– Мой муженек, любимый, – напевала себе под нос Йоланта, вспоминая их ночную любовную битву – долгую и страстную.
Внимание молодой женщины привлекли шаги на улице. Она посмотрела в окно, в котором мелькнуло лицо брата, Пьера. По его выражению Йоланта сразу догадалась: случилось что-то нехорошее.
– Входи, Пйотр! – крикнула она, выскакивая ему на встречу.
Йоланта называла брата на польский манер, когда они оставались наедине или втроем с отцом. Это был своеобразный способ почтить память матери, миловидной Ханны, слишком рано покинувшей землю.
– Йоланта, все ужасно! – сбивчиво начал паренек. – Я бы прибежал быстрее, если бы не проклятые костыли! Отца забрали в полицию. Увезли в фургоне! Я все слышал, но вмешиваться побоялся. Я был в пижаме, а двигаться так быстро, как раньше, не могу…
Мальчик залился слезами. Испуганная Йоланта поспешила его обнять.
– Получается, кто-то проговорился насчет пистолета, – прошептала она. – Это не мог быть Тома, нет, только не он! Пресвятая Дева, он не способен меня предать! Пйотр, когда мы были в той гостинице в Вуване, я рассказала ему, что видела пистолет.
Пьер Амброжи всхлипнул и сердито смахнул слезы. Он восхищался Тома – человеком, который спас ему жизнь. Тем горше оказалось разочарование.
– Выходит, он рассказал всем родственникам – вчера вечером во время ужина к нам приходил мсье Маро. Он тоже все знает. Уговаривал папу проинформировать полицейского инспектора о пистолете, иначе могут быть неприятности.
– Какие еще неприятности? У кого? – рассердилась Йоланта. – Просто не нужно было никому говорить. Все просто! Получается, я виновата. Дурочка, я даже призналась Тома, что подозреваю отца.
Йоланту и Пьера охватил панический страх. Какое-то время они стояли обнявшись, не говоря ни слова.
– Ты сказала такое Тома? – упрекнул сестру мальчик.
– Да, потому что убили бригадира, а отец никогда не говорил, что у него есть пистолет. И тебе, между прочим, тоже.
Сконфуженный Пьер вкратце объяснил сестре, зачем отцу понадобилось оружие, но Йоланте история тоже показалась неправдоподобной, как и Гюставу Маро.
– Никто не поверит, – сказала она убитым голосом. – Мне страшно, очень страшно! Отца посадят в тюрьму; полиция решит, что он преступник. Пойдем, мы должны поговорить с мадам Маро. Она наверняка знает подробности.
Молодая женщина накинула на плечи шаль и помогла брату выйти на улицу. От инея мостовая стала белой. Низкое небо мутного серого цвета, казалось, нависало над поселком. Брат с сестрой, взявшись за руки, преодолели три метра, отделявшие их от порога дома семьи Маро.
Онорина, которая как раз готовила пирог из манки, невольно вздрогнула, когда кто-то без стука вошел в дом. Она была погружена в невеселые размышления о своей несчастной маленькой дочери и гостям совсем не обрадовалась.
– Временами ты ведешь себя странно, Йоланта! Ты, конечно, теперь член семьи, но и о вежливости забывать не стоит! Здравствуй, Пьер!
– Простите, мадам, – повинилась молодая полька, – но мы пришли по важному делу. Отца арестовали.
– Что? – открыла рот Онорина. – Если это шутка, то не смешная! Зачем полиции арестовывать такого честного труженика, как мсье Амброжи?
– А вы не знаете? Удивительное дело! – вспылил Пьер. – Или, может, вам просто стыдно, что ваш муж и Тома на него донесли?
Онорина сняла кастрюлю с огня и в сердцах швырнула ложку в мойку. С минуту она молча переводила взгляд с сестры на брата и обратно, потом пронзительным голосом позвала Жерома.
– Гюстав в шахте, Тома тоже. Жером объяснит, что в ваших обвинениях нет ни слова правды. Доносить на мсье Амброжи? По какому поводу? – Онорина клокотала от негодования.
На узкой лестнице, которая вела прямо в кухню, послышались медленные шаги. И вдруг женщина побледнела на глазах, глаза ее широко распахнулись.
– Вашего отца обвиняют в убийстве Альфреда Букара? – уточнила она.
– Пока не знаю, – ответила Йоланта. Теперь она была убеждена, что свекровь даже не слышала ни о каком пистолете.
Спустился Жером – в домашнем халате, волосы растрепаны, но очки с задымленными стеклами надеть не забыл.
– Нам с мамой не все рассказывают, наверное, думают, что так называемых серьезных вещей мы не понимаем. Мне очень жаль, что так получилось, Йоланта, – обратился он к невестке. – Лично я узнал, что у Станисласа есть пистолет, из разговора брата с отцом, который подслушал на лестнице. А что именно произошло?
Слепой юноша на ощупь нашел стул и сел. Все еще не оправившись от новостей, Онорина знаком попросила гостей занять места за столом.
– Поставлю-ка я кофе, – решила она. – Подумать только, со вчерашнего дня – сплошные неприятности!
Она горестно пожала плечами и покачала головой.
– Я знаю отца и брата, они ни за что не пошли бы докладывать инспектору о пистолете Станисласа, – уверенно сказал Жером.
– Я тоже так думал, – засомневался Пьер. – Вчера вечером мсье Гюстав посоветовал отцу самому сходить в полицию, чтобы снять с себя подозрения, указав марку оружия.
– И где теперь проклятый пистолет? – не могла успокоиться Йоланта.
– Увы, у отца его украли, – развел руками ее брат.
– Только этого нам не хватало, – вздохнула Онорина. – Кто вообще был в курсе? Йоланта, Пьер, Жером, Тома и Гюстав. Видимо, кто-то еще. Если кто и проговорился, то он не из нашей семьи, можете мне поверить!
Никто не заметил, как побледнел Жером. На лице юноши внезапно не осталось ни кровинки. Сердце разрывалось на части от дурного предчувствия. «Вчера днем я рассказал Изоре – там, в Сен-Жиль-сюр-Ви, когда мы гуляли, – рассуждал он. – А вечером инспектор привел ее к себе. Должно быть, он заставил ее донести на Станисласа Амброжи… Но я же предупреждал, что это – секрет! Нет, она не из тех, кто станет болтать о таких вещах направо и налево. Но от кого еще он мог узнать, если не от нее?»
Жером уже не слышал сбивчивых восклицаний Йоланты, которая, волнуясь, перемежала французские слова с польскими. Мать первой обратила внимание на его молчание и задумчивый вид. Она также вспомнила, чем закончились поиски Изоры. Вывод для нее был очевиден:
– Жером, а ведь твоя невеста вчера вечером находилась в Отель-де-Мин! Тома сказал, что утром Изора придет к нам, поскольку не хочет возвращаться домой. Но ее до сих пор нет. Странно, если она просидела у полицейского всю ночь. Но зато она могла видеть, как этот париго уезжал арестовывать беднягу Станисласа! Йоланта, я уверена, история с арестом – недоразумение и вашего отца привезут обратно еще до обеда!
– Да услышит вас Господь, свекровь! – сложила ладони молодая женщина. – Но вы правы, Тома и мне говорил, что Изора находилась у инспектора. Жером, ты ей ничего не рассказывал?
