрочем, любовь всякой бывает, Кара с Габриэлой тоже… любили.
– Зря я вам сказал, – Ноймаринен ничего не понимал, да и откуда бы? – Глупо. Я пришел к вам за помощью и сам же выбил из колеи.
– Все в порядке. – Арлетта улыбнулась, потому что все в самом деле было в порядке. Рокэ жив, здоров и честно ездил в Сагранну, а Георгия со всеми своими умствованиями и пророчествами может хоть удавиться. – Рудольф, что именно вас беспокоит? С чем вы не согласны, а ведь не согласны!
– С отставкой Гогенлоэ и кардинальством Фукиано.
– Разве это новость? Бертрам про Бонифация написал довольно давно, я не помню, чтобы вас это огорчало.
– Никаких уведомлений на его счет ни я, ни Олларианская академия не получали. В том, что Рокэ таскает по Варасте Фукиано и называет кардиналом, я беды не видел. Казалось очевидным, что пьяница останется Дьегаррону, а мы здесь подберем кого-нибудь подходящего. Как по мне, удобней всего было бы сохранить Агния, но Фердинанд беднягу прогнал, а Катарина это решение подтвердила. Ничего удивительного, Манрики с Колиньярами ей слишком хорошо насолили, новый кардинал ел из их рук, вот ему и аукнулось…
– Агний вообще ест из рук.
– Не сказал бы, что ручной кардинал – это так уж плохо, но Придд с Инголсом своими свидетельствами беднягу затоптали окончательно, да и с посланием к марагонцам паршиво вышло. Мне казалось, богословы знают, что делают.
– Вы-то сами этот бред видели?
– Именно что видел. Краем глаза, не до того было. Время появилось – разобрался; чушь, причем в самом деле пакостная. Агнию она, к слову сказать, не нравилась.
